Сделаю тебя своей (СИ) - Черника Ника

Я сделала это. Я переспала с Тимуром. Я изменила мужу. И самое ужасное в том, что мне так понравилось, что я не могу даже начать себя винить. Пока что. Знаю, что потом расплата неминуемо настигнет, но сейчас…

Я выдыхаю. Сейчас я ни о чем не хочу думать.

Медленно, как по инерции, надеваю трусики, приглаживаю волосы, подтираю пальцами под глазами. Собираю листы, кипой кладу их на стол и, захлопнув крышку ноутбука, беру сумочку. Смотрю на стол, веду пальцем по едва заметным зарубам, оставшимся от моих ногтей. Снова выдыхаю, поднимая глаза к потолку.

Закрыв кабинет, оставляю ключ на посту охраны и ухожу, отмечая, что машины Тимура на парковке нет. Иду по дороге, обхватив себя руками, и понимаю: я не смогу сейчас посмотреть Саше в глаза. После того, что сказала ей, после случившегося… Она сразу поймет. Захожу кофейню, взяв латте, сажусь за столик. Сижу, глядя перед собой, не притрагиваясь к кофе.

Что мне делать-то теперь, боже мой? Что делать? Что я скажу Роме? Это же не просто измена. Тимур… Тимур — это отдельная тема. Я не могу ранить мужа так сильно. Просто не могу. А если не говорить? Оставить все, как есть. Трусливая мысль на какое-то время кажется спасительной.

У нас и так не клеилось последнее время, он ничего не заподозрит, если я… Если я что? Буду отказываться от близости с ним? Буду отстраненной? Или наоборот — стану примерной женой, и он будет думать, что я стараюсь спасти наш брак, потому что люблю его, а не потому что переспала с другим.

Я прикрываю лицо рукой. Я не люблю его. Не люблю. Вот так бывает: понимание некоторых вроде бы лежащих на поверхности вещей наступает в странные и неподходящие моменты. Например, когда ты сидишь в забитой людьми кофейне и хочешь расплакаться от чувства безысходности внутри.

Нет, нет, качаю головой. Я его люблю. Это же Рома. Мой Рома. Вспомнить только, сколько мы вместе, сколько нами пройдено, пережито… С нелюбимым столько не выдержишь. Это же очевидно…

Ты просто привыкла — шепчет внутренний голос. Привыкнуть можно ко всему, даже к плохому. Мозг такая штука, он все записывает на подкорку, он такую прочную связь устанавливает между событиями, между людьми, что она кажется непреложной истиной. Хотя, если присмотреться, связь эта полное дерьмо.

Тру виски, делая глубокий вдох и выдох. Мне же не надо сейчас ничего решать. У меня же еще есть время. Я в Питере еще на неделю примерно. Я что-нибудь придумаю. Отличное средство убегать от проблем — делать вид, что ничего не случилось. Только ни хрена у меня не получается.

Звонок телефона выдергивает из мыслей. Достаю мобильный, моля, чтобы это был не Тимур и не Рома. Дожила, блин. Думаю, кто же мне звонит: муж или любовник. Замечательно.

Мама. Это мама.

Снимаю трубку, благодаря возможности переключиться.

— Милаш, — голос мамы сразу выдает ее: беспокоится. Я настораживаюсь, и не зря. — Я только что забрала Гошу.

— Что? Почему?

— Дай мне, — слышу голос сына и напрягаюсь еще больше. — Мам, я с этой грымзой больше не останусь. Она мне истерику закатила, прикинь? Потому что я постригся и покрасился.

— Что ты сделал? — переспрашиваю в обалдении.

— Постригся. И покрасил челку в зеленый цвет. А она стала орать, что я выгляжу, как нарик, и что я непутевый, никчемный, что позорю ее своим видом, и так далее. Ну я взял и убежал, позвонил бабушке Кате… Она меня забрала.

Я сижу с закрытыми глазами, качая головой. Если наваливаться — то всему, конечно, сразу. Да?

— Дай бабушку, сынок, — говорю коротко, стараясь действовать без эмоций.

— Лида тебе не звонила? — спрашивает она.

— Нет. Ни она, ни Рома. Что, прямо зеленый?

— Я бы сказала, ядовито салатовый.

Я все-таки смеюсь, слышу, как мама кашляет, видимо, пряча свой смех.

— Ты с Лидией Дмитриевной не говорила?

— Нет. Она не звонила, так что… Может, ты сама?

— Конечно, мам. Слушай, — внезапная мысль приходит в голову, — а ты можешь на работе взять отгул на понедельник?

— Ну… Могу договориться. А что?

— А прилетайте ко мне с Гошей в Питер. На выходные, я закажу вам билеты на самолет.

— Да ты что, Милаш… Вот так с ходу…

— Брось, мам, ты ж у меня легкая на подъем. Ну давай, а? Развеетесь, Гоше это не помешает тоже. Я соскучилась по вас.

Пару секунд она молчит, потом соглашается.

— Ну хорошо. Паспортные данные у тебя есть?

— Да. Я сейчас закажу билеты, дай мне еще Гошу.

— Да, мам? — слышу тут же его голос.

— Зачем ты это сделал, сынок? Только честно? Ты ведь знал, что ее бомбанет.

Он прыскает.

— Мам, ну она просто достала, правда.

Качаю головой, чувствуя внутри странное тепло. Это хорошая идея, чтобы они приехали. Мне нужен сейчас рядом кто-то родной, кто не будет осуждать или советовать, который просто любит, и все. Мне нужна небольшая передышка, а потом я подумаю, что делать дальше.

Глава 33

Тимур

Телефон трезвонит над ухом, выдергивая из сна. Еще некоторое время лежу, не открывая глаз, слушаю мелодию. К черту, у меня выходной. Да уж, выходной, если учесть запланированную встречу, то опять рабочий день. Когда сажусь в постели, телефон успевает замолчать. Кидаю взгляд на экран: незнакомый номер. А еще времени начало одиннадцатого. Да, надо вставать.

Зарядка, душ, чашка кофе, и башка начинает соображать лучше. Набираю звонившему неизвестному, присев на подоконник с сигаретой. На улице тепло, потому можно курить в распахнутое настежь окно.

— Алло, — слышу в трубке.

— Вы звонили, — отвечаю, зажимая телефон между ухом и плечом и прикуривая.

— Да… — звучит неуверенно. — Привет, Тимур. Это Рома Крыленко.

На несколько секунд замираю, так и не убрав зажигалку от лица. Потом откладываю ее в сторону, зачем-то перекладываю телефон к другому уху. Первая мысль: она все рассказала мужу. Психанула, не удержала эмоций и рассказала. Вторая мысль совершено не кстати: как же это было охренительно.

Тряхнув головой, делаю затяжку и выпускаю дым на улицу.

— Привет. Слушаю тебя.

— Я… Милана рассказал мне, что ты пришел в фирму, где она работает… Я немного навел справки… Скажи, Тимур, ты мог бы помочь и моей компании?

Не знает. Ничего он не знает. Она промолчала. Оставила секрет только между нами. От этой мысли отчего-то приятно. Серьезно, Мираев? Может, перестанешь плыть по телке, соберешься с мыслями и поговоришь о деле, ради которого человек переступил через многие свои принципы? Надо же, решился ведь, позвонил.

— Мне нужно немного времени, чтобы посмотреть твои дела, — отвечаю ровно. — Думаю, я смогу помочь.

Пауза, а потом явно растерянный голос.

— Спасибо… Я… От меня что-то надо?

— Пришли информацию о текущих делах, я скину тебе адрес почты.

— Хорошо… А что по деньгам?

— Не переживай, порешаем. Я сейчас в отъезде, как вернусь в Москву, свяжусь с тобой.

— Ладно. Спасибо, Тимур… Я… Я, правда, очень тебе благодарен.

— Пока не за что. Будем на связи.

Вешаю трубку и кладу телефон на подоконник. Две последние быстрые затяжки, и гашу окурок в пепельнице. Вот так-так. Интересный поворот, однако. Как вовремя ты позвонил, Рома Крыленко.

Задумчиво смотрю на улицу внизу. Рома-Рома… То, что у него проблемы, я знаю, навел справки, как только встретил их с Миланой в ресторане. Потерял часть бизнеса, отдавая долг отца, а последнее время его активно жмет налоговая, и, видимо, есть за что. Не дал на лапу кому надо, вот и расхлебывает теперь. Закрыть его вряд ли закроют, но продолжаться это все может долго и, конечно, скажется на репутации.

Достаток у них сейчас по моим меркам более чем скромный, учитывая то, что и Милана работает. Времена мажора Ромы канули в лету однозначно. Даже если вытащить его фирму из задницы, сам он уже не раскрутит ее до хорошего уровня. Нужны финансовые потоки извне, а у него нет таких людей в окружении.

Настолько нет, что он решился позвонить мне. Бывшему другу, с которым оборвал связи после того, как тот трахнул его девушку. Нет, за это я его не виню, даже могу понять, наверняка Милана сама подтолкнула его к такому решению. А Ромка слишком хотел быть с ней.