Притворись мной, я буду тобой (СИ) - Янтарная Регина

— Похоже…

— С меня сколько причитается?

— Пятьдесят тысяч хватит.

— Идет. Ты жди здесь, водитель мигом обернется туда-сюда.

С лёгким сердцем я вылез из тачки. Все-таки это был не мой заказ.

***

Два года прошло с этой злополучной истории. Из памяти вытерлись неприятные события. Месяц назад в Коллегии снова состоялся банкет. Двадцать два года со дня основания. Будто сам черт пошутил надо мной — я снова не взял Диану с собой.

А наутро Ди предъявила мне запись, на которой мы запечатлены с Малиновской два года назад. Притом датирована запись этим годом.

Пришлось обращаться к специалистам. Сначала я подумал на Малиновскую, но взвесив все за и против, отмел эту гипотезу. Слишком самовлюбленная особа, чтобы мараться.

А затем внезапно вспомнил Лерку, подругу Дианы, она же тоже в то лето устроилась в Коллегию на практику. Всё время крутилась подле Ди, а в последнее время отношения девчонок сошли на нет.

— Почему твоя Лера к нам больше не приходит? — как-то спросил я у своей Малышки.

— Я попросила. Завистливая она стала. Тяжело мне после общения с ней становится.

Так и оказалось!

Лерка как получила приглашение на нашу свадьбу, так и отправила видео, которое сняла два года назад. Пакостница маленькая!

А ведь Диана просила не приглашать ее, это я дурак настоял!

***

Вернувшись из воспоминаний и поднявшись из кресла, с удивлением обнаружил, что просидел в одной позе всю ночь.

На улице рассветало. Взглянув мельком на часы, отметил, что ложиться уже поздно, а идти в больницу еще рано.

Желудок крутило от голода, но есть я не мог. Знал, что стошнит, если поем. Пить алкоголь перед больницей не стоило. Поэтому как апперетив выбрал тёплый душ.

Наскоро одевшись, не забыл утеплиться синим свитшотом, подаренным Дианой на Новый год.

Скептически осматривал себя в небольшом мрачном зеркале. Серые круги под глазами, обостренные скулы, ярко выраженные носогубные складки, двухдневная небритость.

Прикоснулся к морщинкам, убегающим от уголков глаз. Кажется, их заметно прибавилось!

Когда я нормально ел за последние дни, даже не мог вспомнить!

И всё из-за глупой Дианкиной ревности! Пигалица пустила поезд нашей размеренной красивой жизни под откос. Отелло в юбке, мать ее!

Глухо топая по паркету, направился на выход из номера. Время 6.00. К пациенту могут не пустить, но я не мог больше оставаться в четырех стенах, мне был нужен воздух.

Как и думал, охранник рявкнул на меня:

— Приходите в 10.00

Не стал спорить, бесполезно. Отправился в соседний парк, кормить уток на озере.

Ровно в 10.00 ввалился в госпиталь.

— Я дядя Татьяны Ивановой, — представился, как положено, мне накинули на плечи халат и куда-то повели по широченным коридорам, пахнущим новизной и лекарствами.

От моей бравой походки не осталось и следа, когда до палаты оставалось два шага.

Всего два шага отделяли меня от той второй, в которой текла кровь моей Дианы.

По телу волнами разлился страх, в ушах пульсировало, отдаваясь мыслью в голове:

— Не может на свете существовать вторая Ди!

Мозг отказывался верить в это чудо.

— Проходите, — меня втолкнули вовнутрь.

Палата встретила белизной стен, слабым запахом лекарств и лёгким флёром сладко-едких духов, типа Пуазона.

Мой взгляд был прикован к кровати, на которой лежала маленькая оформленная груда, полностью накрытая одеялом.

— Я Вас оставлю, — медицинская сестричка вильнула худыми бедрами и вышла вон.

Я медленно подходил к кровати, намереваясь открыть лицо девушки. Сердце колотилось в грудную клетку. Тревога била в грудь, вызывая дрожь в пальцах.

— Стой, где стоишь, — услышал молодой женский голос. Тембр — копия Дианкиного.

В голове зазвенело, а пульс снова начал набирать обороты.

— Алиса, я Ярослав, друг твоего отца, — проговорил я, набравшись смелости.

— Про друга мне папа ничего не рассказывал. Он говорил, что приедет из России матерый адвокат самого дьявола, и поможет мне утрясти проблемы с матерью, чтобы я могла легализоваться в России и жить по-белому.

Значит, отец с дочерью решили меня использовать в своих играх, давя на мои чувства. Ладно. Учту.

Окинул одеяло суровым взглядом.

— Алиса, я жутко устал. Тебе не пять лет, чтобы играть в прятки. Вылезай.

Одеяло зашевелилось. В следующий момент на свет показалась она…

Я вцепился ногтями правой руки в костяшки левой, до крови, чтобы хоть как-то сохранить эмоциональное равновесие.

На кровати лежала молодая раненная девушка. Рука в гипсе, ссадины, кровоподтеки на миниатюрном красивом женском теле. Длинные русые волосы хаотично запутаны. Один глаз почти не видно, затек из-за фингала в полщеки. Зато второй глаз серый — пронзительный, до боли в сердце знакомый и любимый.

Если бы я точно не знал, что моя возлюбленная сейчас в Москве, то решил бы, что это она!

Руки снова задрожали. Меня замутило. Тревога за Диану вернулась, ударила в самое сердце, чуть не разорвав мышцу. Мой взгляд застилала пелена отчаяния, когда я побежал к двери.

— Дядя Ярослав, ну что же вы так быстро сбегаете? — съерничала Алиса, прожигая меня одним глазом. — Неужели такая страшная?

— Я вернусь, — глухо ответил девушке, и не глядя на ее измученное тело, вылетел за дверь.

Осмотревшись сквозь непроглядную пелену отчаяния, усмотрел диван.

К нему и направился.

Упал, уставившись в одну точку. Память засосала меня в черную дыру страшного воспоминания.

Ровно год назад, в том сентябре Дианка заболела. Что я тогда пережил, врагу не пожелаю. Сначала были Мальдивы, затем простуда и воспаление легких. Я смотрел, как мучается моя девочка, и ничем не мог ей помочь. Я не мог занять ее место! А она страдала…

Сейчас я сидел на диване, рассматривал тупо снующих туда-сюда людей и боялся возвращаться в палату. Мысли почти не шевелились — как застряли на Дианке, так и все… Кажется, пора Минздраву и ФСС подумать о том, чтобы всем влюбленным выдавать больничные листы на период такой вот временной нетрудоспособности, когда все мысли сконцентрированы на одном человеке.

Голодный желудок закрутило с новой силой, до спазмов. Поднявшись, побрел искать кафе.

Через тридцать минут, решительно входил в палату к Алисе.

Она меня ждала, развалившись на подушках.

Я медленно размеренно дышал, усаживаясь рядом с девушкой в кресле, боялся потерять верный настрой.

Но ведьма будто испытывала меня на прочность, оголила ноги, скинув одеяло в сторону.

Нервно сглотнув, уставился в один серый глаз.

Но успел заметить, что у этой бестии такие же хорошенькие ножки как у моей пассии. Пульс учащался, но я его вовремя взял под контроль.

На тот момент, думал, что сложное знакомство позади.

Не тут-то было!

— Алиса, расскажи мне о своей сложной ситуации, — я старался быть Мистером-Сама-Серьезность.

Но девчонка меня огорошила, сбив с меня спесь:

— Вы не могли бы надеть мне носочки, что-то ножки мерзнут.

Пульс снова учащался. Держись, Яр.

— Похож на няньку или сиделку? — огрызнулся я.

— Папа сказал, что вы его должник. Он вам отдал что-то очень ценное, а вы до сих пор не рассчитались. Так что отрабатывайте, Мистер адвокат.

Что-то?!!

А-а!

Хотелось заорать на маленькую пигалицу. Откуда в них с отцом столько наглости? Моя Диана абсолютно другая — Веркино воспитание.

Вслух прошипел:

— Где твои носки?

— Там в тумбочке, — проворковал клон Дианы.

Всё-таки они сильно отличаются, с облегчением вздохнул я. Эта дерзкая, наглая, эгоистка, отрицательная обаяшка, а моя Ди совсем другая!

И голоса у них отличаются. Эта гласные тянет, как на распев говорит.

Кажется, я начинал привыкать ко «второй Диане??????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????».

***

Когда мы разобрались с носками, Пигалица заставила меня расчесать ей волосы.