Карин Боснак - Сколько у тебя? 20 моих единственных!..
В ноябре 2002 года, через восемь месяцев после начала моей работы в компании, Элизабет предоставила всему персоналу оплаченный недельный отпуск на День благодарения. Она часто устраивала нам приятные сюрпризы. Мы с Мишель подружились и решили вместе съездить в Барселону. Ни она, ни я не бывали там прежде. Я ни слова не знаю по-испански, зато Мишель изучала его восемь лет и была уверена, что мы там прекрасно устроимся.
Во время путешествия мы отлично ладили. Сходились во всем — куда идти, что смотреть, что не есть. Да, Барселона нам понравилась, но два блюда, которые там повсюду подавали, совсем не вызывали восторга: рыба и ветчина. Проблема с рыбой заключалась, скорее, в способе приготовления. Те несколько раз, что мы ее заказывали, ее подавали целиком, то есть с головой и, следовательно, с глазами. (Если вам интересно, глаза были чуть помутневшими, но в основном нетронутыми, несмотря на жарение в кипящем масле.) Выглядело так, будто рыбу поймали, бросили во фритюр, а потом шлепнули на тарелку. Может, у нас с Мишель слишком высокие требования, но ни она, ни я не могли есть рыбу, смотревшую прямо на нас. А что касается ветчины, в ней попадались маленькие белые прожилки, консистенции хряща. Их невозможно было прожевать и приходилось выплевывать в салфетку.
К четвертому дню мы с Мишель сделались несколько нервными, в основном от голода. Поскольку необходимо было избавиться от излишков энергии, мы позвонили парню, с которым совершенно не были знакомы, приятелю приятеля, жившего в Барселоне, спросить, нет ли у него каких-нибудь планов на вечер. Сообщив, что он собирается со своими друзьями в китайский ресторан — о да, ни окорока, ни рыбы, — он пригласил нас присоединиться. Нечего говорить, что мы с радостью приняли приглашение.
Испанцы отдыхают большими компаниями, так что за ужином собрались я, Мишель и семеро симпатичных парней, примерно нашего возраста или чуть старше. Они окружили нас таким вниманием, что мы буквально купались в нем, наслаждаясь каждой минутой. Приятелем приятеля был тот самый Абогадо. Настоящее имя его было Диего Сото, но мы с Мишель звали его Абогадо, что по-испански означает «адвокат», потому что именно этим он зарабатывал на жизнь и потому что мы все равно не могли запомнить все их имена. Какой же он был красавчик! Безупречная гладкая кожа и густые, почти черные волосы. А глаза… о-о-о! Темные, загадочные, окаймленные черной пластиковой оправой очков, они словно принадлежали Кларку Кенту[31].
Несмотря на огромный языковой барьер, мешавший нашему общению (в дополнение к слабенькому испанскому Мишель парни говорили на крайне скверном английском), нас с Абогадо мгновенно потянуло друг к другу, как и Мишель к парню, которого мы прозвали «Дастин Хоффман». (До того похож — вы бы только видели.) Абогадо и «Дастин Хоффман» были такие милые. Они любили американское кино и американскую культуру. В тот год вышли на экраны «Звездные войны, эпизод II: атака клонов», и они постоянно цитировали фразы из фильма, вроде «Да пребудет с тобой сила!» По каким-то причинам оба любили словечко «поразительный» и были убеждены, что оно популярно в Америке. Вместо того чтобы поправить их и сообщить, что это вовсе не так, мы с Мишель решили использовать его почаще, в надежде, что соотечественники подхватят. Не сработало.
К концу ужина Абогадо и я стали уже практически парой, и он пригласил меня прокатиться на его мотоцикле до дискотеки, куда все собрались. По многим причинам мне следовало ответить «нет». Во-первых, мы только что познакомились; во-вторых, мы оба крепко выпили; в-третьих, я нахожусь в чужой стране, на языке которой вообще не говорю; и, в-четвертых, я расстаюсь с подругой, пребывая, как уже было сказано, в чужой стране. Но отчего-то мне захотелось острых ощущений, поэтому я схватила шлем и прыгнула в седло.
— Жми на газ и сведи меня с ума! — крикнула я Абогадо.
— Конечно, я так и сделаю, — ответил он (что вообще-то не имело никакого смысла).
Абогадо нажал на газ и рванул с места, а мне оставалось только вцепиться в него изо всех сил и молиться, пока он мчался по тротуарам, по встречной полосе, петлял в самой гуще потока машин и проезжал на красный свет. И все время его черные волосы, развеваясь, касались моего лица. От них слегка пахло китайской едой, но это было так сексуально! Поездка оказалась и пугающей, и возбуждающей одновременно.
Протанцевав всю ночь (или уже утро?), Мишель пошла домой с «Дастином Хоффманом», а я — с Абби, как нежно называла его теперь. Оказавшись у него дома, после довольно интенсивного петтинга мы разделись. Обхватив и с наслаждением ощупав для начала его firme culo[32], я потянулась к передним частям и была «поражена», обнаружив необрезанный пенис. Именно так. Необрезанный, некастрированный и, черт побери, невероятный! Первый необрезанный пенис в моей жизни, и — о-го-го! — он был восхитителен! Абби стремился немедленно перейти к делу, но я хотела все внимательно изучить, поэтому ему пришлось набраться терпения и подождать. И включить свет. После исследования нижних регионов Абби я подняла взгляд и с благоговением проговорила:
— Да пребудет с тобой крайняя плоть!
Не поняв, что я имела в виду, Абби страстно поцеловал меня, а потом мы сладко-сладко занялись любовью по-испански.
На следующий вечер Абби и «Дастин Хоффман» вновь пригласили нас с Мишель на ужин, и мы с благодарностью согласились. Они повели нас в заведение, где подавали только окорок, но мы с Мишель смаковали еду, в то время как Абби разом проглотил свою… видимо, чересчур поспешно. Не могу определенно сказать, что произошло, но он был в полном порядке, а в следующий миг побагровел и схватился за горло. Первым к нему подскочил «Дастин Хоффман».
Следующие несколько минут мы с ужасом наблюдали, как «Дастин Хоффман» применял на Абби «прием Хелмиша», изо всех сил пытаясь вытолкнуть кусок пищи из глотки друга. После четырех или пяти безуспешных попыток ситуация не изменилась, по лицу Абби уже струились слезы. Вид плачущего друга прибавил смелости действиям «Дастина Хоффмана», он решил не сдаваться. Во всю мощь легких выкрикнув «Yo te voy a salvar amigo!»[33], он с такой силой вонзил кулаки под грудную клетку Абби, что приподнял его над землей. И сразу же злосчастный кусок ветчины вылетел из горла Абби и приземлился — куда бы вы думали — точно мне на щеку. Где и остался. На некоторое время. При виде столь вульгарной иллюстрации своего тяжкого труда «Дастин Хоффман» испуганно прикрыл ладошкой рот, Мишель ахнула, а бедняга Абби униженно рухнул на стул. А я что? Я спокойно потянулась за салфеткой и вытерла лицо. Пытаясь разрядить обстановку, «Дастин Хоффман» похлопал Абби по спине:
— В следующий раз откусывай поменьше!
Абби метнул в его сторону злобный взгляд — для шуток было не время, затем поднялся и, не говоря ни слова, вышел из-за стола. «Дастин Хоффман» последовал за ним.
Когда минут двадцать спустя парни вернулись, Абби явно чувствовал себя лучше. Поскольку Мишель была потрясена актом героизма, проявленного «Дастином Хоффманом», она ушла с ним. Абби тоже пригласил меня, но после того, что только что произошло, я была «не в настроении». Однако понимала, что, если отклоню приглашение, он будет чувствовать себя еще хуже, поэтому пошла и, более того, легла с ним в постель. Но в этот раз, вместо того чтобы думать о необрезанном пенисе, я вспоминала сцену «удушения» — багровое лицо, леденящий кровь вопль «Дастина Хоффмана» и, разумеется, полупрожеванный кусочек окорока, прилипший к моему лицу. Главное событие вечера постоянно прокручивалось в моем мозгу, и это показалось мне настолько забавно, что в конце концов я невольно рассмеялась. Абби тут же остановился и озадаченно посмотрел на меня.
— Почему ты смеяться надо мной? — спросил он.
— Э-э… я не смеялась, — тихонько ответила я.
— Нет, ты смеяться. — Абби скатился с меня. — Ты смеяться.
Я не хотела, чтобы он подумал, будто я смеюсь над его сексуальными способностями, поэтому рассказала правду — что вспоминала случившееся и решила, что это было забавно. Даже изобразила, как они с «Дастином Хоффманом» выглядели, проиллюстрировав рассказ звуковыми эффектами в надежде, что он перестанет чувствовать себя неловко. Я думала, это поможет ему расслабиться, что и произошло, но не совсем так, как я рассчитывала, — его пенис повис, съежился, уполз в складки крайней плоти, стыдливо пряча головку.
— Думаю, тебе следует уйти, — заявил Абогадо.
Я попыталась извиниться, но он не желал ничего слушать, поэтому пришлось одеться и уйти.
Вернувшись в Нью-Йорк, я отправила Абогадо письмо по электронной почте с дополнительными извинениями. Он ответил, что все в порядке, но холодный тон послания говорил об обратном. Мишель все еще поддерживает отношения с «Дастином Хоффманом», поэтому я знаю, что год назад Абогадо переехал в Новый Орлеан и открыл там кулинарную школу. Наверное, можно было поехать туда и без информации Колина, но Мишель вечно говорит о нем так, словно что-то скрывает, и я отчасти подозревала, что он женился. Но нет. Несмотря на случившееся, я надеялась, что с Абогадо все в порядке, он счастлив, и чертовски надеюсь, что он учит людей готовить не окорок, а что-нибудь другое.
