Патриция Уилсон - Волшебное облако

Люк отошел от телефона, но когда тот за­звонил, бросился к нему со всех ног, презирая себя, но не в силах остановиться. Это была Ве­роника, и его разочарование сказало ему боль­ше, чем хотелось бы. Конечно, это никак не могла быть Эми. Она не знала ни его адреса, ни номера телефона, а если бы она их и знала, то ни за что на свете не позвонила бы ему.

– Люк, дорогой, – ворковала Вероника обольстительным голосом. – Как я ждала тво­его возвращения!

– Я только что вошел, – сказал Люк. – Всего несколько минут назад.

– Боже мой, как жаль, что я лишила тебя удовольствия самому позвонить мне.

Люк нахмурился. Он не собирался звонить Веронике, и сам этот факт таил в себе что-то нехорошее.

– Вот что, я еще не ужинал, – торопливо сказал Люк, чтобы не переменить решения. – Дай мне полчаса, и я за тобой заеду.

Он положил трубку и еще сильнее нахму­рился. Вероника была уверена, что застанет его дома. Еще до его отъезда в Англию их отноше­ния мало-помалу перешли в привычку. Однако сегодня он слишком устал, чтобы снова куда-то ехать в густом потоке автомобилей.

Но он знал, что все равно поедет. Хотя бы для того, чтобы увидеть Веронику. Чтобы ее лицо вытеснило из памяти то другое, кото­рое теперь преследовало его повсюду. Веро­ника была очень красивой блондинкой. Она не говорила глупостей по поводу и без пово­да, и у нее не было бывших полоумных лю­бовников, которые устраивали бы ей сканда­лы в общественных местах. Два-три часа, проведенных с Вероникой, несомненно, улучшат его настроение.

Но когда они встретились, Люк уже не был в этом уверен. Он был рад, что приехал на сво­ей машине и не позволил ей заехать за ним, как она это иногда делала. После ресторана Ве­роника пригласила его к себе, но он отказал­ся, ссылаясь на чрезмерную усталость, хотя на деле испытывал скуку и беспокойство. К счас­тью, Вероника поверила его обману.

Ее прощальный поцелуй был долгим и страстным, но Люк обнаружил у себя печаль­ное отсутствие энтузиазма. В своей квартире он решительно направился к телефону. Сей­час он позвонит Эми. Она, естественно, при­ведет его в ярость, но потом, как ни удиви­тельно, он обретет спокойствие. Люк взглянул на часы и понял, что, к сожалению, звонить Эми Скотт уже слишком поздно.

– Почему ты не рассказала мне обо всем раньше? – удивился Питер Енсен, когда они встретились с Эми за обедом на следующий день.

– Я боялась, что вы начнете суетиться, – сказала Эми. – Разве не так? Вы всегда слиш­ком волнуетесь и суетитесь.

– Господи, Эми! – воскликнул Питер. – Но ведь это серьезно! Позволь тебе напомнить твои же слова о том, что нас осталось всего двое. И еще, что мы должны единым фронтом выступать против любой беды. Те­перь скажи мне, разве это не беда?

– Действительно беда, и я очень боюсь, – призналась Эми. – Я не сомневалась, что это Эрик; полиция его арестует, и мои неприят­ности закончатся. Мне и в голову не прихо­дило, что это может быть кто-то другой.

– Полиция все проверила?

– Абсолютно все. Эрика не было в городе всю неделю, он уезжал по делам. Во всяком случае, пока все закончилось. Мужчина в чер­ном не появляется уже шесть дней. Наверное, полицейская машина скоро перестанет пат­рулировать улицу возле моего дома. Видимо, это какой-нибудь сумасшедший, который те­перь решил перекочевать в другое место.

Эми испытывала некоторые угрызения со­вести, потому что скрыла участие Люка в ре­шении ее проблем. Она также утаила от Пите­ра, что кто-то весь день ходил за ней по пятам. Эми вообще рассказала ему только суть вопро­са, но не стала вдаваться в подробности.

– Как только этот безумец вновь появится, тут же сообщи мне, – твердо сказал Питер.

– Возможно, он никогда больше не по­явится, – ответила Эми, в душе уверенная в обратном. – Его могла спугнуть полиция, или ему просто надоело терроризировать меня.

– Скорее всего, ты права, – подтвердил Питер. – Во всяком случае, если что, переез­жай ко мне. У меня достаточно места. И мо­жешь оставаться у меня, пока его не поймают.

– Спасибо за приглашение, – отозвалась Эми, но подумала, что появление в доме еще одной женщины серьезно усложнит жизнь дяди Питера. Эми не знала, кто сейчас его подруга, но наверняка таковая имелась. У дяди Питера всегда была какая-нибудь подруга.

– От Джилл есть что-нибудь? – поинтере­совался Питер, когда они пили кофе.

– Две открытки. Она довольна своим пре­быванием там, а мне ее очень недостает. Се­годня после работы я собираюсь зайти к Брай­ану подписать завещание, – сказала Эми, чтобы переменить тему. – Мероприятие не слишком веселое…

– Оставляешь все кошкам и собакам? – пошутил Питер.

– Не кошкам и собакам, а вам. Я оставляю все вам, дядя Питер, – объявила Эми. – Вы грозились так поступить со мной, и я плачу вам тем же. Это еще не значит, что я уже рас­поряжаюсь деньгами, но Брайан считает, что я должна держать дела в порядке. На случай, если меня переедет автобус.

– Невеселые у тебя мысли, – заметил Пи­тер. – Мне не нужны твои деньги, Эми. А как насчет Джилл?

– Ее я тоже не обижу. Брайан уже подгото­вил текст моего завещания и сказал, что Джилл не останется в накладе, если со мной что-то случится.

– Какие глупые шутки, – рассердился Пи­тер. – Ничего с тобой не случится, ты слиш­ком молодая. Брайан Хетерингтон вообще не должен был так рано затевать возню с твоим завещанием. – Питер внимательно посмотрел на Эми. – Скажи мне, как скоро после того, как Брайан заговорил о новом завещании, ты увидела мужчину в черном?

– Что ты имеешь в виду, Питер? Уж не хо­чешь ли ты сказать, что я все это придумала?

– Постой, Эми. Ты огорчена смертью Селии, и к этому еще прибавилось напомина­ние Брайана о твоем завещании. Вполне по­нятно, что ты расстроилась и…

– Нет, дядя Питер, – отрезала Эми. – Вам известно, что я не из слабонервных. Я абсо­лютно точно видела человека под фонарем.

– Хорошо-хорошо, девочка, я верю, ты его видела. И, пожалуйста, не называй меня «дядя Питер».

– Хотите верьте, хотите нет, но я его ви­дела, – снова повторила Эми. – И я буду на­зывать вас дядей Питером в отместку за то, что вы сомневаетесь в правдивости моих слов. А теперь мне пора обратно на работу.

Эми поднялась и взяла сумочку. Она пожа­лела о том, что доверилась Питеру.

– Твой шеф по-прежнему тебе докучает? – спросил Питер, когда они с Эми вышли на улицу.

– Он в Париже, – коротко ответила она.

Эми не хотела больше говорить о Люке. Внезапно эта тема стала для нее очень лич­ной. Она не стала бы говорить о нем даже с Джилл, окажись та рядом. Люк приобрел для нее особое значение.

Эми быстро ознакомилась с завещанием, подписала его, и после того, как его завери­ли свидетели, она могла отправляться домой.