Салли Боумен - Любовь красного цвета
Кассандра умело свернула самокрутку, закурила и, глубоко затянувшись, передала подруге. Следуя ее примеру, Майна также глубоко наполнила легкие дымом. Уже через несколько минут она почувствовала легкость и подъем.
– Стар там будет? – Вместе с дымом выдохнула она. Лицо Кассандры было немного сонным и расслабленным.
– Наверняка будет. Я же тебе говорила. Подожди, когда увидишь его, сама поймешь. Он – обалденный мужик! Дикий. Когда он до тебя дотрагивается…
– Ну, ну? Что происходит, когда он до тебя дотрагивается?
– Не знаю… Даже не могу описать. Но стоит ему только прикоснуться к тебе – хотя бы просто взять тебя за руку, – как ты чувствуешь его силу. Она переходит от него к тебе.
Девушки поднялись на второй этаж, переоделись и стали неузнаваемы. Волосы они уложили прядями наподобие змей на голове Медузы, веки накрасили золотым, а губы – черным. Майна перевела татуировку с ястребом на свою левую скулу, Кассандра пристроила у себя на лбу скорпиона, на горле – дракона, и затем подняла левую руку, и Майна перевела на ее кожу татуировку со словом «НЕНАВИСТЬ».
– Мы выглядим просто отпадно! – констатировала Кассандра, когда они изучали результаты своих трудов, стоя перед зеркалом в ванной комнате.
– Здорово! – согласилась Майна, хотя она по-прежнему не была уверена в том, что они поступают правильно.
Кассандра крепко обняла подругу.
– Я познакомлю тебя со Старом, обещаю, – сказала она. – Тебе он понравится. И главное, он должен принести какие-то новые «колеса». Говорит – офигительная штука. Лучше, чем все остальное. Вчера вечером он вернулся от своих друзей из Амстердама, он оттуда и привез все это.
4
Тот худощавый молодой человек, которого встретила во время прогулки Шарлотта, продолжал вышагивать по полю. Свернув с тропинки, бежавшей вдоль реки, на проселочную дорогу, он стал подниматься к буковой роще. Шаг его был неспешным. Он вдыхал прохладный вечерний воздух, словно пробуя его на вкус. Он вдыхал в себя ароматы влажной травы, древесного дыма, тянувшегося от затухающих костров, и даже запах лисицы.
Он остановился, чтобы оглянуться и бросить взгляд на изгиб реки и раскинувшийся позади него поселок. Церковная колокольня, изысканный особняк, освещенные окна коттеджей – за последние четыре столетия этот прекрасный вид не претерпел почти никаких изменений. О нем, как о воплощении всего английского, даже говорилось в путеводителях по Костволдсу. Однако молодой человек смотрел на этот пасторальный вид с ненавистью: обиталище богатых, самоуверенных, насосавшихся пауков! Стар ненавидел английскую провинцию. Гораздо больше по душе ему были непредсказуемые городские улицы с их запахами и опасностями.
Стар – это не было его настоящее имя, но в последнее время он откликался только на него – сплюнул. Собака вертелась у его ног. Мужчина щелкнул поводком, сделанным в виде арапника, и продолжил свой путь. Через некоторое время он вышел на просеку. Там, в тени высокой стены, с выключенными огнями был припаркован новенький серебристый «БМВ» пятой серии.
– Твоя? – обратился Стар к изысканно одетому молодому человеку, стоявшему возле машины.
– Господи! Ну и напугал ты меня! – резко обернулся он. – Ты всегда так подкрадываешься к людям? У меня от этого местечка и без того мурашки по спине бегут. Кстати, ты опоздал.
– Твоя машина? – повторил вопрос Стар. Молодой человек уже пришел в себя. Он ухмыльнулся и сделал неуверенный жест.
– Можно и так сказать. Классная тачка, правда?
Стар окинул собеседника желчным, презрительным взглядом. Ему не нравился этот тип по имени Митчелл, вертевшийся на валютном рынке Сити, ему не нравилась его машина.
– Немецкое дерьмо, – высокомерно пожал он плечами. – Если уж берешь немецкую машину, то покупай «Мерседес». Он – лучше.
– А кто говорит о покупке? – снова ухмыльнулся Митчелл и отодвинулся подальше от Стара, который, видимо, давно не мылся и распространял вокруг себя запах пота. – К сегодняшнему вечеру все готово? – спросил он, снова принимаясь топтаться на месте. – Господи, до чего же холодно! Я гнал всю дорогу от Лондона, ко мне должны присоединиться друзья, так что я, черт побери, очень надеюсь, что все устроено должным образом.
Стар был одет в свободное поношенное твидовое пальто, из кармана которого он извлек маленький и очень дорогой мобильный телефон и набрал номер. Митчелл взглянул на эту игрушку без всякого удивления, хотя она совершенно не вязалась с видом Стара.
– Последний звонок, – сказал он, – и все будет улажено окончательно.
– Девочки хороши? – придирчивым тоном спросил Митчелл. Он питал пристрастие к скорости и девочкам-подросткам, а если то и другое можно было соединить, бывал наверху блаженства. Именно этим и должен был обеспечить его Стар, и поэтому понял суть вопроса без дальнейших пояснений. Он откинул назад длинные черные волосы и усмехнулся. Небеса наградили – или, наоборот, наказали – Стара, подарив ему привлекательную внешность и неотразимую обезоруживающую улыбку, которую, впрочем, он усердно оттачивал перед зеркалом. Однако она не могла обезоружить Митчелла, который знал Стара уже очень давно. Вот и сейчас, как и много раз до этого, он заметил в иссиня-черных глазах Стара недобрый блеск, какой-то безумный огонек, позволявший ожидать от этого человека всего чего угодно. Так же, наверное, смотрел и Чарльз Мэнсон.[7] В сумерках глаза и зубы Стара блестели. Митчелл отступил еще на шаг.
Коротко поговорив по телефону, Стар захлопнул мембрану и сунул трубку обратно в карман, а затем ответил на вопрос Митчелла:
– Хороши ли девочки? Там будет триста человек. Триста – как минимум! А свиньи об этом даже не пронюхали. Улови силу в волнах ветра, мужик, и ты ощутишь ее сладость. Племена собираются воедино. У меня будет музыка, глотатели огня, жонглеры и много богатых доверчивых деток… – Он засмеялся. – Огромная лестница на небеса – обещаю тебе. Доверься Отару. Разве я тебя когда-нибудь подводил?
– Подводил, – собравшись с духом, ответил Митчелл.
– И когда же?
– Прошлым летом, например. Что ты нам тогда дал? Вместо стоящей наркоты – какой-то поганый самодельный аспирин! И еще содрал по двадцать фунтов за каждую таблетку этой срани, которой только глистов у собак гонять! Мои друзья меня чуть не прибили! Это была не гулянка, а говнянка! Я потом два дня кровью блевал! А та маленькая голландская сучка, которую ты мне подсунул! Ты знаешь, что она мне триппер повесила? – Видя, что Стар его не слушает, Митчелл умолк. – Кстати, что с ней стряслось?
– Померла.
– Прими мои соболезнования, но факт остается фактом: ты меня подвел. В тот раз ты все организовал погано.
