Развод. Бабушка в интересном положении - Марина Вуд
Скидываю обувь, и направляюсь на кухню. На столе остаётся пакет с пирожными, которые я купила по пути домой. Денис и Катя не дали мне оплатить счёт в ресторане, но я всё равно хотела угостить их чем-то вкусным.
Ставлю чайник, машинально убираю со стола кружки, которые мы оставили утром. Чувствую странную усталость, но не физическую — это скорее усталость мыслей, которые весь день роились в моей голове.
Делаю себе зелёный чай, сажусь за стол и начинаю медленно пить. Тишина помогает мне успокоиться, но внезапно я ловлю себя на странной мысли.
Что-то не так.
Сначала я не могу понять, что именно. Мой взгляд невольно блуждает по квартире, как будто я ищу подсказку. Но ответ приходит внезапно, словно молния: задержка.
Я резко ставлю кружку на стол, чувствуя, как сердце начинает стучать сильнее.
— Нет, это невозможно, — произношу я вслух, пытаясь убедить себя.
Нахожу в сумочке потертый маленький календарик и смотрю на зачеркнутые дни.
Начинаю считать в голове, но чем дальше я продвигаюсь в этих мысленных вычислениях, тем больше начинаю нервничать.
— Может, просто стресс, — шепчу я себе, пытаясь найти логическое объяснение. — Да, просто нервы, все эти события…
Но мысль уже пускает корни. Я встаю из-за стола, прохаживаюсь по кухне, теребя края блузки. Ситуация кажется абсурдной, но в моей голове всё громче звучит внутренний голос: «А вдруг?»
Подхожу к зеркалу в коридоре, смотрю на своё отражение. Лицо бледное, глаза немного покраснели. Пытаюсь улыбнуться, но получается неубедительно.
— Вера, успокойся, — говорю я себе. — Всё нормально. Просто нужно проверить.
Я хватаю телефон и открываю календарь. Считаю ещё раз, но цифры только подтверждают мои подозрения.
— О нет…
Теперь я чувствую, как начинает кружиться голова.
Сначала подумай, — говорю я себе, прислоняясь к стене. — Это может быть чем угодно. Но если это… если…
Мысль о том, что это действительно может быть беременность, шокирует меня.
— Господи, — шепчу я, проводя рукой по лицу.
У нас же всего несколько раз было без защиты…
Я вспоминаю, как совсем недавно говорила с Денисом о его будущем ребёнке, а теперь сама оказалась в положении, о котором не могла и подумать.
— Нужно завтра сделать тест, — решаю я, пытаясь взять себя в руки.
Но на душе становится тревожно. Как воспримет это Артём? Что скажет Денис? Слишком много вопросов, и ответы на них пугают больше всего.
24
Вера
Сижу на краю ванны, склонив голову над раковиной. На белоснежной поверхности лежит тест, а рядом стакан с водой. Чувствую, как дрожат пальцы, хотя я уже несколько раз пыталась себя успокоить.
— Давай, Вера, — шепчу себе. — Посмотри на него.
Но сердце отказывается верить в спокойствие. Оно гулко стучит в груди, и каждый удар, кажется, становится всё громче. Я обхватываю себя руками, пытаясь согреться, хотя в ванной совсем не холодно.
Тест уже показывает результат, но я боюсь взглянуть на него. Ноги дрожат, в животе крутится, будто я съела что-то не то.
— Это же нелепо, — говорю себе вслух. — В моём возрасте.
Секунды тянутся бесконечно. Умом я понимаю, что нужно просто встать и посмотреть, но тело будто парализовано. В голове мелькают воспоминания: Артём, его сильные руки, его уверенные слова, его взгляд, в котором всегда столько заботы.
А ещё Денис. Его смущённое лицо, когда он рассказывал мне о том, что скоро станет отцом. И Катя, такая трогательная, такая счастливая.
— Глупо бояться, — шепчу я снова, словно пытаясь себя уговорить.
Наконец, делаю глубокий вдох и тянусь к тесту. Пальцы сжимаются на гладком пластике, и я медленно поднимаю его.
Две полоски.
Мир будто останавливается.
Я смотрю на результат, не веря своим глазам. Секунду, две, три. Затем снова опускаю взгляд, будто надеюсь, что полоски исчезнут.
Но они не исчезают.
— Нет… — выдыхаю я, чувствуя, как ноги подгибаются. Сажусь прямо на кафельный пол, обхватывая колени.
— Нет, это невозможно, — шепчу я, но голос звучит так тихо, что кажется, его не слышно даже мне самой.
Эмоции накатывают волной. В голове роится тысяча вопросов: Как так то? Что теперь будет? Как я скажу Артёму?
Закрываю лицо руками, чувствуя, как начинают течь слёзы. Это не страх, но и не радость. Это… что-то совсем другое. Слишком много всего.
Проходит, наверное, несколько минут, прежде чем я поднимаюсь с пола. Смотрю на своё отражение в зеркале. В глазах — растерянность, но где-то глубоко в душе просыпается странное чувство тепла.
— Ладно, — говорю я себе, вытирая лицо. — Сначала нужно сказать ему.
Артём дома, нн сидит на диване с ноутбуком на коленях, выглядит сосредоточенным, но, заметив меня, сразу откладывает работу.
— Ты что такая напряжённая? — спрашивает он, внимательно глядя на меня. — Что-то случилось?
Я замираю в дверном проеме. В груди снова поднимается волнение, но я заставляю себя сделать шаг вперёд.
— Нам нужно поговорить, — говорю я.
— Звучит пугающе, — усмехается.
Я прохожу в гостиную, сажусь на диван. Артём рядом, его лицо становится серьёзным, и я вижу, как он внимательно изучает меня.
— Вера, ты меня пугаешь.
Я беру его за руку, и он тут же сжимает мою ладонь.
— Артём, — начинаю я, но слова застревают в горле. Я опускаю глаза, чтобы не видеть его взгляд. — Я… я беременна.
Секунда тишины кажется вечностью.
Я медленно поднимаю глаза и вижу, как его лицо меняется. Сначала удивление, затем осознание, а потом его губы начинают растягиваться в улыбке, сначала робкой, затем широкой.
— Ты серьёзно? — его голос звучит тихо, но я чувствую в нём восторг.
— Серьёзно, — выдыхаю я, чувствуя, как тяжёлый груз наконец-то начинает спадать с плеч.
Он откидывается назад, проводя рукой по лицу. Затем смотрит на меня, и в его глазах я вижу столько счастья, что внутри всё сжимается.
— Это… Вера, это невероятно.
— Артём, ты понимаешь, что это… это не просто, — начинаю я, стараясь быть реалистичной. — Мне сорок пять. Это может быть опасно. И потом, что скажут люди?
— Пусть говорят, что хотят, — перебивает он. — Главное, что это наша жизнь, и только мы решаем, как её
