Фиктивная жена авторитета - Адалин Черно
И я, вместо того, чтобы стушеваться, смотрю на него. И даже улыбку тяну.
— Доброе утро, — произношу воодушевленно.
— Доброе. Как самочувствие?
— Хорошо, но без алкоголя было бы лучше.
— Это был быстрый способ тебя отогреть.
— И все же, — настаиваю.
Я не планировала никогда в своей жизни пить алкоголь, так что Рустама виню, конечно. Если бы не тот стакан, я бы сейчас не старалась всеми силами сдержать лицо.
— Что это вчера было? — спрашивает, ставя чашку на стол.
Смотрит внимательно, хмуро, будто ждет, что повторно скажу то, что сказала. А я не скажу, конечно. Жму плечами, пью ароматный кофе.
— Я вышла из душевой и поскользнулась.
— А холодная была почему?
— Практикую контрастный душ, — выдумываю на ходу.
Амина столько рассказывала мне про этот душ. Про то, что он позволяет содержать тело в тонусе, подтягивает кожу. Словно нам с Аминой действительно есть что подтягивать. Но я слушала. И даже думала применить на себе. Почти, можно сказать, получилось.
Рустам смотрит на меня, слегка склонив голову. Поджимает губы, забирает чашку и встает из-за стола. Ему что-то в моих словах не понравилось, но откуда мне знать, что именно.
— Постарайся никуда сегодня не выходить и выключи телефон, — говорит, прежде чем выйти из кухни.
Я несколько минут смотрю ему вслед, а затем радуюсь тому, что наконец могу открыть холодильник и соорудить себе завтрак.
И уже спустя десять минут чуть не подавиться куском бутерброда, потому что то, что я читаю в новостях, приводит меня в шок. Ведь я вовсе не послушала Рустама и вместо того, чтобы отключить телефон, зашла в социальные сети.
Глава 30
«Сбежавшая со свадьбы подруги девушка замечена в обществе Романа Абдулова. Что известно про инцидент?»
Я жму на заголовок и читаю одну за другой статьи о том, что сделала Амина. Сбежала с праздника, оставила подругу на произвол, не попрощалась, инсценировала похищение. И это еще не все! Хотела быть с любимым, знала, что родители не позволять быть с кем-то, кроме их избранника, рискнула ради любви.
Какой любви? — хочется мне заорать.
Я не представляю, чтобы Амина действительно влюбилась и не сказала мне. Это невозможно. Еще и в такого, как Абдулов? По словам Рустама, его половина города боится, а моя нежная и трепетная Амина решила полезть в логово к зверю? Вот уж вряд ли. Скорее, он просто ее заприметил, и она оказалась не в том месте и не в то время.
Но фотографии…
Мне от них становится больно.
Потому что на них точно не моя подруга. Она другая. Не улыбается, держит голову опущенной вниз, а одежда… Та Амина, с которой я разговаривала последний раз, никогда бы не надела на себя эту полупрозрачную белую блузку с открытой спиной. Позор.
Я честно сдерживаюсь. В какой-то момент даже закрываю страницы и перестаю читать, но новости все прибавляются.
Оказывается, прямо сейчас Амина находится в фешенебельном ресторане вместе с тем, кто ее похитил. Это активно обсуждают в сми, девочки-блогеры делятся фотографиями с геометками в своих сторис.
Я подрываюсь с места и быстро иду на выход, вспоминая о просьбе Рустама никуда не выходить уже в гостиной. Не понимаю только, он это серьезно или… нет? И что это было все-таки? Просьба или приказ?
Решаю проверить. Переодеваюсь, выхожу на улицу. Водитель, которого Рустам ко мне приставил, если и удивляется, то виду не подает.
— Мне нужно в Рай, хочу прикупить пару платьев.
Намеренно выбираю торговый центр подальше от локации Амины, но водитель мотает головой.
— Сожалею, но сегодня у меня четкий приказ оставаться с вами дома.
— То есть, я никуда не могу поехать?
— Верно.
— А с чем связан запрет?
— К сожалению, я не знаю. Вы можете спросить об этом у Рустама Амировича.
Если он ответит, хочется добавить мне, но я понимаю, что в этом нет никакого смысла. Он выполняет свою работу, за которую мой муж платит ему деньги. Было бы странно, если бы он ослушался его, так что я возвращаюсь в дом и звоню Рустаму.
Ожидаемо, нет ответа. Ни на первый, ни на второй звонок. На третьем он сбрасывает и перезванивает минут через пять.
— Я просил отключить телефон, — недовольно бросает в трубку.
— Я все знаю, — говорю вместо ответа. — Ты сделаешь с этим что-нибудь?
В трубке повисает немая пауза.
— Что по-твоему я должен сделать? Выкрасть у Абдулова его женщину?
— Амина не его женщина.
Я слышу, как шумно выдыхает Рустам в трубку. Явно злится, но мне сейчас совершенно плевать на это. Меня интересует его обещание. Он ведь сказал, что постарается. Так что изменилось? Он поверил новостям?
— У меня нет времени разговаривать сейчас. Я приеду вечером и все обсудим.
Он отключается, не позволяя мне вставить и слова, так что мне не остается ничего, кроме как отшвырнуть телефон подальше и несколько раз обойти дом. Выхода отсюда нет.
Точнее, из дома можно выйти незамеченной, но вот с территории — нереально. Здесь повсюду камеры, неподалеку стоит будка охранника, где он круглосуточно наблюдает за ними.
Уверена, что сегодня особенно усердно по приказу Рустама.
Я должна остаться дома, чтобы не натворить глупостей. Но именно этого и хочется больше всего.
Точнее, не так. Мне хочется справедливости.
Выпустить статью-опровержение, трубить во все СМИ и инстанции о том, что Амина — ни в чем не виновата.
Что она — жертва безнаказанности и… традиций. Как бы мне не хотелось этого признавать, но это правда.
Из-за наших строгих правил ее теперь считают изгоем в семье и в жены не захочет никто, кроме престарелых дедов, но разве в этом есть ее вина?
В том, что все так сложилось, виноват один-единственный человек.
Этот… Роман. Абдулов.
Если его боится весь город, то почему должна я?
Когда возвращается Рустам, я уже настолько заведена, что с трудом сдерживаюсь от того, чтобы не выбежать на улицу и не устроить разборки прямо там, при охранниках и водителях.
Стою в гостиной, заламывая руки.
Я репетировала. Представляла, что скажу и куда буду давить, но когда Рустам заходит, все слова куда-то мигом улетучиваются.
Он зол, это видно невооруженным глазом. Стоит ему только зайти в гостиную, как он резко
