Милая маленькая игрушка - Айви Торн

Я не знаю, как кто-то может молчать во время секса. Несмотря на все мои усилия, кусая губы, чтобы они не разжимались, и задерживая дыхание, я визжу, когда натиск вибраций на мой клитор становится невыносимым. Не помогает и то, что Илья знает, как трахать меня игрушкой, как будто это его собственный славный член. А с моими ногами, так крепко привязанными к бедрам, я даже не могу пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы пошевелиться, чтобы хоть немного облегчить электрическое удовольствие, потрескивающее по моему позвоночнику.

Я кончаю, даже не успев осознать, что я близка к пику, и гортанный стон вырывается из меня, когда моя киска пульсирует вокруг вибрирующего дилдо, снова и снова прижимая жужжащую ручку к моему клитору, пока я дою игрушку. Илья бесцеремонно выдергивает из меня резиновый стержень, прежде чем последний из моих толчков угасает, и я вскрикиваю от шока, когда резкий шлепок приземляется на мою голую задницу.

— Я же сказал тебе молчать, малыш, — рычит Илья, его глаза смертоносны, когда он наклоняется ко мне. — Теперь я должен наказать тебя за непослушание.

Ужас охватывает мою грудь, и я с силой дергаюсь, пытаясь освободиться. Мягкая веревка врезается в мою кожу, заставляя меня задыхаться, и я прекращаю бороться. Это бесполезно. Он так крепко связал меня, что я только оставлю следы на коже, если попытаюсь освободиться. На долю секунды я представляю себе плети, трости, кляпы, одному богу известно — что еще, когда Илья тянется к столу рядом с кроватью, и мой желудок переворачивается.

Затем я замечаю фольгированную обертку, и пьянящее облегчение накатывает на меня, когда Илья разрывает ее, извлекая презерватив, прежде чем намотать его на свой только что вставший член. Если он собирается трахнуть меня сейчас, какое бы наказание он ни задумал, оно не может быть таким уж плохим. Я могу вынести боль с таким удовольствием. Тем не менее, мое сердце бьется неровно, а клитор пульсирует от нового предвкушения. Как я могу так отчаянно желать его внутри себя, даже когда моя киска такая болезненная после прошлой ночи, я не понимаю.

— Если ты не можешь молчать сама, рабыня, мне придется тебя заставить, — хрипло говорит Илья, забираясь на меня сверху, его массивная грудь прижимается к моей и еще сильнее прижимает меня к кровати.

На этот раз головка его члена сама находит мой вход, и мое сердце колотится так сильно, что у меня кружится голова.

— Хочешь, чтобы я тебя трахнул? — Выдыхает он мне в ухо, заканчивая вопрос, беря нежную мочку зубами и яростно кусая ее.

— Да, хозяин! — Кричу я, забыв, что должна молчать.

Его сильная рука скользит по моему телу, безжалостно дергая цепи, прикрепленные к моей шее, и зажимы для сосков, и я кричу от острой боли, которая заставляет мою киску дергаться под головкой его члена. Затем, к моему полному ужасу, пальцы Ильи обхватывают мое горло.

Он сжимает, кончики его пальцев вдавливаются в мягкую плоть, пока я не чувствую, как мой пульс колотится от усилий добраться до моего мозга. Мое зрение затуманивается, и начинается паника от ощущения, что меня душат впервые в жизни. В то же время Илья толкается внутрь меня, его член растягивает меня широко, заполняя меня почти болезненно, когда он глубоко проникает в меня. Воздух покидает мои легкие с тихим хрипом, и слезы жгут мои глаза от подавляющего коктейля мучительного удовольствия.

Он сжимает мое горло так сильно, что я не могу издать ни звука, и все же я обнаруживаю, что все еще могу дышать с небольшим усилием. Но кровообращение в моей голове перекрывается, и это меня беспокоит. Поскольку он является частью Братвы, ему может нравиться проявлять насилие по отношению ко мне, и я не знаю, насколько далеко это может зайти. Убьет ли он меня? Если я умру, я уверена, что он сможет избавиться от моего тела, и никто никогда не узнает.

Воздух шипит между зубами Ильи, и его член пульсирует внутри меня, прижимаясь к моим узким стенкам, когда он останавливается всего на мгновение. Затем он начинает трахать меня. Жестко.

В том, как он обращается со мной сегодня вечером, нет никакой нежности. Никакого терпения или внимания. Он использует мое тело, вбивается в меня с животным желанием, показывая мне, как ему это нравится. И блядь, но мне это тоже нравится. Даже когда слезы боли текут по моим вискам, а страх смерти вспыхивает в моем сознании, ощущение его члена, движущегося внутри меня, ударяющего по той особой точке, которая сводит меня с ума, а его бедра ударяются о мой клитор и требуют моего удовольствия — все это отправляет меня в глубокий колодец экстаза.

Я чувствую, как он приближается к освобождению, его движения становятся более хаотичными, его толчки еще более сильными, и этого достаточно, чтобы запустить меня в третий оргазм. Мои губы раздвигаются, когда я беззвучно кричу, его сильная рука задерживает звук в моем горле, и в момент моего освобождения Илья глубоко вонзается в меня, его член пульсирует синхронно с моим собственным пульсирующим оргазмом.

Сильно содрогаясь под его тяжелой фигурой, я изо всех сил пытаюсь осознать, как опьяняюще ощущать удушье во время оргазма. Интенсивность удовольствия экспоненциально выше, чем в моем предыдущем опыте, и как раз, когда я чувствую, что могу потерять сознание от всепоглощающей эйфории, Илья отпускает свою хватку.

Я задыхаюсь, втягивая полные легкие воздуха, когда кровь возвращается в мой мозг, еще больше усиливая мое удовольствие. Черт возьми, этот мужчина точно знает, как прикасаться ко мне, чтобы заставить меня почувствовать наивысшее удовлетворение. Снова и снова мои стены сжимаются вокруг его твердого члена, умоляя его о большем еще долго после того, как его собственное освобождение закончилось.

Рука Ильи, которая так умело меня душила, двигается, чтобы нежно откинуть мои волосы с моего потного лба, пока его глаза изучают мое лицо.

— Вот как надо трахаться молча, мой питомец, — хрипит он, и улыбка растягивает его губы.

— Боже мой, — выдыхаю я в ответ, не в силах сохранять сдержанный вид, когда чувствую,