Весна безумия - Нелли Ускова
И то ли вечерние тени так ложились на его лицо, то ли его взгляд стал другим. Но нам обоим хватило буквально трёх секунд неотрывного взгляда, чтобы поддаться неведомому притяжению, что подтолкнуло нас к друг другу.
У нас получился долгий и довольно осторожный поцелуй, но он точно навсегда сохранился и в памяти, и на губах.
Стоило мне закрыть глаза, как в голове тут же всплывал образ счастливого Тима: он сам стал светиться, как разноцветные лампочки в гирлянде. А у меня внутри разливалось приятное тепло, мне было мало, и я всё время улыбалась. Мне впервые хотелось кого-то поцеловать, и, возможно, поэтому было так вкусно, нежно и приятно.
Уже дома я стояла в ванной с закрытыми глазами, из крана лилась вода, в руках была зубная щётка, а я стояла и мечтательно улыбалась, снова и снова прокручивая в голове поцелуй на крыше и взгляд Тима.
Глава 19. Так будет лучше
На следующий день перед химией мы стояли нашим классом в коридоре. Алла Константиновна опаздывала, уже прозвенел звонок, а её ещё не было. Я вспомнила, что с олимпиады захватила черновики для учительницы с записанными заданиями и моими решениями. Отошла от девчонок к окну, чтобы вытащить записи. И пока я ковырялась в сумке, ко мне подошёл Тим и положил голову на плечо, заглядывал, что я делаю:
— Ты чего отошла?
— Тим, ты что, с ума сошёл? — обернулась и испуганно зашипела на него. — Тут же весь наш класс, что они подумают?
— Может, что мы вместе?! — широко улыбался он.
— Не надо! Не подходи ко мне в школе! Не хочу, чтобы нас кто-то видел вместе.
Тим сразу нахмурился и, ничего не сказав, отошёл к кабинету. Когда я вытащила черновики и глянула в сторону Тима, он на меня не смотрел. Как всегда, стоял один в стороне, прислонившись к стене, ковырялся в телефоне.
Вскоре прибежала и химичка. Я отдала ей записи, и она попросила заглянуть к ней после уроков.
На переменах мы с Тимом обычно переписывались, но не подходили друг к другу, а после уроков встречались недалеко от выхода из гимназии, и он всегда провожал меня домой. Сегодня он впервые подошёл ко мне в школе, а я его прогнала.
До конца занятий Тим ничего не написал, и когда я косилась на него, в мою сторону не смотрел. Обиделся?
«Я после уроков к химичке», — написала ему.
«Ок». — всё, что получила в ответ.
Алла Константиновна недолго меня держала, поделилась результатами олимпиады. В этот раз я отхватила первое место, и химичка на радостях меня даже обняла:
— Вот ни секунды не сомневалась в нашей победе! Молодец, Яна!
Я лишь угукнула и поспешила в раздевалку. По дороге поделилась радостной новостью с Ингой, а Тиму написала, что свободна. Оделась и вышла из школы. Тима не было на привычном месте. Я решила, что он ушёл домой, но стоило мне выйти со школьного двора, Тим нагнал меня. Но не взял за руку, был какой-то нахохлившийся, напряжённый.
— Ян, ты стесняешься меня?
— Нет. Просто не хочу, чтобы нас видели вместе.
— То есть, к тебе нельзя ни подходить, ни разговаривать с тобой в школе? — хмурился он.
Он шёл рядом, засунув руки в карманы.
— Лучше не стоит привлекать внимание.
— А чьего мнения ты так боишься? Нас легко могут увидеть вместе в Маяке, где тусуется половина нашей школы, но там ты не шарахаешься от меня, как от прокажённого.
— Не знаю, — задумалась я. — Учителей, например.
— И как ты себе это представляешь? Алка такая подходит к тебе и говорит: «Яна, как ты можешь разговаривать с Клячиным?! Ты меня разочаровала!» — Тим очень точно передал интонацию химички.
Я усмехнулась. Но и сама не знала, почему так испугалась, когда Тим ко мне подошёл. Наверное, это случилось неожиданно, а может, дело, действительно, в его репутации. И хотя в жизни он совершенно другой, но в школе из-за его отстранённости Тима многие избегали.
— Тим, я не хотела тебя обидеть. Прости. Но так будет лучше.
— Кому лучше? — зацепился за фразу он. — Мне нифига не лучше. Или тебе будет лучше?
Да, похоже, Тим обиделся, что я шарахнулась от него и прогнала. Он был какой-то взвинченный, хмурился, говорил резко.
— Мне будет спокойнее, если меня не будут обсуждать за спиной.
— Тебя и так уже обсудили за спиной все кому не лень после новогодней дискотеки. А Ковалёв окончательно похоронил твою репутацию, так что, новостью, что мы вместе, ты никого не удивишь.
— В смысле?! — не поняла я и насторожилась.
В последнее время я замечала косые взгляды и шепотки, явно по мою душу, но я всё думала, что это отголоски той злополучной дискотеки.
— Забей! Это уже далеко не хот ньюз, все уже забыли.
— Нет, подожди! — остановилась я. — Что значит «похоронил репутацию»?
— Как будто ты не в курсе, какие он про вас с Ингой слухи распустил?! — отмахнулся Тим.
Он явно не был настроен на задушевные беседы.
— Я не в курсе.
— Ковалёв всем рассказывал, что вы лесби. Да и Инга не стала это опровергать, — Тим говорил на полном серьёзе.
Мне показалось, что земля подо мной пошатнулась. На языке вертелись только матерные эпитеты. Я же совершенно об этом не знала. Неужели вся школа так думает?!
— Что значит «не стала опровергать»? Инга была в курсе? И ничего мне не сказала, но почему? — растерялась я, совершенно не ожидая такой подставы ни от Ковалёва, ни от Инги.
Тим нахмурился ещё сильнее:
— Я почему-то думал, ты знаешь, это было месяц назад где-то. В общем чате читал. Инга в курсе, так что пытай её. И то, что вы обнимаетесь на переменах — для многих лишь подтверждает это.
Меня словно раздавили чем-то тяжелым морально, сразу прояснилась причина шепотков и косящихся взглядов. А если учесть, что я последние полтора месяца ещё и ночевала постоянно у Инги, то у подобных слухов даже было веское основание. Я закрыла лицо ладонями, ситуация мне казалось безвыходной. А ещё я не ожидала, что Инга меня так подставит и ничего не расскажет.
Тим сразу смягчился, моментально забыл про свои обиды, обнял меня:
— Ян, забей! Это всего лишь слухи, в них нет ни доли правды. Кто в курсе, что произошло на дискотеке, легко сложит два и два и поймёт, откуда ноги растут, — шептал мне на ухо Тим.
— А про дискотеку тоже что-то говорят? Что про меня говорят в общем чате?
— То, что ты отшила Ковалёва, — хмыкнул Тим. — Но
