Темное безумие - Алеата Ромиг
— Это возможно, но маловероятно, — отвечает детектив Фостер. — Чартерное судно, на котором работал мистер Салливан, имеет собственное погрузочно-разгрузочное оборудование.
Янг не упускает ни одной детали.
— Но это возможно, учитывая, что в то время поступало множество отчетов о неисправном оборудовании на лодке.
Детектив нахмурился.
— Маленькая вероятность.
— Спасибо. Теперь обсудим различия между делами. После того, как вас впервые вызвали на место происшествия, детектив, вы составили первоначальный отчет, и в нем говорится, что смерть жертвы, более чем вероятно, произошла в результате несчастного случая? Что, по-видимому, потерпевший повесился из-за иска о неисправном оборудовании?
— Так и есть, но после вскрытия, я изменил мнение.
— Правильно. Судмедэксперт сообщил об ушибах, то есть синяках на шее пострадавшего, что подтверждает причину смерти от удушья. Как если бы его задушило веревкой.
— Да, все верно. Но вскрытие также выявило несколько повторяющихся ушибов. Как будто веревку натянули, ослабили, а потом снова затянули. Как будто кто-то пытал жертву перед смертью.
— Разве не может быть, что эти ушибы были вызваны тем, что жертва боролась с веревкой, пытаясь ослабить ее на шее?
— Возражение, ваша честь. Свидетель не является врачом или экспертом.
— Поддерживаю, — говорит судья. — Согласен. Детектив Фостер не в состоянии ответить на этот вопрос.
Детектив выглядит раздраженным из-за того, что ему не дали ответить.
Янг быстро меняет тему.
— Но в отличие от других мест преступления, где было совершенно точно ясно, что имеет место отвратительное убийство, это первое дело — дело, где вы нашли единственную предполагаемую улику — имеет ряд отличий, верно? Например, ловушки, которые устроил преступник для совершения убийств? Шкив ведь нельзя считать ловушкой, верно?
— Это не редкость для первого убийства, — возражает детектив. — С каждым убийством серийный преступник становятся лучше и смелее, так же совершенствуются и его методы. Разница между первым местом преступления и другими — всего лишь разница между любителем и профессионалом.
Мой адвокат улыбается.
— По вашему мнению?
— Да. По моему мнению, сложившемуся после пятнадцати лет детективной работы.
— Вы когда-нибудь допрашивали жену потерпевшего в связи с его смертью?
— Конечно. Мы допросили всех, кто был связан с жертвой.
— Но только после того, как обнаружили второе место преступления, и после того, как отозвали первоначальное заявление о случайной смерти жертвы.
Детектив Фостер ерзает.
— Все верно.
— Итак, резюмируя факты, у вас нет никаких доказательств, связывающих обвиняемого с другими убийствами, а само убийство, с которым вы можете его связать, отличается от других преступлений. Вы сами сказали, что первое преступление не столь продумано, и все же это единственное место преступления, где были обнаружены какие-либо улики. Это само по себе отклонение от почерка убийцы, не так ли, детектив? Разве методичный убийца совершит такую вопиющую ошибку? И все же вы хотите привлечь к ответственности обвиняемого по всем четырем убийствам и убить его с помощью смертельной инъекции?
— Возражение, ваша честь! Мистер Янг издевается над свидетелем.
Детектив пытается вмешаться, но Янг сворачивает речь еще до того, как судья выносит решение.
— Хорошо, хорошо. Это все, ваша честь.
— Я все же принимаю решение об исключении этого последнего заявления из протокола, мистер Янг, — говорит судья.
Я начинаю с уважением относиться к штату Делавэр. Аллен Янг почти заставил меня усомниться в собственных воспоминаниях.
— И вот вам разумные сомнения, — шепчет мне адвокат, садясь на место.
Разумное сомнение. В совершении других убийств. Недостаточно, чтобы спасти меня от пожизненного заключения… но, может быть, достаточно, чтобы не попасть в камеру смертников.
В голове появляется странная легкость, чувство похожее на надежду. Оно ощущается так же чуждо, как мои вновь обретенные эмоции к Лондон.
— Теперь, если ваш психолог поработает своей волшебной палочкой, я бы сказал, что у вас есть хороший шанс просить суд о милосердии.
— Она справится, — заверяю я его. Для него это дело также важно, как и для меня. Такой случай может заставить его карьеру взлететь. И я мудро потратил свое время на Лондон. Она будет здесь. Я в этом убедился.
— Объявляю перерыв, — объявляет судья. — Мы возобновим работу завтра в девять утра.
— Надеюсь, вы правы. Сделайте все возможное, чтобы она села за эту кафедру. — Янг собирает свои папки в портфель и уходит, оставив меня с офицерами, которые сковали меня наручниками, чтобы сопроводить в тюрьму в здании суда.
Я еще раз оглядываю зал и, сжав зубы, отмечаю отсутствие Лондон. Она будет здесь. Не только моя судьба зависит от ее показаний.
От них зависит ее жизнь.
Глава 15
ТЮРЬМА
ЛОНДОН
Первая тюрьма, которую я увидела, была в подвале нашего дома.
Мой отец превратил чрево дома в ад. В камеру, в которой он держал украденных им девочек — где он их мучил. Пока они не становились полностью бесполезными, они оставались в этой темнице, голодать в кромешной тьме, пока он не оборвет их жизнь.
Он закопал их под садом моей матери.
«Она мертва», — сказал он мне, когда я спросила его, почему… КАК он мог это сделать. — «Мертвой женщине все равно, а значит и нам не следует беспокоиться». — Таков был его простой ответ.
Первую девушку я нашла случайно. В годовщину смерти матери повсюду царила печаль. Я хотела поухаживать за ее заброшенными цветами. Отец был вне себя от ярости, когда я показала ему разложившееся тело… вот откуда я узнала. Это была необычная реакция человека — даже не просто человека, а полицейского — на обнаружение трупа на заднем дворе.
А потом я вспоминаю сияющий блеск ключа. Этот проклятый ключ, который всегда висел у него на шее. Все слилось воедино, кусочки жизни, на которые я никогда не обращала внимания, внезапно сложились в очень уродливую, злобную картину.
Подвал.
Мысли перескакивали от детали к детали, связывая их воедино, и я поняла, почему мне запрещено посещать его личное убежище. Внезапно я поняла, что находится внизу.
В течение трех месяцев я прислушивалась. В тишине ночи я кралась через дом, прижималась ухом к половице, боясь услышать то, во что мой разум не позволял мне поверить.
Слабый крик прорвался сквозь землю и проник в самую душу.
Там была еще одна девушка.
Я закрываю глаза, просто на мгновение, чтобы сосредоточиться. Воздух в этой части здания суда душный и влажный. Офицер ведет меня к камерам, где под усиленной охраной и наблюдением содержится Грейсон.
— Пожалуйста, оставьте свою сумочку и личные вещи, — приказывает офицер, ставя рядом пластиковый контейнер. — Затем проходите.
Я
