Сексолог для девственницы - Кира Лафф
- Прекратите, - суровый голос Кости заставил маму замолчать на полуслове. – Прекратите немедленно.
- А ты мне рот не затыкай! – огрызнулась она. – Я жалобу на тебя напишу! Везде, где только можно отзывы оставлю! О том, как в вашей клинике «лечат» пациентов! Уверена, что моя дочь у тебя не первая и не последняя! Думаешь, раз она молоденькая дурочка, значит можно ей вот так просто мозги пудрить? Урод!
- Извинитесь перед Ксенией, - я никогда раньше не слышала столько ярости в голосе Кости. – Сейчас!
- За что же я должна извиниться?! – закричала мама. Люди, подходящие к подъезду, и просто прохожие стали с интересом на нас посматривать. Боже… Только не хватало ещё, чтобы соседи Кости стали свидетелями нашей ссоры!
- За ваши грубые слова по отношению к ней, - Костя сделал шаг вперёд, вставая между мамой и мной. – Она этого не заслужила. И вы об этом знали бы, если бы смогли отбросить свои дурацкие предрассудки и построить с дочерью мало-мальски доверительные отношения.
Мама открыла рот и ничего не ответила. Видимо, от слов Кости она потеряла дар речи.
- Во всём, что произошло с ней, - невозмутимо продолжал он. – Виноваты вы, и только вы. Нельзя пытаться прожить жизнь за своего ребёнка. Не получится оградить его от всех возможных и невозможных ошибок. Поймите это. Ксения – не вы. И не ваш покойный муж. Она – другой человек. И у неё есть своя жизнь, которую она проживёт не по вашей указке.
Я спряталась за спину Кости, не желая больше встречаться взглядом с мамой. Слёзы застилали мне глаза, и я почти ничего не видела.
- Так что, - сурово поинтересовался он. – Извиняться будете?
Мама снова промолчала.
- Я так и думал, - сказал Костя, поворачиваясь ко мне и беря за руку. – Пошли, Ксюша.
- Не вздумай уходить с ним! – закричала мама, когда я сделала несколько шагов к двери.
- Или что? – спросил Костя, пропуская меня вперёд.
- Я… я… – начала было мама.
- Ваша дочь теперь взрослая женщина, - сказал Костя, подливая масла в огонь. – Смиритесь.
Я дрожала всем телом, боясь повернуться.
- Вы ещё пожалеете! – крикнула мама нам в спину, перед тем, как дверь подъезда закрылась перед её носом.
Я вся дрожала, не находя слов. Интересно, кому из нас была направлена её последняя угроза?
- Ну что, - спросил Костя, заходя в лифт. – Закажем китайской еды на ужин? Я что-то ужасно проголодался.
Глава 14
Константин
Присутствие Ксении у меня дома с каждым днём даётся мне всё с большим трудом. Я чувствую, будто стены родного дома давят на меня всё сильнее, а пространство съёживается, постоянно вынуждая меня наталкивать на неё.
Вот она выходит из душа. Обёрнутая только в одно единственное полотенце. Капельки воды блестят не её коже, а на паркете остаются влажные следы. Я стараюсь не замечать того, насколько бледной кажется её кожа. Не представлять, есть ли на ней сейчас бельё, или нет. Она смущённо опускает глаза, сталкиваясь со мной в коридоре и застывает на месте. А мне так и хочет накричать на неё: «Иди уже! Иди к себе в комнату!». Боже! Это просто пытка какая-то!
В такие моменты я иду к себе в кабинет и сажусь за работу. Закрываю дверь в единственную оставшуюся у меня крепость. Ту самую, что всё ещё охраняет покой моей души. И не даёт сорваться. Открываю свой рабочий ноутбук и делаю заметки. Заметки о странной, трогательной и одновременно пугающей меня девушке, что посмела ворваться в мою жизнь. Наверное, для меня она навсегда останется моей пациенткой, потому что я не могу перестать её анализировать. Анализировать её, а заодно и себя. И своё прошлое.
Через несколько часов я выхожу из кабинета, мысленно отсчитывая часы, оставшиеся ей в моём доме. Всего через тридцать пять часов, я снова обрету покой.
Рядом с Ксенией я чувствую всю затхлость своей души. Она будто ненужный сувенир, который слишком долго хранился где-то на чердаке. Его туда убрали довольно давно, и вскоре совсем позабыли. И вот теперь, мою душу, покрытую слоями старой пыли, снова вынули наружу. Смахнули грязь и подставили ослепительному солнечному свету. Свету её чистой, почти детской влюблённости.
Да, я прекрасно понимаю, какие чувства вызываю в ней. Трогательный, наивный трепет первой любви. Доброй и нежной. Любви, на которую я никогда не смогу ответить. Наверное, именно так она себе всё объясняет. А я?
А я, наверное, слишком циничен, чтобы в это верить. Ведь в итоге всё проходит. Буря затихает, и раны затягиваются. В её жизни, которая только начинается, ещё встретится множество людей, которым она сможет подарить всё это. Но я не среди их числа.
Жестоко ли это? Возможно. Ведь не буду отрицать, мне льстит её желание. Конечно, я бы с удовольствием воспользовался её телом, если бы не страшился последствий. Ведь они непременно настанут. Уж мне ли не знать, что горечь расплаты всегда острее радости удовольствия. Ксения ещё слишком молода. Ей простительно заблуждаться. Но не мне.
Выхожу из кабинета и застаю в гостиной спящую Ксению. Миленько.
Мне нужно уйти из дома незамеченным. Уйти хоть куда-нибудь, неважно куда. Сейчас, наверное, опять начнёт спрашивать, куда я собрался на ночь глядя. Какого чёрта эта девчёнка вечно заставляет меня чувствовать себя виноватым? Она что, считает, что я её парень? Идиотизм.
Подхожу ближе и вижу перед ней раскрытую тетрадь. Она с ней просто не расстаётся.
Интересно, что она там пишет всё время?
Беру в руки, открываю первую страницу.
«Воспитание». Зачёркнуто.
«Луна твоей жизни». Знак вопроса.
«Мой порочный писатель». Рядом стоит смайлик.
Хм... Это она название для своей книги придумывала?
Роман про писателя? Не про того ли самого, про которого она так отчаянно выдумывала на нашем первом сеансе?
Читаю первый абзац. Неплохо. Думал, будет хуже. Пролистываю. Это любовный роман? Любопытно. Нужно будет почитать. Быть может, со своим блокнотом она более откровенна, чем со мной?
*****************
Ксения
Открываю глаза и вижу перед собой Константина. Боже! Я даже не заметила, как заснула за написанием очередной главы.
Ещё раз смотрю на Костю и замечаю у него в руках мой блокнот. Быстро вскакиваю на ноги. Сон тут же улетучился.
