(не) Отец моего сына - Эмилия Марр
Глава 17
Андрей тяжело вздыхает, как будто ему трудно говорить.
– За два года до этого мы наконец вышли из кредитов, – и отводит взгляд в сторону, как будто вспоминает, – Вова стал зарабатывать, перестал терпеть выкидоны Ольги, ведь теперь поддержка ее отца ему была не важна. Он решил ее прогнать, тем более как раз немного ранее выяснилось, что она ему изменила. А ее отец работал у него главным инженером и помог с первоначальным капиталом, когда брат решил заняться стройкой… В итоге он избавился от обоих, со скандалами, разоблачениями, доходило и до мордобоя, но мы с братом плечо к плечу все выдержали, выстояли. Короче, с трудом, но мы избавились от этой семейки и наконец стали жить лучше, тихо, спокойно работали.
Я учился днем, старался меньше гулять и не разочаровывать брата. Планировал после третьего курса уйти на заочку и помогать ему по полной, хоть он и говорил, что не позволит мне этого.
Эти два года мы прожили отлично. Да, денег не на все хватало. Никаких зарубежных поездок или дорогих тачек не было, но была работа, а это главное. После учебы я ехал к нему в офис и помогал как мог. Я же учился на инженера, – погрузившись в воспоминания, уточняет Андрей. – А когда он встретил своего сослуживца, совершенно случайно, и тот предложил ему поучаствовать в тендере, Вова прям зажегся этим проектом. Грезил им. Стал разъезжать по Московской области, искать подходящее место. А потом вдруг вспомнил о деревне деда. Так и приехал сюда. Места знакомые, да и народ хороший, помнил стариков, Вове подсказывали, что и как, какие земли на кого оформлены.
На разговоры со мной времени у него не хватало. Я узнавал о новостях у его сотрудников на фирме, потому как основные нужные документы шли отсюда. Вова снова взял кредиты, уже под квартиру, и хоть земли были намного дешевле, чем в столице, но все же площадь требовалась большая, а свободных денег не было. Параллельно в офисе шла работа над проектом. Почти все было готово, и вдруг обнаруживается, что небольшой участок земли все еще не приобретен. Бумаги на покупку готовы, но не подписаны.
Андрей сжимает руки в кулаки, как будто сейчас хочет сказать, что то важное, но сложное для него, а я неотрывно наблюдаю за ним. Потому что никогда не слышала этой предыстории, муж не любил рассказывать особо о своем прошлом.
– Ох, какой был кипиш в офисе в тот день! Как ты понимаешь, это была твоя бабушка. Вова уверяет заказчиков, что все в порядке, подготовка идет полным ходом, а сам летит сюда, во Владимирскую область, чтобы исправить этот недочет. И тут мы узнаем о смерти владелицы участка. Мы пропали! Все рушилось на ходу. Брат в отчаянии, но с твердой решимостью, что вопрос надо уладить, иначе все пойдет прахом. Заверив всех, что он нашел решение проблемы, он пропадает, на звонки и сообщения не отвечает.
Его не было слышно долгое время, и все ходили нервные, работа висела на волоске. Конкуренты не дремали, слухи стали распускать о том, что на бумаге у нас все отлично, а по факту мы пустышка, фирма-однодневка.
Андрей возмущенно рычит и, хоть это дело давно минувших дней, все еще не может пережить эту ситуацию спокойно.
– А после все счастливо выдыхают: бумаги на руках. Подписание контракта, пышное гуляние в ресторане. Все веселятся, такая сделка в кармане, больше чем на шестьсот миллионов, только представь! Все празднуем, а после Вова уезжает и буквально через пару дней возвращается. Но не один, а с… тобой.
Андрей переводит взгляд на меня. От этого по телу проходит неприятная дрожь, меня прям трясет от него. Но я стойко выдерживаю его взгляд, ведь мы подходим к самому важному для меня моменту.
– Алена, ты сейчас будешь кипишевать, огрызаться и проклинать меня, – серьезным тоном предупреждает Андрей, – но тогда я думал именно так. Так что поймешь ты меня или нет, зависит от того, выслушаешь ли или предпочтешь проклинать меня до конца дней своих не дослушав рассказ.
Прикусываю внутреннюю сторону щеки, обдумывая его слова. Смогу ли я выдержать и не прибить Андрея, пользуясь его слабостью в теле на данный момент? Ведь уверена: я услышу сейчас отнюдь не лестные слова в свой адрес. С другой стороны, начать проклинать его я могу и после услышанного.
– Говори, я постараюсь не перебивать тебя, но не обещаю, что проклинать не буду.
Усмехается.
– Хорошо, я тебе сейчас все объясню, но повторно к этой теме мы больше не вернемся, поняла? Первый и последний раз, больше говорить на эту тему не будем.
Киваю ему, не желая даже отвечать, потому что боюсь голосом выдать свое волнение. А самое главное, я теперь точно знаю, что он знает что был неправ, и чувствует за это вину передо мной.
– Когда я увидел, как к нам в квартиру входит девочка, малая, вся такая простушка из глубинки, то я прифигел. Ты выглядела совсем девчонкой, уж точно младше меня, а у нас с братом и так разница в возрасте огромная. Тощая, с косой, неухоженная – в общем, я был в шоке. А еще, – делает глубокий вдох и опускает голову вниз, так что я даже с трудом разбираю его дальнейшие слова, – Вова, он… он же женился на тебе по расчету.
И он… и я, и все наши сотрудники очень нуждались в этом контракте. И брат, забыв о себе и личном каком-то счастье, выбрал работу, контракт. Поэтому вначале я рассердился на тебя, что ты привязала его к себе таким способом, воспользовалась положением, так яростно хотела вырваться из нищеты и трущоб деревни. Принял тебя за меркантильную девку, с ангельскими обманчивыми глазами, не хотел поддаваться им и твердил сам себе убеждая, что тебе этот брак выгоднее, чем Вове. Тогда я еще не знал, что ты была жертвой обстоятельств, да и брат неплохо так присел тебе на уши. И ты не подозревала, как все обстоит на самом деле. Да и согласись, ненавидеть чужого человека намного легче, чем родного брата, которого ты всегда чтил и уважал, любил как отца и мать вместе взятых. Короче говоря, позже, намного позже, я понял, что отыгрывался на тебе, потому что не мог на брате, который по факту оказался более расчетливым
