Тайный папа для двойняшек - Марина Владимирова-Бойко
Зависла симка в самый неподходящий момент. Никогда еще такого не было. Когда решилась набрать Кирилла, обязательно что-то случилось. В такие моменты готова разобрать телефон по кирпичику.
Перезагружаю, терпеливо жду. Пока телефон перезагружается – уже десять раз передумываю. Что я тут извожусь, хотел бы давно набрал. Только себя мучаю и дети… Дети видят мое бледное лицо не понимают, что происходит со мной.
Передумываю, подхожу к окну. Что он хотел? Начать с чистого листа? А что случилось потом? Увидел меня и испугался? Нет, не похож он на труса. Может что-то случилось? И от этой мысли сердце ёкнуло так глубоко.
Набираю, в ответ протяжные гудки, а потом резко сбросили. И оглушающая тишина. Лишь слышно, как свой ритм отбивают стрелки настенных часов, как заработал телевизор у соседей сверху. Такое ощущение, что в один момент перерезали кабель, соединяющий миллионы городов, закрыли доступ, избавились от чего-то надоедливого. Будто стою на краю обрыва, свинцовые тучи нависают надо мной, холодный ветер дует в лицо. Ты знаешь, что происходит, но не видишь, кто тебя сейчас толкнет в спину.
Сжимаю телефон в руках, припоминаю, что было вчера. Один день накладывался на другой, не замечаю очевидных вещей. А вчера треснуло зеркало в ванной, думала это дети, теперь не знаю, что думать.
Глава 30
С каждым днем погода становилась непредсказуемой. То снег, то солнце показывается из-за хмурых туч, то снова завывает порывистый ветер, гонит серые облака и срывается мелкий снег. «Держать себя в руках и верить в лучшее», - с таким лозунгом я проживаю день за днем, хоть слезы сами катятся по щекам и новая волна отчаянья захлестывает с такой силой, что не удержаться. Нервы сдают, душа наизнанку. Остается тихо реветь в подушку, чтобы никто не видел, не слышал.
Дети… Дети все чувствуют. Когда укладываю их спать, читаю сказку про волшебников, они смотрят на меня выразительными глазками и спрашивают:
- Мамочка, почему ты такая грустная? Ты устала на работе? Знаешь, когда я вырасту, заработаю много-много копеечек и тебе не придётся работать, потому что не хочется, чтобы ты грустила, - высказывается Арсюшка.
- Я тоже. Мамочка, можно мы тебя обнимем, - подсказывает дочь и протягивает ко мне ручки.
- Да мои хорошие, - крепко обнимаю их, целую в пухленькие щечки. Целовать не нацеловаться. Обнимать - не наобниматься.
Это самые бесценные моменты. Мои дети. Мой якорь, моя путеводная звезда. Я так их люблю, иногда даже представить себе не могу насколько сильно.
- Ну все спать! – накрываю детишек тёплым одеялом. Выключаю свет, включаю ночник и мерцающие созвездия ночника тут же закружились вальсом на потолке.
Хватит с меня. Один раз он исчез из моей жизни, можно было предположить, что исчезнет и второй. А я развесила уши для ролтона.
У меня дети, у меня ипотека, а я вбила себе в голову любовь, причем несуществующую. Захотел - пришел, захотел ушел. Дом открытых дверей какой-то. Думает что ему все позволено. Как иногда высказывается: «Рита кукиш накишь тебе Кирилл Владимирович!». Это была твоя последняя попытка номер два. Больше не будет. Как бы не пронзала грудь острая пика.
Уходи Кирилл из сердца вон под аплодисменты. Уходи.
Да, в такие моменты, мне так хотелось, чтобы появилось такое лекарство по типу валерьянки, когда выпиваешь, успокаиваешься и напрочь забываешь о человеке. Жаль, что пока медицина в этом вопросе сильно отстаёт.
Тот самый момент, когда дважды наступаешь на одни и те же грабли. Набила себе уже пару шишек и все равно ждешь, что позвонит в дверь, напишет смс. Хотя почему жду до победного – сама не знаю. Уже и так ясно, что все. Гейм Овер.
Пытаюсь переплакать, переболеть, понимаю, так нельзя. Можно довести себя непонятно до чего. А мне еще смену работать, тем более сегодня пересчет.
А Кирилл… Пусть его мужественный взгляд будет всплывать перед моими глазами, пусть забыть его сложнее, чем покорить Эверест, пройти Китайскую стену или совершить кругосветное путешествие на параплане. Каждый день, снова и снова буду пытаться забыть его. Моя боль, мое предназначение.
Да, у меня никогда не было серьезных отношений. Потому что в сердце живет он. Как живёт в наших сердцах любовь, надежда, вера. Это сложно искоренить. Все равно, что попытаться переделать человека, создать «нового» Франкенштейна.
В такой ситуации меня поддерживает Рита. Часто звонит, заходит в гости. А в последний свой визит, наблюдая мое не совсем мое адекватное поведение, (когда я появляюсь в прихожей в разных носках) предлагает переключиться. Сначала я думала, что она как обычно скинет на мессенджер мне список комедий, но в этот раз она переплюнула все предложения.
- Ты скоро вместо телефона, утюг к уху будешь прикладывать! Ты вообще спишь? - возмущается, ставит руки в боки. - Глаза красные, как у альбиноса. Есть такое замечательное выражение, не помню, кто сказал, но процитирую.: «Не нужно слёзы лить в подушку, бери пузыри иди к подружке». А что посоветует тебе твоя подруга? – спрашивает с легкой улыбкой. - Тебе нужны отношения. Когда не просто секс без обязательств, а когда все серьезно, - после сказанных слов, она будто преобразилась. Глаза заблестели, в уголках губ показались милые ямочки. Она всегда так интересно улыбается, слегка приподнимая свои черные изломанные брови, показывая белоснежные зубы.
- Рит, я конечно все понимаю, - возмущенно развожу руками. Но я как-нибудь сама.
- Так ты его не забудешь, тебе точно говорю! – она бьет кулаком по столу. Чашки подпрыгивают, я невольно икаю. – Знаешь, как я в десятом классе за одним убивалась. Если бы не мой новый будущий муж – на свет бы появилась еще одна Анна Каренина.
- Ты никогда мне об этом не рассказывала, - заинтересованно смотрю на нее.
Рита огорченно вздохнула и поднесла чашку с чаем ко рту.
- В общем, план такой…
Глава 31
Кирилл
- Я хотел вечно вглядываться в ее удивительные глаза, которые смотрят так искренно, так открыто. Как ее упустил? Как?? Не нахожу ответа, никакого логического объяснения, но это единственное, что я не смогу простить себе.
Сбивал руки в кровь, проводил часы напролет в гордом одиночестве, смотрел на все сквозь пальцы.
