Ты – моё проклятие - Лина Манило
И не дав мне ничего ответить, она обхватывает мою шею руками и целует, отдавая всю себя. А я обещаю губами, руками, прикосновениями, что сделаю так, как она просит.
Потому что всегда есть только она. Всегда и везде. Только моя Бабочка.
Глава 25
Маша.
– Бабочка, последний шанс сбежать даю, – говорит Клим, когда до часа Х остаётся совсем немного. – Потом уже поздно будет.
Клим проводит разбитыми костяшками пальцев по моей щеке, а я отрицательно качаю головой. Не хочу ни о чём разговаривать, думать о чём-то тоже не хочу. Я приняла решение – во второй раз приняла, – и менять его не хочу.
Мы стоим возле двери той самой комнаты, в которой Клим меня запер сразу после моего появления в доме. Тогда казалось, что сошла с ума, потому что это не может быть реальностью. Но иногда никакой горячечный бред не сравнится с тем, что происходит на самом деле.
Клим ставит руку рядом с моей головой, второй приподнимает мой подбородок, а губы в миллиметре от моих. Каждый раз, когда он так близко, мне кажется, что это сон – не может быть, чтобы с нами повторилось это вновь. Это слишком больно, очень остро и невыносимо, но я тянусь к Климу, как к живительной влаге, потому что он – та константа, которая всегда была в моей жизни. И любовь к нему – она во мне, она никуда не делась. Несмотря на боль, обиды, разочарования, несмотря ни на что.
– Я тебя хочу невыносимо. Всегда только одну тебя. Проклятие моё, Бабочка… – говорит, раздвигая коленом мои ноги, а я вздрагиваю, когда он сминает мои губы, подчиняет их себе.
Он небритый, и отросшая щетина царапает лицо, но эта лёгкая боль дарит ощущение жизни, заставляет поверить, что ещё можно что-то исправить. Главное, сильно захотеть.
Его язык настойчивый, властный, требовательный. Нет, сейчас Клим не целует меня, он занимается со мной сексом, не касаясь голой кожи – просто языком. Только с ним поцелуи могут быть настолько сладкими, болезненными и горькими одновременно. И настолько волнительными, что хочется плакать.
– Спалишь же крылья, – шепчет будто бы самому себе, отрываясь от моих губ, а потом добавляет, склонившись к моему уху: – Если ты на всё готова, тогда кричи громче и сопротивляйся убедительнее. Нам нужно как можно больше свидетелей.
Каждая секунда сейчас – словно шаг по верёвочному канату над бездной. И никакой страховки, никаких гарантий. Но мне нечего терять.
Внезапно Клим хватает меня в охапку. Выбивает из головы все глупые мысли, закидывает себе на плечо. Крепко фиксирует моё тело, а я визжу и пытаюсь вырваться, но он идёт вперёд.
– Сволочь, отпусти! Я никуда с тобой не поеду! Я в полицию пойду! – ору, что есть мочи, а Клим уверенно направляется прочь из дома. – Мой отец найдёт тебя, он тебя уроет! Помогите! Полиция!
Я так вхожу в роль: брыкаюсь, визжу, негодую, что на секундочку сама себе верю. Пока не вспоминаю, от чего и от кого мы убегаем. Мы… такое странное слово в контексте всей нашей с Климом жизни. Когда-то такое естественное, оно однажды потеряло свой смысл. А больше ни с кем построить общее «мы» так и не получилось, хотя я и пыталась пару раз.
– Едем кататься, Бабочка, – говорит Клим, старательно изображая пьяного в хлам, и у него даже язык заплетается. – Заткнись, а то больно сделаю!
Мы старательно разыгрываем этот спектакль под взглядами его охранников, которые в полном составе собрались во дворе. Я вижу их непроницаемые лица с совершенно одинаковым выражением, когда Клим пытается запихнуть меня, орущую, в автомобиль. Сама не понимаю, что кричу – какие-то глупости об отцовском возмездии, справедливости и законе. Главное, чтобы все поверили, что Клим – пьян, а я вовсе не хотела с ним ехать. Тогда всё получится и жизнь можно будет начать с чистого листа.
– Клим, ты пьян! – подаёт голос Арс и даже пытается оттащить Клима от машины. – Куда ты собрался?
– Не твоё собачье дело, – шипит Клим и толкает Арса в грудь. – Кататься еду.
– Но ты пьян, – напирает Арс, а я снова ору, требуя помощи.
Но никто не торопится меня спасать, потому что охранникам всё равно – они не заточены на то, чтобы перечить хозяину.
В итоге Арс отступает после небольшой потасовки, и когда Клим всё-таки забирается в салон, громко хлопнув дверцей, я замечаю слабую улыбку на губах его верного пса. И понимаю, что Арс в курсе всего.
Только вот союзник он или враг?
– Значит, всё? – тихо спрашиваю, когда Инфинити трогается с места, и ворота остаются позади.
– Всё, – кивает Клим, и я замечаю его напряжённый взгляд в зеркале заднего вида. – Впереди ещё много всего, но теперь только вперёд.
Когда автомобиль набирает скорость, и мы отъезжаем от дома на приличное расстояние, перебираюсь вперёд и занимаю место рядом с Климом.
– Если тебе нужно с кем-то попрощаться, я могу отвезти, – предлагает, а я на мгновение задумываюсь.
– Нет, не стоит. Если рвать, то резко.
На самом деле никого-то у меня и нет. Пара приятельниц не в счёт – вряд ли они будут по мне рыдать, а больше никого я к себе и не подпускала. Одной было комфортнее и удобнее.
– Если в твоей квартире есть что-то ценное, Арс заберёт. Только ключи ему отдай и расскажи, что именно и где искать. Чтобы он время не терял. Он при своих габаритах умеет быть незаметным.
Я представляю, как огромный и хмурый Арс ходит в моей крошечной квартирке и пытается найти вещи из составленного мною списка. И смеюсь. Клим заламывает бровь, но молчит, а мне кажется, что его взгляд впервые по-настоящему теплеет.
