Натали Гарр - Огни большого города

В итоге после долгих и мучительных раздумий я надела белый льняной сарафан средней длины – узкий в талии, с расклешенной юбкой и V-образной горловиной, бежевые балетки и маленькую бежевую сумочку через плечо. На всякий случай захватила джинсовку, вечером прохладно.

В 21:00 мне приходит эсэмэс:

«Спускайся».

Вместо привычного «БМВ» внизу меня поджидает двухместная «Порше» серебристого цвета. По-моему, у Майкла такая же.

– Привет, – скромно здороваюсь я, прикрыв за собой дверцу.

– Привет. – Роберт бросает на меня беглый взгляд и сразу переводит глаза на дорогу. – Пристегнись, – мягко командует он, повернув ключ в замке зажигания.

«Пристегнись»? – растерянно думаю я.

И ради этого Фабио и Ко провозились полдня, а я принесла в жертву свои волосы и напялила сарафан?

Незаметно сникаю и делаю как велено – пристегиваюсь.

Машина летит по пустой улице, проезжает перекресток и притормаживает на светофоре.

Эддингтон таинственно отмалчивается, и теперь я вообще не понимаю, зачем он позвал меня погулять. С каждой секундой наша встреча превращается в пародию на немое кино, а мое настроение медленно, но верно ухудшается.

Черт, нужно как-то расшевелить его, иначе мы и часа не протянем вместе.

Из колонок льется медленная приятная мелодия, я тянусь к магнитоле и прибавляю звук.

– Нравится? – участливо интересуется Роберт. Фух, ну слава богу!

– Угу, только не пойму, что это…

– Beatles, – с улыбкой подсказывает он.

Черт, ну конечно… как я могла не узнать?

– Я вообще люблю музыку шестидесятых, семидесятых, – бодро продолжает он, – а тебе небось больше по душе Green day и Lady Gaga?

– Почему же? – придаю себе оскорбленный вид.

– Ну, это ближе к твоему времени.

Я фыркаю.

– Вообще-то шестидесятые и даже семидесятые – это тоже не твое время, так что…

Эддингтон смеется – весело и беззаботно, словно это не он минуту назад сидел с кислой миной. Хамелеон чертов.

«Порше» сворачивает направо, и пока Роберт смотрит вперед, я искоса оглядываю его.

Сегодня он совсем не генеральный директор, а скорее мальчишка, выклянчивший у отца дорогую тачку, чтобы прокатиться с девчонкой.

В светлых потертых джинсах, белой майке и синей расстегнутой рубашке он чем-то напоминает своего младшего брата. Такой же пижон, только до смерти красивый.

– Куда мы едем? – спрашиваю я, чтобы нарушить неловкое молчание и заодно отвлечься от грязных мыслишек.

– Я еще не решил, – загадочно произносит Роберт, облизнув губы.

Представляю, какие они в поцелуе, и сглатываю.

– Есть предпочтения? – спрашивает он.

– Нет… – Какие еще предпочтения, когда я хочу твои губы?

– Бургеры и пешая прогулка или лобстеры и столик в ресторане? – предлагает он.

Я смеюсь.

– Первое.

– Так я и думал… – Он усмехается, как мне кажется – с подтекстом.

– Естественно, – обиженно тяну я, – такие, как я, годятся только для бургеров…

Роберт изумленно вскидывает брови и бросает на меня короткий взгляд.

– Ты обиделась?

– На правду не обижаются, – бормочу я. Он вздыхает.

– Я уже давно не ел бургеров и не гулял пешком, – он выруливает в узкий дворик и добавляет, – и давно не общался с людьми, способными смущаться, удивляться или обижаться.

Вот как?

– Не думала, что в твоем окружении это такая редкость, – говорю я с сарказмом.

– Поверь, еще какая, – откровенничает Эддингтон. – Еще какая…

Он паркуется возле какой-то простенькой закусочной и глушит двигатель.

– Пойдем.

– Кажется, мы уже были здесь.

– Ага, Ист-Виллидж, – кивает Роберт.

Мы идем по узкой улочке, окруженной невысокими домами, и на ходу поедаем бургеры.

– Твой любимый район? – спрашиваю я, откусывая самый вкусный кусочек, с соленым огурцом.

– Был когда-то, – с нотками сожаления отвечает он. – Но с тех пор многое изменилось, так что…

– Так что теперь ты приезжаешь сюда исключительно ради обеда. – Я смеюсь, вспоминая про наш ланч, а заодно и про свое позорное падение в холле, а Роберт выдавливает из себя скудную улыбку, свидетельствующую о том, что моя шутка не удалась.

Похоже, эта тема не доставляет ему удовольствия, нужно сменить пластинку.

– Вы помирились с Майком?

– Мы не ссорились. – Он пожимает плечами.

– Потому что ты не из обидчивых?

Он непонимающе хмурится. Черт, опять мимо?

– Так мне сказал Майк, – поясняю я.

– Вы, я смотрю, подружились. – Он недоволен.

– Не особо, – оправдываюсь я, будто за мной числится какая-то провинность. – Просто он заезжал, чтобы извиниться и…

– Извиниться? – удивляется Роберт. – Впечатляюще! – В его голосе столько сарказма, что мне не по себе.

Да что с ним такое?

Неужто сердится из-за моего общения с Майком? Хотя это и общением-то не назвать…

Мы медленно бредем по дорожке, я снова в проигрышном положении, не знаю, как растопить лед. Откуда он вообще взялся, этот лед?

Прикидываю, о чем бы еще завести беседу.

– У вас с ним одинаковые машины.

Точно, машины. Парни любят поболтать о своих тачках. Роберт вздыхает.

– Вообще-то это у него такая же машина, как у меня. Только новее.

Ой-ой.

– Он подражает тебе, да? – с улыбкой спрашиваю я, подыгрывая его самолюбию.

– Думаю, он хочет быть круче. – Роберт тоже улыбается. – Стадию с подражанием мы уже переросли.

– Тебя это раздражает?

Он начинает смеяться.

– На психолога учишься?

– Нет, пока что ни на кого, – опускаю ресницы и смотрю на свой сэндвич. Кажется, я наелась.

– Ну, а ты что? – спрашивает он после недолгой паузы. – Обзавелась уже друзьями, помимо моего братца?

– Да мы не друзья… – я отмахиваюсь, не зная, куда девать остатки еды. Заметив это, Роберт останавливается у ближайшей мусорки, забирает у меня пустую коробочку из-под картошки, а также половинку бургера, и выбрасывает все.

– Спасибо, – благодарю его я, и мы идем дальше.

– А как же тот симпатяга блондин? – допытывается он.

– Э-э… Джейсон?

– Так он Джейсон… – тихо проговаривает Эддингтон. – У нас работает?

– Ты не знаешь своих сотрудников? – Я еле сдерживаю улыбку.

– Я знаю их примерное количество, но по именам и в лицо – человек десять от силы, – честно признается он.

– Я так и думала. Джейсон даже не друг, а хороший знакомый. Мы видимся только во время обеда. У нас перерыв одинаковый.