Мерилин Лавлейс - Ее незабываемый любовник
Вздохнув, она махнула рукой в сторону разложенных папок.
– Надеюсь, найду что-нибудь в одной из них.
Дом окинул взглядом аккуратные стопки.
– По какому принципу ты их разложила?
– Те, что в кресле, копии документов и отчетов об утерянных шедеврах примерно того же периода, что и Каналетто. Те, что на постели, содержат сведения о последнем местоположении различных пропавших шедевров других периодов.
– Разложенных в алфавитном порядке по континентам и странам, полагаю.
Вид у нее был немного оскорбленный.
– Конечно. Я думала, что наткнусь на что-то в отчетах галерей, музеев или личных коллекций, сделавших новое приобретение приблизительно в то время, как Каналетто исчез из замка Карленберг.
– Как насчет информации, не связанной с пропавшими сокровищами? Какие-то личные данные в папках или на компьютерах, которые подстегнули бы воспоминания?
– Много всего, – вздохнула она. – Очевидно, я так же педантична в личной жизни, как и в делах. Все заношу в таблицы. Запись о профилактике машины. Книги, которые прочитала или хочу прочитать. Все финансовые счета. Инвентаризация обстановки в доме. С датами покупки, ценой и серийными номерами, если таковые имеются. Рестораны, в которых бывала, рассортированные по типу подаваемой еды и моему рейтингу. Короче говоря, – мрачно добавила она, – все мое существование. Спокойное, хорошо организованное и бездушное.
Она выглядела такой расстроенной, несчастной и растерянной, что Дом с трудом поборол желание обнять ее. Позже, когда она заснет, он войдет в ее компьютер и проверит инвентаризацию домашней утвари и банковские счета. Сейчас его гораздо больше интересовала ее реакция на его осторожный допрос.
– Как насчет почты? Ничего не нашла?
– Кроме незначительной корреспонденции от людей, обозначенных в моей адресной книге как «Знакомые», все остальное связано с работой.
Ее плечи опустились.
– Неужели моя жизнь настолько жалка? Или что?
Если она играет, лучшей актрисы он не видел. Черт с ними. Попытками бороться с инстинктами! Она нуждается в утешении.
Убрав папки с кресла, он взял ее за руку и усадил себе на колени.
– В твоей жизни не только таблицы и папки под цветными кодами, мисс Кларк.
Она со вздохом положила голову ему на плечо.
– Это ты так думаешь!
– А твои маленькие причуды? – с улыбкой спросил он, гладя ее волосы. – Поджатые губы, суетливость, сомнительный вкус в одежде.
– Спасибо большое!
– А ваша с псом взаимная любовь?
– Ха! Я подозреваю, такая любовь у него вспыхивает с каждым встречным!
– А сегодняшняя ночь? – напомнил он. – Ты, я, гостиница.
Она откинула голову, чтобы лучше вглядеться в его лицо. Он положил руку ей на затылок, стараясь не надавить на шишку.
– Насчет сегодняшнего вечера. Ты, я, это место…
– Не нужно так тревожиться. Нам необязательно анализировать или разбирать по косточкам все, что здесь произошло.
– Я больше думаю о том, что случится после того, как мы уедем, На следующей неделе. В следующем месяце.
– Мы подумаем об этом со временем.
Сказав это, он тут же понял, что солгал. Несмотря на тайну, окружавшую эту женщину или из-за этой тайны, он не собирался упускать ее из вида. Расставаться с ней. Она проникла в его сердце.
Последняя мысль заставила его замереть. Снова задуматься. Поразмыслить. Вспомнить других женщин, с которыми он был. Осознать тот неоспоримый факт, что никто из них не будил в нем странной смеси вожделения. Нежности. Тревоги. Подозрения. И яростного желания защитить.
Он, вероятно, должен сменить тактику, если и когда память Натали полностью вернется. Пока что она считает его якорем в море нестабильности. Нельзя окончательно выбить ее из колеи, потребовав большего, чем она готова дать.
– Пока и это хорошо, верно? – лениво улыбнулся он.
– О да.
Она прижалась к нему, поцеловала, словно обещая более пылкие ласки. Он был готов поймать ее на слове, когда она объявила:
– Хватит изводиться жалостью к себе. Пора вернуться к работе.
– Чем я могу помочь?
– Полагаю, можешь начать с этого, – неохотно пробормотала она. – В каждой папке есть указатель и хронология. Разделы отмечены, документы в каждом разделе пронумерованы. Именно так я использую перекрестные ссылки на компьютере. Ничего не перепутай, ладно?
Крошечный пузырек подозрения лопнул. Женщина не занервничала, когда он захотел заглянуть в ее личные папки, просто волновалась: вдруг он что-то перепутает. Широко улыбаясь, он встал, но не выпустил ее, а усадил за стол.
– Я буду обращаться с каждой страницей с почтением и осторожностью, – торжественно пообещал он.
Она слегка покраснела, поняв иронию, но не отступила.
– Постарайся. Мы, архивариусы, не любим, когда кто-то оскверняет наши папки.
Довольно скоро Дом понял, что Натали может работать в любом детективном агентстве мира, включая Интерпол. Она не просто исследовала факты, касающиеся утерянных культурных сокровищ, но и отслеживала каждый слух, каждую ниточку. Некоторые были так тонки, что, кажется, вовсе не имели отношения к объекту исследований. И все же по крайней мере в двух случаях эти, казалось бы, разрозненные, ничем не связанные клочки информации вели к важным открытиям.
– Иисусе, – пробормотал он, проследив особенно извилистый путь к истине. – Ты это помнишь?
Она развернулась и нахмурилась при виде фото цилиндра высотой два дюйма, исписанного иероглифами.
– Выглядит знакомо. Это вавилонский, верно? Примерно две тысячи лет, полагаю.
– Ты правильно полагаешь.
– Какова его история?
– Он пропал в Ираке в 2003 году вскоре после свержения Саддама Хусейна.
– О, теперь припоминаю. Я нашла ссылку на подобный предмет в списке, предложенном на продажу хорошо известным дилером. Мало того, он заявлял, что специализируется на вавилонских артефактах.
Она потерла лоб, пытаясь вспомнить новые детали. Дом ей помог:
– Ты отправила ему просьбу дать более детальное описание этого предмета. А потом сравнила со списком пропавших шедевров, составленным американскими военными.
– Я не помню, армия вернула артефакт?
Он пролистал несколько страниц заметок и переписки.
– Вернула. Они также арестовали одного из служащих дилера, который украл его в багдадском археологическом музее.
– Что же, может, и я на что-то годна!
Она повернулась к лэптопу с самодовольной улыбочкой, раздавившей последние сомнения Дома. Эти два дюйма покрытой надписями вавилонской глины почти бесценны, черт побери! Занимайся Натали темными делишками, не сообщила бы командованию о своей находке. Этот факт окончательно убедил его. Какие бы обстоятельства ни привели к ее аресту, она не хакер и не мошенница.
