Линдси Келк - Я люблю Париж
— Oui, он сейчас со мной. Может быть, выпьем кофе и почитаем его вместе? — спросила Виржини.
— Кофе это замечательно. Долго тебе сюда добираться. — Я умирала, как хотела кофе. Серьезно умирала: у меня пульсировали виски, а во рту ощущался привкус растворителя. Не то чтобы я когда-нибудь пробовала растворитель на вкус, просто догадывалась.
— Может, вы приедете на станцию «Альма Марсо». Вчера мы провели так много времени в Марэ и Сен-Жермен, — сказала она. — Добраться туда несложно: едете до «Сен-Себастьен», переходите на «Бастии», а потом на «Франклин Д. Рузвельт». А можно дойти до «Бастий» — это недалеко. У вас есть карта?
— Есть, — сказала я, роясь в сумке. Есть. Уф. — Только я не очень хорошо понимаю в картах. Может быть, встретимся здесь?
Виржини засмеялась, бодро и весело. Совсем не похоже на кудахчущий смех Сисси.
— Энджел, вы справитесь. Я встречу вас через полчаса. Позвоните, если заблудитесь.
Я действительно была не в том состоянии, чтобы мыкаться с картой по метро. А взглянув на схему на оборотной стороне обложки уличной карты, я поняла что все не так просто, как объяснила Виржини. Эта девушка возлагала на меня слишком большие надежды. Я закрыла глаза, откинулась на спинку стула, опрокинула голову назад и расхохоталась.
— Все в порядке, мадам? — спросил очень обеспокоенный голос позади меня. — Вам нехорошо? Снова.
Открыв один глаз за своими черными очками, я увидела портье, который был вчера, а сегодня стоял слева от меня на безопасном расстоянии. Он, видимо, решил, что я собираюсь заблевать весь его девственно-чистый стол администратора. Снова.
— Я в порядке, спасибо. — Я поднялась со стула с пластичностью Буратино и попыталась взять себя в руки.
Он отрывисто кивнул и слегка попятился назад, нисколько мне не поверив. Я поджала губы. Ну уж нет, не дам ему уйти с убеждением, что я горькая пьяница.
— Моя подруга работала администратором, сболтнула я. — В гостинице.
— Пардон? — Он вытаращился на меня, безопасно укрывшись за своим столом. — Ваша подруга работает у нас в гостинице?
Ну почему? Почему я не умею держать язык за зубами?
— Не-ет, она сейчас живет в Лос-Анджелесе, — продолжила я, игнорируя тоненький голосок в голове, который постоянно твердил мне, чтобы я заткнулась. — Но она работала в гостинице много лет. А вы давно тут работаете?
— Три года, — ответил он, глядя на меня со смятением и испугом, — Меня зовут Ален. Мы очень рады, что вы остановились у нас, мадам.
Это был очень вежливый способ сказать: «Прошу вас, идите куда подальше и оставьте меня в покое», — но разве меня могло это устроить? Нет. Потому что от меня не так-то просто отделаться.
— Ого, три года, это долгий срок на одном месте, — сказала я, опираясь о его стол. Голосок у меня в голове орал теперь во все горло, умоляя убраться из гостиницы, пока мой новый знакомый Ален не выкинул меня собственноручно. — И вам нравится?
Он пожал плечами и чуть отошел от стола назад. Я никак не могла угомониться, Не могу, когда кто-то недолюбливает меня или думает обо мне плохо. Где-то в глубине меня, но не слишком глубоко, возникло чувство, что мне еще отольется то, что я забрызгала улицу перед гостиницей этого человека содержимым своего желудка.
— Я могу вам чем-нибудь помочь, мадам?
«Остановись. Остановись немедленно!» — требовал голос.
— Энджел, — представилась я, протягивая ему руку для пожатия. — И нет, помогать не надо. Но все равно спасибо. — Озарив его лучезарной улыбкой, я признала поражение и направилась к выходу. Попутно взяв на заметку, что не стоит выставлять себя на посмешище перед гостиничным персоналом, если ты еще не протрезвела после вчерашнего. И он по-прежнему упорно продолжал называть меня «мадам», хотя вчера я совершенно четко сказала ему, что я мадемуазель.
Я не ошиблась хотя бы в том, что с метро разобраться будет непросто. Первую станцию я обнаружила достаточно скоро, но умудрилась проехать целых три остановки не в том направлении, прежде чем поняла, что еду не к «Бастий». Каждую секунду, проведенную в чертовом поезде, я буквально видела перед собой лицо Донны Грегори, читающей мою статью, а ее брови при этом поднялись так высоко, что просто отвалились от лица. Я облажалась. Окончательно и бесповоротно. Туннели здесь были шире и освещены лучше, чем в лондонском или нью-йоркском метро, однако пришлось исползать десятки небольших лестниц, облазать сотни разных выходов и попытаться разобраться в очень непонятной системе указателей, прежде чем полтора часа спустя мне позвонила Виржини. На «Альма Марсо» я прибыла разгоряченная, потная и абсолютно обезвоженная. Остановившись на секунду, чтобы попытаться разобраться, где я, я увидела Эйфелеву башню и реку по одну сторону от меня и огромную карусель — по другую. Где же, наконец, Виржини? Я уже подумывала броситься в Сену, когда мой телефон снова запиликал.
— Энджел? Вы в порядке? — Виржини просто ясновидящая. — Я все звоню и звоню вам. — Нет, она, наверное, просто беспокоится.
— Прости, да, я в порядке. — Ни в каком я не в порядке. Я ужасно устала. Зачем мне было усугублять свою и без того непростую первую одиночную миссию в парижском метро тяжелым похмельем? — Прости, у меня голова не работает сегодня. Ты где?
— Я в кафе рядом с дорогой. Я вам машу — видите меня?
Я медленно повернулась, попутно думая, что будет просто невозможно обнаружить малюсенькую смазливую брюнетку в миллионной толпе, прежде чем заметила ее прямо через дорогу, машущую изо всех сил. Ну хоть кто-то думал обо мне.
— Прекрати так махать, а то тебя хватит кондратий, — сказала я, радостно махая ей в ответ.
К счастью, с переходом дороги я справилась легко и когда, оказавшись в кафе, упала на стул, который подвинула мне Виржини, то залпом осушила чашечку свежайшего кофе, который она предусмотрительно заказала для меня.
— Энджел, я очень извиняюсь. — Виржини утопила лицо в ладонях. — Я считаю, что в метро просто разобраться, как и в Нью-Йорке, и забываю, что вы его совсем не знаете.
— Это не твоя вина, — сказала я, делая знак официанту, чтобы тот принес еще кофе. Я до сих пор находилась под действием похмелья и была в состоянии ободрить ее более многословно. — Я могла бы, наверное, просто добраться на такси.
— Я даже не подумала об этом. — Она заправила прядь волос за ухо, к взбитой копне. — Вы, наверное, очень разозлились.
— Да нет же. — И я не лгала. Я была слишком измотана, чтобы сердиться. — И знаешь, я, пожалуй, опишу свое приключение в статье — проведу сравнение парижского метро с нью-йоркской подземкой.
