Айрис Джоансен - Остров первой любви
Весь вечер Дженни бродила среди развалин, чтобы как-то убить время. Ночью вдруг стало холодать. Ее переполняла ярость при мысли о том, что Скотт оставил ее одну в этом пустынном месте, нисколько не заботясь о том, как она проведет ночь. Что ж, Дженни в состоянии позаботиться о себе сама. В детстве она была предоставлена сама себе, в то время как ее отец проводил дни и ночи за рулеткой! Так неужели она стала слабее с тех пор? Нет, она не стала неженкой – просто ее жизнь стала более легкой и беззаботной, но это еще не означало, что она неспособна быть сильной, когда это необходимо. Только ни в коем случае не надо паниковать. Все равно рано или поздно она выберется отсюда. Стив выпытает у Скотта, где он ее оставил, когда тот вернется в отель.
Однако до приезда Стива она должна постараться не замерзнуть. Дженни огляделась. В небе светила полная луна – по крайней мере ей не придется сидеть в темноте. Все пуговицы на ее блузке были оторваны. Она завязала блузку узлом на животе, чтобы хоть как-то прикрыть свою наготу, потом принялась собирать хворост для костра – к счастью, вокруг было полным-полно сухих веток. Она сложила ветки неподалеку от дороги и задумалась над тем, каким образом ей разжечь огонь. Дженни не курила, у нее не было при себе ни спичек, ни зажигалки. Конечно, каждому известно, что можно добиться искры, ударяя камень о камень – но это не так-то просто осуществить на практике. Прошло не меньше часа, прежде чем появилась долгожданная искра. Прикрыв искру ладонью, Дженни поднесла ее к охапке хвороста, и – о чудо! – костер разгорелся. Глядя на пламя, она торжествовала, наверное, не меньше, чем первобытный человек, которому впервые удалось собственными руками разжечь огонь.
Но за это время она уже успела продрогнуть до костей, и даже ярко пылающий костер не помогал ей согреться. Ей надо выпить чего-нибудь теплого, иначе к утру она окоченеет. Собирая хворост, Дженни нашла металлическую, вероятно, серебряную чашу, которой пользовались еще обитатели этого города, а колодец она приметила еще во время своей первой прогулки. Металл потемнел от времени, чаша была грязной. Она почистила ее песком, потом, подбросив веток в костер, направилась к колодцу, чтобы накачать воды. Это оказалось нелегким делом. Дженни уже решила, что колодец высох, когда ее усилия были наконец вознаграждены – сильная струя воды ударила ей в лицо, заставив отскочить в сторону. Не теряя времени попусту, Дженни тут же вымыла чашу и наполнила ее до краев.
Вернувшись к костру, она поставила чашу с водой на плоский камень вблизи огня. Когда вода согрелась, она стала пить ее медленными глотками. У воды был горьковатый металлический вкус – но по крайней мере она согревала ее изнутри. В предрассветной мгле подул промозглый ветер и воздух показался ей колючим. Дженни съежилась и еще ближе придвинулась к костру и устроилась поудобнее, поджав под себя ноги. Надо набраться терпения: вполне возможно, пройдут еще долгие часы прежде, чем Стив приедет за ней.
* * *Когда темнота стала рассеиваться, а луна стала едва различима на фоне серого неба, Дженни наконец увидела свет фар вдали – и с трудом сдержала вопль радости. Но все-таки она не побежала к дороге, боясь, что это не Стив, а решила ждать здесь, возле костра. Машина ехала на бешеной скорости – наверное, Стив, если это был он, уже заметил огонь.
У Дженни совсем замерзли руки, и она взяла чашу, стоящую возле огня, чтобы согреть их. «Мерседес» Стива резко затормозил в нескольких метрах от нее. Выскочив из машины, он увидел Дженни, спокойно сидящую перед тлеющим костром с серебряной чашей в руках. Отблески пламени падали на лицо девушки, которая была совсем невозмутимой, словно не случилось ничего из ряда вон выходящего. Но ведь Дженни всегда была храброй… Он бросился к ней, задыхаясь от нового, пронзительного чувства, в котором была и тревога, и нежность, и что-то еще, что невозможно выразить словами.
Пока Стив шел к ней, Дженни спокойно разглядывала его. Сейчас он почему-то казался ей еще более привлекательным, чем обычно. Одет он был очень просто: черные джинсы и белоснежная рубашка поло, расстегнутая на груди. Густые светлые волосы были немного взлохмачены. Когда он подошел к ней, Дженни прочла в его взгляде беспокойство и ярость.
– Кажется, ты уютно устроилась здесь, – насмешливо проговорил Стив, стараясь не показывать, насколько обеспокоен.
– А что еще мне оставалось делать? – парировала Дженни. – По-твоему, я должна была рвать на себе волосы и сокрушаться по поводу того, что меня бросили одну в этом ужасном месте?
Стив схватил ее за плечи и почти силой поднял с земли.
– Меня поражает твое спокойствие, Дженни, – в его голосе слышался едва сдерживаемый гнев, а синие глаза сверкали. – Я думал, что сойду с ума, пока ехал сюда – с тобой за это время могло случиться все что угодно в этой чертовой пустыне. Тебя могли изнасиловать, убить… А ты преспокойно сидишь возле огня, как будто все в полном порядке.
– Если хочешь, я могу разрыдаться, Стив, – с усмешкой предложила Дженни. – Тебе доставит удовольствие, если я начну биться в истерике? – И, помолчав, добавила:
– И вообще, как ты можешь знать, что меня не изнасиловали?
При этих словах лицо Стива стало белым как мел. Протянув руку, он коснулся дрожащими пальцами ее блузки, которую она завязала узлом на животе.
– Это… это произошло, Дженни? – спросил он изменившимся голосом. Казалось, какой-то ком в горле мешал ему говорить. – Скажи мне правду, Дженни: этот подонок Моррис в самом деле посмел притронуться к тебе?
Дженни подняла лицо и заглянула в его синие, теперь потемневшие глаза.
– Он бы непременно это сделал, если бы я вовремя не удрала от него. Но ты, Стив, хорош, – в ее голосе звучала обида. – Ты приезжаешь сюда за мной и сразу же начинаешь меня бранить, как будто я Бог знает что натворила. И это после того, как меня чуть не изнасиловали и я провела всю ночь в этом заброшенном городе…
Стив, казалось, даже не слышал ее последних слов – его мысли были заняты другим.
– Так он не причинил тебе вреда? – спросил он едва слышно.
– Нет, он этого не сделал! – закричала Дженни. – Но я не понимаю, почему ты злишься на меня, как будто я в чем-то виновата…
Она умолкла, когда руки Стива сомкнулись вокруг нее в крепком объятии. Прижавшись щекой к его груди, она слышала, как отчаянно бьется его сердце. Слегка отстранив ее от себя, он склонился над ней и нашел ее рот губами. В этом поцелуе было все – тревога, страсть, нежность. Еще ни разу Стив не целовал ее так. Сейчас он не владел собой – она чувствовала, как дрожь волнами пробегает по его телу. Его дрожь передалась и ей. Никогда она не желала его так сильно, как сейчас.
