Наталия Рощина - Лучше не бывает
Маргарита Петровна верила, что Дмитрий очень скоро убедится, какое чудо ее Полина. Убедится и сделает ей предложение. Тогда она скажет, что нужно соблюсти традиции. В один из вечеров Шахов приедет свататься, а она, сдерживая слезы, благословит их на долгий счастливый союз. Когда она делилась ими с Полиной, та отшучивалась, спешила перевести разговор на другую тему.
– Ты что, Полюшка? – недоумевала Маргарита Петровна. – Почему мне нельзя говорить о твоем Мите?
– Просто не могу поверить, что тебя это на самом деле интересует.
– Зачем ты так? Мы ведь давно пообещали друг другу, кто старое помянет…
– Подставляю глаз, – улыбнулась Полина, но ей было совсем невесело. Она была уверена, что ту, как всегда, интересует лишь собственная жизнь. Маргарита Петровна не могла смириться с тем, что так и не вышла во второй раз замуж. Счастье рядом вызывало у нее зависть. Даже если это было счастье единственной дочери. Никто не переубедил бы Полину в обратном.
– Мне приятно думать, что у тебя все сложилось. Неужели мне нельзя порадоваться? Расскажи мне о нем.
– Зачем, мам? И так все понятно. – Полина отводила взгляд. Это она так, из чувства противоречия.
Матери лучше не знать всего. Пусть завидует. Полину это больше не задевает. У каждого свои недостатки, нужно уметь прощать. Мать все-таки. Полина улыбнулась. Она стала терпимее. И в отношении Маргариты Петровны, и к своему любимому. Еще пару лет назад она не пошла бы на такие странные отношения. Хотя неужели это принципиально, тридцать пять или тридцать три? Для женщины и то, и другое – трясина, из которой нужно выбираться любой ценой. Тетя Кира говорила, что нужно чаще смотреть вокруг. Полина никогда не увидела бы в своем поле зрения такого мужчину, как Шахов. Они из разных миров. Только когда он сошел на ее орбиту, произошла встреча. Значит, он ее выбрал? Только вот странно. Она влюблена, а вот Шахов… Она нужна ему, как орудие борьбы за свое место на вершине. Он вбил себе в голову, что должен оказаться там и удержаться любой ценой. Полина готова помогать. Готова быть его вторым «я». Нет – его тенью. Только рано или поздно за все придется платить… обоим.
– Сколько ему лет? – не унималась Маргарита Петровна.
– Точно не знаю. Я старше его.
– На сколько? Неужели тебе это не интересно?
– Это не имеет значения.
– А что имеет?
– Отношения, мам.
– Он был женат? – Маргарита Петровна надеялась услышать отрицательный ответ.
– Был, мам. Детей нет, можешь не переживать.
– Жаль.
– О чем?
– Слабое звено найдено. Теперь мне многое понятно. – Мужчина, ранее состоявший в браке, терял очки в глазах Маргариты Петровны. – Мужчина, предавший однажды…
– Перестань, мам. Во-первых, он никого не предавал. Во-вторых, у тебя устаревшие взгляды на жизнь. Кого сейчас удивишь разводом?
– А я и не удивилась, я огорчилась.
– Забудь. Жалею, что сказала тебе.
– Ты его любишь?
– Да.
– Он?
– Он ценит меня, мам. Это и есть отношения.
– Я буду счастлива, если они у вас станут более человечными, что ли. Ценит он ее, видишь ли! Столько встречаться и ни единого намека! Жениться надо, а потом ценить, любить, уважать.
– Ты меня готова выдать замуж за кого угодно, – грустно усмехнулась Полина.
– Меня можно понять. Ведь не девочка ты уже.
– Спасибо, что напомнила.
– Ты еще обидься на мать, давай. У тебя с этим скоро…
– Если ты меня хоть немного любишь, больше не будешь говорить об этом. Ты первой узнаешь, если… Короче, никаких вопросов, договорились?
Любимая тема Маргариты Петровны на время была снята с повестки дня. Но вскоре материнское сердце почувствовало неладное. Полина вечерами все чаще была дома. Поссорились они, что ли? Полина молчала, как партизан. На все вопросы о Шахове отвечала односложно. Не так давно поговаривала о неделе в Париже, которую они должны провести вместе, но, кажется, что-то у них не сложилось. Не нарушая данное обещание, Маргарита Петровна не лезла дочери в душу. В какой-то момент поняла, что там – открытая рана. Помочь ничем не могла, а добавлять боли не хотела.
Несмотря на добрые намерения, каждый ее вопрос превращался для Полины в мучительный спектакль. Каждый раз, когда звонил телефон, у Полины сжималось сердце. Она боялась снять трубку, усмиряла выпрыгивающее из груди сердце и ругала себя за то, что до сих пор не обзавелась определителем номера. Она ждала Шахова, а звонила мама. Маргарита Петровна не знала, что и думать: ее девочку как подменили.
– Оставь меня в покое, – самое деликатное из того, что приходилось слышать матери.
Сотрудники, проявляя такт, перестали спрашивать Полину о самочувствии, настроении. Она курила больше обычного, была рассеянной и молчаливой. Марк Иосифович, между прочим, отмечал ее непривычную бледность. Поначалу она жаловалась на бессонницу, потом – на непрекращающиеся головные боли. Кстати, и одно и другое вскоре стали ее спутниками. Но Марка Иосифовича было трудно провести. Полина все чаще ловила на себе его пытливый взгляд.
– Что, совсем плохи дела? – Курилка опустела. Они остались одни. Только Полина и Марк Иосифович. Его рука легла на ее плечо. – Всякое в жизни бывает.
– Очень заметно?
– Еще бы. Вы на себя не похожи.
– Я себя потеряла, – дрогнувшим голосом прошептала Полина, – а может, умерла?
– Не преувеличивайте. Поссорились – помиритесь. – Марк Иосифович точно знал причину ее отчаяния.
– Мы не ссорились. Я больше не нужна ему. – Полина щелчком выбросила докуренную до самого фильтра сигарету. Попала в ведро и, хлопнув в ладоши, театрально взмахнула руками.
– Он сказал об этом?
– Нет. – Она свободно разговаривала с человеком, которого, по ее мнению, менее всего должна была интересовать ее судьба. Разговаривала легко. Бедная мама. Ей достается от неблагодарной дочери. Какая несправедливость. Глаза Полины наполнились слезами.
– Не нужно делать скоропалительных выводов.
– Мне ведь не двадцать лет.
– Все равно нечего сопли распускать. Соберитесь, Полина Сергеевна, и хорошенько обо всем подумайте.
– Голова не варит.
– Так нельзя! Нельзя поддаваться эмоциям. Они заведут вас в тупик.
– Он меня вычеркнул из своей жизни. Безо всяких там лирических отступлений. Мавр сделал свое дело, мавр может уходить. – Полина закрыла глаза. – Не нужна больше…
Второй роман Шахова, который она вычитала, выписала, выстроила, имел колоссальный успех. Последняя информация – книга будет переведена на английский, французский, японский. Полина боялась ошибиться – столько статей она прочла о том, какой резонанс в литературной среде вызвал новый роман Дмитрия «После жизни». Кажется, Шахов и представить не мог, что все сложится именно так. Он оказался на Олимпе, на который его возвело ее умение владеть словом. Из короткой аннотации, несвязных заметок Полина уже во второй раз создала произведение, принимаемое читателем на «ура». Оставаясь в тени, она проложила любимому путь к вожделенной славе. Воплотила его мечту в жизнь. Шахов нашел единственный способ отблагодарить ее – полный разрыв отношений.
