Бывшие. Ты так ничего и не понял - Даша Черничная
— А как вы будете, ну… — Вета нервно закусывает губу, — делить дочь?
Это самый сложный вопрос, который беспокоит меня сильнее всего.
— Пока не знаю.
— А он может отобрать Дину?
— Нет! — выпаливаю резко и тут же задумываюсь: а так ли это? Связей и денег у него значительно больше, чем у меня. — Я надеюсь, что нет.
— Он вроде нормальный, — говорит аккуратно. — Динка любит тебя до безумия, не будет же он вредить собственной дочери?
— Надеюсь на это, — бросаю взгляд на дом, смотрю на окно Динки, в котором горит свет, и оборачиваюсь к подруге. — А ты как с Егором, сдружилась?
Мне надо хоть на минутку отвлечься и переключить внимание.
Вета оборачивается, разглядывая Егора.
— У меня сегодня был прекрасный день с двумя детьми, — улыбается наигранно. — Он радовался качелям так, будто ему три года, а не двадцать пять.
— Это плохо?
— Я чувствовала себя тридцатилетней теткой. Словно вывела на прогулку сына и Дину, — морщится, а я смеюсь тихонько.
— Ты тридцатилетняя, но не тетка. И мне кажется, нет ничего плохого в том, чтобы радоваться таким вещам. Это тебе повезло — счастливое детство с грязными коленками на колготках и листиками вместо денег. А у него, может, все было по-другому.
— Вот именно, — фыркает и снова бросает взгляд на Егора. — Мы росли в разные эпохи.
— У вас разница в возрасте всего лишь пять лет!
— Пять лет! — повторяет она за мной. — Целых пять лет. Почти вечность.
Я, так и не сумев сдержаться, смеюсь, но Вета обижается.
— И не надо ржать надо мной. Я, может, и одинокая и даже отчаявшаяся дамочка средних лет, но усыновлять взрослую детину не намерена.
— Ты говоришь так, будто тебе шестьдесят! — хватаюсь за живот. Не могу, Ветка трогательная, конечно.
— Не за горами и шестьдесят.
— Вет, — говорю, уже успокоившись, — тебя никто не принуждает ни к чему, но считать себя взрослой теткой в тридцать — это перебор, подруга.
Вместо адекватного ответа она лишь удрученно вздыхает.
— Ладно, Мариш, поехала я, отвезу этого товарища в гостиницу.
— Спасибо тебе за помощь, — целую подругу на прощание и возвращаюсь в дом.
На пороге комнаты дочери замираю в умилении. Сердце сжимается от картины, как она, так и не дождалась меня, спит прямо в одежде. Заяц торчит из рюкзака. Видимо, ему не суждено добраться сегодня до кровати.
Аккуратно снимаю обувь и раздеваю Дину, накрываю одеялом, целую в лоб и говорю решительно:
— Никому тебя не отдам.
Глава 28
Денис
Казалось бы, в современном мире чего только не приобрести.
Покупается и продается все: вещи, земля, козырные места в крупных компаниях. Купить можно даже эмоции и любовь. Все что угодно, только не гребаных единорогов!
— У вас точно кроме этих трех единорогов больше нет ничего? — переспрашиваю продавщицу в детском магазине, которая уже готова меня послать далеко и надолго.
— Мужчина, я же вам уже сказала: только эти единороги, — тут же выпаливает, когда видит, что я открываю рот, чтобы задать ей следующий вопрос. — Нет, на складе нет! Единственное, что могу вам предложить, — сделать заказ.
— Сколько ждать?
— Думаю, до недели.
— Черт… — прикрываю глаза рукой.
Я не спал прошлую ночь. Мысли вертелись вихрем, ни о каком сне и речи не шло. Нужно искать выход. Необходимо понять, что делать дальше.
— Ну а вы что хотели, — пожимает плечами продавщица. — У нас закрытый город, к нам так просто туда-сюда не катаются.
— Ясно, спасибо. Я возьму этих трех единорогов.
— Сейчас пробью чек.
Игрушки складываю в большой пакет, а сам еду дальше. Конечно, все бы облегчил поиск в интернете, но у частников зачастую нет сайтов, а фирменных магазинов с полноценными приложениями тут нет.
Так что приходится по старинке, вживую, узнавать, есть ли то, что мне нужно. С картами тут тоже беда. Так просто не забьешь в поисковике «детский магазин» и не поедешь по списку.
Многие магазины не показываются в поисковиках.
На розыск единорогов уходит добрая половина дня. В итоге с миру по нитке я собираю почти тридцать мягких игрушек, мне надувают пять шаров и дают с собой накладной переливающийся рог.
Хочется забить на правила приличия и ввалиться к Марине без спроса, но я все-таки пишу ей сообщение, что приеду через пятнадцать минут.
Бывшая жена отвечает сразу. Бросает мне сухое «ок».
Перед встречей с дочерью нервничаю.
У меня есть дочь! Дочь! Кучерявая девчонка, так похожая на Марину. С таким же нежным взглядом и звонким смехом. Я отец! Охренеть.
Паркуюсь перед домом Марины и Дины, бросаю взгляд на дом ее родителей по соседству. Интересно, как они отнеслись к такому выбору Марины? Похвалили, осудили?
У Марины хорошая, любящая и заботливая семья. Когда-то я был очень рад тому, что они приняли меня. А сейчас… что ж, боюсь, сейчас у них нет выбора и им придется терпеть мое присутствие. Как бы им ни хотелось прибить меня, это не отменяет того факта, что я не уйду из жизни Дины и Марины. Больше никогда.
Забираю из багажника пакет с единорогами размером от мала до велика и прохожу в калитку.
Наверное, Марина увидела меня, потому что выходит навстречу.
На бывшей жене лосины и широкая футболка, которая явно ей велика на несколько размеров и доходит почти до колен. Ловлю себя на мысли, которая обжигает своей ревностью: чья это футболка? Того Сергея? Или другого мужчины?
— Здравствуй, — говорю, когда подхожу ближе.
— Привет, — Марина тихо здоровается и отходит в сторону, — Дина с самого утра ждала тебя, уже раз двадцать спросила у меня, когда ты приедешь.
— Почему ты не позвонила мне?
— Зачем? — закатывает глаза. — Я знала, что приедешь не раньше, чем скупишь всех единорогов в городе.
Кивает на пакет, из которого торчит фиолетовый рог.
И ведь она права. Обещал — значит, пока не исполню, не приеду. А ведь получается до ужаса печально: Марина знает меня и может предугадать мои шаги наперед, а я не знаю ни хрена о ней. Особенно о жизни, которой она живет сейчас.
— Впустишь? — решаю не скандалить, дать нам время на передышку.
— Проходи, — ведет рукой и зовет: — Дина!
Дочка выбегает и комнаты. В платье принцессы и короне.
Я разуваюсь, подхожу к дочери и присаживаюсь на корточки перед ней, жадно рассматриваю ее лицо, каждую черточку:
— Привет, Дина.
— Привет, — отвечает застенчиво.
— Какое у тебя красивое платье, — делаю комплимент, и дочка начинает смущаться. — А это для тебя.
Ставлю перед ней большой картонный пакет, на ручке которого
