Любовь в одно касание - Лейман Вера
В последние дни мама как-то преобразилась, стала улыбаться и наконец-то перестала выпивать по вечерам. Дом вновь наполнился вкусными ароматами ее кулинарных шедевров, теплом и уютом, которые незримо ощущались в каждой мелочи. Она словно стала прежней, и у Дани появилось ощущение, что все вернулось на круги своя. Если бы не одно «но». Отец так и не вернулся.
После неприятного разговора на парковке он больше не звонил и будто залег на дно, не получив от сына одобрения. Однако Даня чувствовал, что он просто затаился и скоро себя проявит. Долго ждать не пришлось. Вернувшись однажды с тренировки, Даня по привычке пришел на кухню, чтобы поужинать с мамой.
– Дань, тебе папа не звонил? – как-то подозрительно спросила она, наливая ему наваристый суп с сыром.
Он нахмурился, уже понимая, к чему она клонит.
– Мы виделись пару дней назад, – скупо ответил он, зачерпывая ложкой суп.
– И что он говорил? – Она покраснела и опустила глаза, вызывая в Данькиной душе целый спектр возмущения. Чего ходить вокруг да около?
– Только не говори, что собираешься его простить после того, как он бросил нас! – выпалил он. – Я его не прощу!
– Сынок, я понимаю, что тебе сейчас все видится однозначным, но на самом деле все гораздо сложнее… – начала мама, и Даня закатил глаза, отодвинув от себя тарелку. Есть сразу расхотелось.
– Что тут сложного? Просто тебе хочется так думать! Ты уже забыла, как он с тобой поступил? Мне напомнить, что вы друг другу кричали, когда я так не вовремя вернулся домой? – Даня едва сдерживался, чтобы говорить спокойно. Ему хотелось схватить маму за плечи и хорошенько встряхнуть, лишь бы она перестала говорить эти глупости. Предательство не перестанет быть предательством, если его назвать иначе.
– Сынок… Не будь так строг к нему, каждый может ошибиться. Никто от этого не застрахован. Я тоже была во многом не права… – Она попыталась взять его за руку, но Даня отдернул ладонь и вскочил.
– Делайте что хотите! Вы ведь уже все решили? Зачем вам мое одобрение? Надеюсь, скоро я уйду отсюда и начну жить своей жизнью, а вы разбирайтесь между собой без меня!
– Дань… – попыталась остановить его мама, но он уже вылетел из кухни и скрылся в своей комнате.
Захлопнув дверь, с размаху плюхнулся на кровать и закрыл глаза. Все летело к чертям. Вся жизнь катилась под откос со страшной скоростью. Если они изначально не собирались расходиться, то для чего были эти идиотские игры в расставание? Захотелось встряхнуться, освежить эмоции? В этой ситуации Даня чувствовал себя единственным пострадавшим и упорно не желал смотреть на все со стороны родителей.
– Сынок, – услышал он мягкий стук в дверь и тихий мамин голос, – давай поговорим.
– Не хочу! Звони отцу, пусть возвращается. Какая разница, что чувствую я из-за ваших брачных игр! – выкрикнул он через дверь и накрыл голову подушкой, полыхая от злости.
Да, возможно, он вел себя как эгоистичный ребенок, но и они были не лучше. Взрослые люди, которые не думали ни о чем, кроме своих страданий, и никто из них не попытался встать на сторону сына, хотя бы попробовать понять, что чувствует он.
Пролежав так несколько минут, он схватил с тумбочки телефон и открыл мессенджер в надежде, что увидит долгожданный ответ от Дианы, но его сообщение осталось последним в их диалоге. Даня глухо застонал и перевернулся на спину, уставившись в потолок. Нужно было что-то делать. Прошло две недели с момента их последней встречи, и неизвестность грызла изнутри, настойчиво сигнализируя, что время для адаптации подошло к концу. И если он сейчас не проявит инициативу, то рискует потерять Диану навсегда. Нельзя позволять ей замкнуться в своем коконе из безысходности и разбитых надежд. Как она там? Наверное, ей очень тяжело и одиноко.
На следующий день сразу после утренней тренировки он помчался в Ивантеевку. Полтора часа в дороге показались пыткой, и Даня весь извелся, не зная, как его встретит Диана. Он надеялся, что она уже остыла и поняла, какую ошибку совершила, решив расстаться. А если опять оттолкнет? Думать об этом категорически не хотелось. Выйдя на станции, Даня поспешил вверх по асфальтированной дороге, которая вела прямиком к дому Зимовых.
Ворота, на удивление, оказались незапертыми, он толкнул их и очутился в уже знакомом дворе. Однако все выглядело немного иначе, чем в прошлый раз. Пожухлая листва, оставшаяся с прошлой осени, убрана, плитки, ведущие к дому, – тщательно выметены, даже прохудившаяся крыша сарая залатана умелыми руками. «Дядя Витя, что ли, помогает?» – удивился Даня и собирался было подняться на крыльцо, как вдруг увидел, как из дома выходит…
– Романов! – потрясенно выдохнул он.
Бывший друг выглядел коренным местным жителем в резиновых сапогах до колена, в потертой клетчатой рубахе и изношенных трико с вытянутыми коленками. Увидев Даню, он расплылся в одной из самых гаденьких своих улыбок и уверенно, с видом хозяина дома, направился к нему.
– Какими судьбами, Нил? – снимая матерчатые перчатки, спросил он и небрежно достал из кармана пачку сигарет.
– Ты что здесь забыл? – процедил Даня, чувствуя, как на глаза упала кровавая пелена. Такой ярости он не испытывал никогда, и впервые в жизни ему хотелось уничтожить Влада, просто вбить в землю по самую макушку, затоптать и стереть с лица земли. Как он посмел заявиться сюда?! Да что он о себе возомнил?!
– Ди пригласила. Ей помощь нужна, сам понимаешь, одна она не справится. – Влад закурил и нахально выпустил клубы дыма прямо в лицо окаменевшего Дани.
– Она сама позвонила? – с трудом выдавил он, чувствуя, как пересохло в горле.
– Да какая разница, Нил? Ты все не успокоишься? Оставь девчонку в покое, что ты ей душу рвешь? Говорил ведь уже, что не твоего полета птица. Будешь и дальше лезть, еще больнее ей сделаешь, – Влад как будто действительно говорил искренне, но это взбесило Даню еще сильнее.
– Я задал вопрос! – повысил он голос, стряхнув с себя оцепенение. Руки чесались разукрасить его наглую рожу.
– И я ответил! Что, опять морду бить полезешь? Ну давай, не стесняйся, ты же только это и можешь. Хоть бы спросил, как она тут одна справляется, может, ей помощь нужна или поддержка! Только о себе и думаешь, а девчонка зашивается, днями и ночами пашет – то на огороде, то репетитором, то с сестрами уроки делает!
– Да что ты несешь, она меня сама… – у Дани чуть не вырвалось «она меня сама оттолкнула», но он вовремя остановился, не давая Владу повода прицепиться еще и к этой фразе.
– Что «сама»? Послала тебя? – неприятно усмехнулся Влад, сплюнув на землю. – И правильно сделала. Дианка моя, понятно тебе? В отличие от тебя, я всегда рядом, а ей это сейчас и нужно. Кто не успел, тот опоздал, слышал такую фразу?
У Дани сорвало крышу, и он с размаху зарядил ему в челюсть – просто для того, чтобы Влад перестал говорить гадости, которые разрывали душу на части. Диана не такая! Она не могла, просто не могла так поступить!
– Ну ты и дебил, Кравцов! – Выплюнув кровь, Романов поднялся на ноги, стряхивая с выношенных трико апрельскую грязь. – Поздно кулаками махать, все уже случилось.
– Врешь, гнида! – Даня схватил его за грудки, шипя от ненависти и разрывающей нутро боли. Нет, это неправда, быть такого не может, Ди никогда бы так не сделала! Однако тревожный голос внутри нашептывал: «А что, если могла?»
– Сам виноват, не надо было бросать ее в самый тяжелый момент, – пыхтел Романов, пытаясь сбросить его руки.
– Ублюдок, – выплюнул ему в лицо Даня. Руки дрожали от ярости и сносящей крышу боли. Душа кричала и корчилась в агонии, сердце раскололось на миллион кровоточащих осколков.
– Прекратите, – холодный голос веско прозвучал в напряженной тишине двора, и Даня медленно повернулся к появившейся на крыльце Диане.
Руки дрогнули, выпуская из захвата Романова, а ноги сами понесли его к ней, к любимой и дорогой девочке, которую он не видел две бесконечно долгих недели. Она сильно похудела, и на бледном лице ярким пятном выделялись только болезненно блестевшие глаза.
