Арина Ларина - Невеста бальзаковского возраста
– Здрасьте, – с трудом добавив в голос любезности, кивнул ей Николай.
– А я Лизина сестра, – обозначила свое место в системе координат Настасья. И чтобы было понятно, что она этим не особо гордится, тяжело вздохнула.
Николай никакого подтекста в ее вздохе не уловил и, довольно едко протянув «аааа, ясно», забрал маменьку и удалился, в следующий раз появившись только перед самой церемонией.
Гости с Лизаветиной стороны, если не считать Настю с Дашей, были полной противоположностью родне жениха. Во-первых, приглашена была исключительно молодежь, причем круг общения Лизы оказался настолько разносторонним, что помимо голодных и эпатажных молодых художников и фотографов, похожих на участников хеллоуиновской вечеринки, там маячили несколько панков, несколько готов и какая-то байкерская пара. Во-вторых, одеты они были не менее пестро, но как-то совершенно неподходяще для свадьбы. И если Шурикова родня смотрелась просто безвкусно, то молодняку не хватало только каких-нибудь транспарантов в поддержку чего угодно.
– У меня какое-то странное чувство, – призналась Дарья, сумрачно разглядывая собравшихся. – Я, конечно, давненько на свадьбах не была, но тут уж как-то все совсем того…
– Это потому, что ты слишком много знаешь, – утешила ее Настя. – Представь, что это просто свадьба. Расслабься, напейся, получи удовольствие. В конце концов, хоть на чьей-то свадьбе погуляли. Пусть даже и не на своей.
– Чего такие кислые? – к болтавшим полушепотом подружкам подлетела свежая, как розовый бутон, Марина Ивановна. – Шуршите тут, как две старушки. Ну-ка, быстро веселиться!
Маменька была великолепна, потрясающа и сногсшибательна. Впрочем – как обычно.
– Кто у нас жених? Я смотрю, родственнички у нас не из графьев, – сказала она довольно громко. Впрочем, мама была сама себе королевна, и чужое недовольство ее мало волновало, даже если «неграфья» и услышали бы ее мнение.
– А вы что, с Сашей еще не знакомы? – обалдело моргнула Даша. Она с трудом представляла себе вариант, при котором будущая теща впервые увидела зятя на свадьбе. Нет, Настасья, конечно, про маменьку много чего рассказывала, но чтобы вот так…
– Да как же не видела! Лизуня приводила его на чай, познакомиться. Так-то он красавчик, брови, реснички, рост. Говорил мало, так что произвел нормальное впечатление. Хотя я особо не присматривалась. Раз дочь выбрала, так тому и быть. У нас в семье демократия, – гордо объявила Марина Ивановна.
Настя невнятно хрюкнула. Судя по тональности – неодобрительно.
– Так что? – требовательно повторила вопрос маменька. – С родней-то у нас как? Какие-то они неинтересные, орут, блестят. Он что, из деревни?
– Мам, а для тебя это новость? – раздраженно уточнила Настя. – Я тебе вроде уже говорила.
– Ай, ты вечно всем недовольна и жалуешься, – отмахнулась родительница. – Тебя слушать – карма испортится. Что ты там говорила-то?
– Что Саша из какого-то поселка, жилья в городе нет, работы нет, образование тоже какое-то пунктирное, как у Лизки, а еще они взяли кредит, и неизвестно, чем собираются отдавать, – отчеканила Настасья. Мамино легкомыслие ее злило и даже вызывало легкую зависть. Вот умеют же люди жить так, не обременяя себя проблемами близких. И ничего, не щиплет их совесть за бока-то и в печень не клюет!
– Ну, значит, будете вместе жить, – тепло и ясно улыбнулась мама. – В тесноте, да не в обиде. Нарожают детишек, ты им поможешь, в этом тоже есть плюсы.
Теперь всхрюкнула Дарья, многозначительно округлив глаза.
– Да, а мужчин нормальных и нет вовсе, – продолжала печалиться о своем Марина Ивановна. – Какие-то затрапезные с их стороны приехали. А с нашей кто, не знаешь, Настя? Лиза мужчин нормальных приглашала?
– У нее свадьба, – холодно оповестила родительницу Настя. – Зачем ей мужики? Мам, а тебя не смутило то, что я сказала про кредит?
– А при чем тут я? – легко улыбнулась маменька. Она вообще на удивление много улыбалась голливудской улыбкой. Надо полагать – вставила новые зубы и отбелила старые. Марина Ивановна вообще на свою внешность денег не жалела, потому и выглядела едва ли не ровесницей дочерей – подтяжка, силикон в груди, ботокс во всех допустимых местах и прочие мелочи, неуловимо скрадывающие ее солидный возраст.
– При том, что когда придут коллекторы, трясти будут нас с тобой. Другой родни у Лизки нет, – мстительно заявила Настя, надеясь, что хоть один мускул на материнском лице дрогнет. Как бы не так. Когда закачано столько ботокса, мимика пропадает, оставляя гладкую маску. Хотя, может, и не в уколах было дело.
– Как же нет родни, – звонко расхохоталась Марина Ивановна, – вон, целый автобус из Нижних Пупырей, или откуда там ваш жених?
– Это твой зять, между прочим, – напомнила Настасья, раздувая ноздри от бешенства, – а не наш жених.
– Ваш, ваш, – утешила ее Марина Ивановна. – Я к нему никакого касательства не имею. Я вас вырастила, воспитала, дальше сами. Не надо на меня свои проблемы вешать. И кстати, мне кажется, ты все усложняешь. Вон Лиза не работает, такая-сякая, а мужика красивого отхватила, и свадьба у нее красивая – с каретами. Учись, Настя. Это всяко полезнее, чем желчь по организму гонять.
С этими словами мама упорхнула к родне – производить впечатление и знакомиться. Марина Ивановна вообще любила произвести впечатление, ей это повышало жизненный тонус и самооценку.
– М-да, – выдавила одуревшая от услышанного Даша. – Клево. Я под впечатлением.
– А я уже привыкла, – устало пожала плечами Настя. – Может, она и права, надо жить проще и не пытаться решать чужие проблемы?
– Ага. Но у тебя обстоятельства сложились так, что для того, чтобы не решать чужие проблемы, надо срочно свинтить от сестренки. Как у тебя со Славой? – Даша смотрела на нее с сочувствием, словно стеснялась своего вопроса.
– У меня с ним все хорошо, но мы в этом блаженном «хорошо» уже второй месяц буксуем. Ни туда, ни сюда, – призналась Настя. – Я не знаю. Может, я слишком тороплюсь, но ты ж видишь, меня обстоятельства поджимают.
Договорить они не успели.
Прибыли затянутые в джинсовые доспехи жених с невестой, и всех позвали на регистрацию. Заунывная дама с внешностью учительницы литературы и тоской во взгляде декламировала стихи, громогласно вещала что-то напыщенное, нагонявшее жуткую непреодолимую зевоту и сон. Сашины гости продолжали тихий бубнеж, общая направленность которого была ясна – обсуждали странный наряд невесты. Лизины гости надували пузыри из жевачки, снимали на телефоны, возили пальцами по экранам смартфонов и обсуждали родню жениха. Свадьба – это такое замечательное мероприятие, на котором всегда найдется кого обсудить, тем более что это место встречи практически двух противоборствующих лагерей.
