Мой обман - Ольга Тимофеева
Вечер провожу за поиском какого-нибудь пристанища. Ценник везде такой, что сразу хочется переехать жить в подземный переход. Я расширяю диапазон и перехожу к ценнику в Подмосковье. Щелково… Раменкское… Одинцово.
Че…реповецкие воробышки. Одинцово. У Алисы же есть квартира, в которой теперь никто не живет. Я откидываюсь на подушку и беру в руки телефон. Кажется, я снова возвращается в зону комфорта.
Лучше уж я буду платить за проезд, чем за жилье.
— Привет, — улыбаюсь Алисе, когда она отвечает на видеозвонок с бокалом какого-то напитка. — Отдыхаете?
— Да, ужинаем, смотри, как тут круто.
Она крутит телефон, показывая ресторан, в котором сейчас находится. В кадр попадает загоревший Марк. Не зря я их отправила, он со своей работой не скоро себе снова такое позволит. И Алисе еще не даст отдохнуть.
— Вы такие загорелые.
— Да, погода отличная. — Она снова направляет камеру на себя. — Поэтому мы стараемся больше отдыхать. Но, честно сказать, чем ближе к окончанию отпуска, тем больше хочется домой.
— Когда вы прилетаете?
— Во вторник. У тебя ремонт закончили?
— Нет еще, — выдыхаю и опускаю глаза. Придется ей врать. — Алис, я хотела спросить, а можно пожить у тебя в Одинцово? Там же пустует квартира?
— Лер, ну если ремонт твой закончится скоро, можешь у нас с Марком пожить, пару дней, думаю, ты нас не стеснишь.
— Я вас — нет, а вы меня — да. У Никифорова сейчас тестостерон бурлит, а воздержание вредно для мужского организма.
Алиса тихо усмехается, поглядываю поверх камеры, видимо, в сторону мужа.
— Ну ты же знаешь, там давно ремонта не было и от Москвы далеко. А у родителей не хочешь жить? — Не понимаю, она за меня волнуется или не хочет, чтобы жила у нее.
— Нет, не хочу. И я же на машине, быстро доберусь.
— Ну хорошо, я позвоню тете Нине и спрошу, когда она вернется. Ключи у нее. Она живет то там, то на даче.
— Узнай, если можно, я бы хотела переехать до того, как вы вернетесь.
— Лер, — Алиса выключает камеру и переходит в режим аудиозвонка, — а почему ты вернулась в Россию? Ты же собиралась выйти там замуж?
Если я скажу, что рассталась с Ваней, то она подумает, что я вернулась из-за Миши и начнется снова песня, чтобы я не виделась с ним.
— Тут есть кое-какие работы по совместному с Ваней бизнесу, мне надо пока лично пожить в России. Родители начинают слишком лезть в мою жизнь и учить, когда я с ними рядом живу, поэтому я хочу подальше от них.
— Да знаю я, как они умеют, но начинаешь почему-то это ценить только, когда их уже не вернуть…
Мы обе понимаем, что она говорит про своего отца, которого потеряла год назад и долго восстанавливалась.
Благо, в этот раз Алиса не поднимала тему Миши, и мне не приходилось врать еще о чем-нибудь, умалчивая, что я работаю у него.
12
Переезд равносилен маленькому пожару, но это точно не про меня. За неделю, что я прожила у Алисы, я нажила всего один пакет вещей, который сейчас прижимаю к себе. Потому что в душной, несмотря на август, маршрутке до Одинцово нет места даже на полу. Одна мысль, что мне придется вот так ездить каждое утро, а потом возвращаться, ничего, кроме уныния не вызывает, но в моей нынешней ситуации — это выход. Пусть и временный.
Спустя полчаса я наконец оказываюсь в той самой квартире, где когда-то жила Алиса. Скажи мне кто-то год назад, что мы с ней поменяемся местами, я бы не поверила. Теперь она живет в апартаментах в столице, а я в ее двушке в Одинцово. Жизнь любит ставить нам подножки, а потом смотреть, как мы поднимаемся с колен.
— Ну смотри, ты, наверное, в комнате Алисы поживешь? — ведет меня по квартире тетя Нина.
— Да, конечно, — натягиваю улыбку в ответ. Она тактично не спрашивает, что случилось, и почему я теперь обнищала.
— Вещей у тебя совсем немного или еще будут?
— Нет, больше не будет.
Я убираю пакет за кровать, чтобы не мозолил глаза. И врать ей не хочу, но и раскрывать душу, чтобы там ковырялись, тоже не желаю.
— Ужинать будешь?
Качаю головой из стороны в сторону. Хочу остаться одна, не ждать всех этих вопросов и не ждать следующих.
— Хорошо, — тетя Алисы кивает и оставляет меня одну.
Не раздеваясь, ложусь на кровать и накрываюсь пледом. Так плохо, что не хочется ничего и никого видеть. Ни с кем не говорить и не жаловаться. Просто хочется спрятаться ото всех, закрыть глаза, а потом открыть и понять, что это все сон. Что не со мной. Вернуться назад, в тот аэропорт и переиграть все. Сделать другой выбор и рискнуть жить по-другому.
Утыкаюсь лицом в подушку и натягиваю на голову плед, чтобы заглушить ту боль и отчаяние, что сейчас льются из меня. Любая возможность на следующий день убивается следующей проблемой. Я будто взбираюсь на гору, думая, что наконец на вершине, а оказывается, что за ней еще выше холм, а сил идти против всех все меньше и меньше.
Родители теперь на другой стороне, и хотя мама пыталась помочь, я чувствую, что она не сможет переубедить отца и что-то изменить. Или и не хочет? Могу ли я осуждать ее, когда сама в свое время выбрала деньги?! Деньги — это уверенность, надёжность, раскованность. Без них ты окажешься там, где я сейчас.
Алиса. Она моя подруга и, наверное, единственный человек, которому я могла бы все рассказать. Но, как только она узнает о сроках, сразу проболтается Мише, а вот я точно не хочу, чтобы он знал. Жалость из-за беременности мне не нужна. Как и не искренняя помощь. Разве что, я могла бы рассказать ей про отца, но тогда она спросит, почему. А там Ваня, с которым я рассталась, и все
