Только твоя - Саманта Аллен

— Я не задержусь в Милане так долго.

— Не горячись, Даниэле, тебе всегда рады. И нам есть что обсудить.

Роскошный лимузин остановился. Дэниел коротко попрощался с Гвидо и помог мне выбраться из автомобиля.

На мгновение меня ослепило — световое шоу украшало вход в театр. Похоже, будут играть очень знаменитые музыканты, потому что царил невероятный ажиотаж. Около входа тянулась целая вереница дорогих автомобилей. Из каждого выходили роскошно одетые дамы в сопровождении не менее роскошно одетых мужчин.

— Ты выглядишь прекрасно, Лорри. Не стоит переживать, — услышала я голос Дэниела.

Его низкий, немного хриплый голос вибрировал от сильных эмоций. Встреча с Гвидо каким-то образом пробила брешь в его ледяном спокойствии.

В этот момент я почувствовала, что могу дать ему глоток спокойствия и утихомирить его ярость.

Я сама обняла спутника за торс и прижалась к нему всем телом. Он застыл от изумления, но тут же крепче втиснул меня в себя. От Дэниела веяло мужской уверенностью и властью.

Я чувствовала себя ценным призом, украшением, которое он не хочет терять. И не знаю почему, но внезапно подумала, что быть настолько ценной не так уж плохо. То ли магия жаркой страны, то ли роскошь опьянили меня. Или дело было в мужчине, безумно красивом и дьявольски порочном, зацикленном на мне?

Поняла лишь одно — я дорога ему.

По какой-то причине или вовсе без них, но я занимала особое место в сердце Дэниела. Это даже льстило мне — быть настолько ценной и желанной, что за право обладать мной Дэниел выложил кругленькую сумму и был готов перегрызть глотку своему родственнику.

Во мне взыграла женщина. Та самая, которая любит в ответ тем сильнее, чем больше любят её. Поэтому я сама запрокинула голову и подставила губы для поцелуя, прошептав имя своего мучителя так томно, будто была в него влюблена.

— Дэниел…

Дэниел не стал церемониться. Он сразу же накрыл мои губы. Поцелуй был дерзким и страстным.

Возможно, было не совсем прилично целоваться перед входом в театр, ласкаясь языками и жадно сталкиваясь губами, но я хотела этого.

— Лорри, малышка… — шепнул Дэниел, укусив меня за губу. Он отстранился, обведя меня взглядом голодного зверя. — Моя дикарочка стала покорной? — он медленно провёл языком по кромке зубов, словно предвкушал дальнейшие развлечения.

Я вспыхнула в ответ на этот жест, чувствуя, что это намёк.

— Кажется, мы хотели послушать музыку?

— Разумеется. — Дэниел подхватил меня под локоть и повёл внутрь здания. — Этот концерт запомнится тебе надолго, Лорри.

Я задрожала, как струна, от его хриплого голоса. По коже пронёсся табун мурашек.

Дэниел переместил руку на талию и спустился немного ниже, обводя контуры моей упругой попки.

— Дэниел, кругом полно людей, — прошептала я.

Отовсюду слышалась бурная итальянская речь с множеством междометий и восторженных восклицаний.

— Им нет до нас никакого дела. Даже если бы я залез тебе в трусики, никто не обратил бы на нас внимания. Разумеется, для этого мне пришлось бы зажать тебя в укромном углу, — губы Дэниела двигались около моего уха. — Например, за той колонной.

Я едва не застонала вслух. Мне в голову ударил пьянящий коктейль из адреналина, возбуждения и желания попробовать что-то запретное.

Я больше не чувствовала тотального контроля отчима. Теперь мной владел мужчина. Но он… любил нарушать правила и отрываться на полную катушку.

— Я ни разу не пряталась за колонной, только на балконе, — выдохнула я.

— Твою мать, Лорри! — выругался Дэниел и потащил меня в указанном им направлении.

Колонна была почти в самом углу. За ней было довольно укромное местечко, в котором можно спрятаться от посторонних глаз. Дэниел толкнул меня спиной к стене и налетел, как вихрь.

— А-а-ах, Дэниел! Прошу! Будь осторожнее, — захныкала я, чувствуя, как его пальцы жадно сминали мою попку.

— Осторожнее? Я сожру тебя, малышка. Я пиздец как хочу сожрать тебя… — грязно выматерился он, жаля поцелуями шею.

Его напор и животный, мускусный аромат наполняли меня восторгом. Я дрожала в его сильных руках. Плавилась под жаркими поцелуями, чувствуя, как пульсация между ног становилась всё невыносимее с каждой секундой. Его член был напряжён. Ощутив это, я громко застонала.

— Ты сводишь меня с ума! — рыкнул Дэниел и накрыл руками мою ноющую грудь, взвесив на ладони. Потом оттянул лиф платья и освободил правую грудь. — Твои сосочки торчат, как дула пушек. Они готовы выстрелить в меня, да?

— Ты ужасно порочный, Дэниел! — прошептала я и обхватила его шею.

— Ммм… Дикарочка хочет чего-то?

— Да! Хочу…

Я покраснела, не осмелившись вымолвить вслух свои желания.

— Давай, детка, скажи, чего ты хочешь.

— Возьми их в рот. Пососи немного, — всхлипнула, дёрнувшись от своих же слов.

— О да! Это только начало! — с животным рыком сказал Дэниел.

Уже через мгновение он ласкал губами и языком ноющие соски. Обводил их по кругу и сосал, как будто был младенцем, я — его кормящей матерью. Я запустила пальцы в его волосы и желала, чтобы он не прекращал порочную ласку.

— Да! Ещё!..

Он втягивал соски в рот по очереди и катал их на языке, как шоколадные шарики. Возбуждение становилось сильнее. Мои трусики уже намокли. Я изо всех сил сжимала бёдра, но от этого становилось только хуже.

— Пришпорь своего жеребца пошлыми словечками, Лорри, — попросил Дэниел, дьявольски сверкнув глазами.

— Я не знаю пошлых словечек. Но если скажу, что жалею о выборе платья, это будет считаться? — задыхаясь, спросила.

— У тебя отличный вкус, малышка. Платье роскошное.

— Да, но оно чертовски узкое. И тебе ни за что не удастся залезть ко мне в трусики, — простонала я.

— Ты хочешь, чтобы я побаловал твою девочку? Приласкал её прямо сейчас?

— Я… — прикусила губу. Признаться вслух — значит признать своё