Упал. Очнулся. Папа! (СИ) - Логвин Янина

— Я?

— А кто? Ты зачем меня перед людьми позоришь? — заявил тихим, но очень грозным шепотом. — Выставляешь идиотом!

Я так рот и открыла — не зная, то ли мне извиняться, а то ли оправдываться. Так и знала, что Стёпка что-то вытворит. В генерации чудо-идей и воплощении их в жизнь мой сын был гением. Иногда сама поражалась его таланту.

Ой, а может, это Сонечка нечаянно проговорилась?

— Подожди, но ты ведь сам вызвался с ними гулять, — как бы намекнула в лоб. — Если дети тебя не слушались, это еще не означает, что они хотели выставить…

Но Воронов вновь меня удивил.

— Причем тут дети? — выпалил. — С ними я и так сам разберусь.

— А кто тогда причем?

— Ты.

Не поняла.

— Сказать, что ли, не могла? У тебя язык есть? Или ты вдруг общаться разучилась?

— Нет, я не… Эй, — нахмурилась, — ты почему со мной так разговариваешь?

— Никогда больше, Даша. Никогда не смей меня ставить в такое дурацкое положение, как сейчас! Это вопрос мужской гордости, если хочешь.

— Ч-чего?

— Того!

— Да какое еще дурацкое? — развела я в стороны теперь уже свободные руки, ничего не понимая. — Причем тут гордость? Ну, погулял один раз. Подумаешь! Ты знаешь, сколько раз я сама…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Давай, еще истерику тут устрой.

— А?

— Бэ! Теперь понятно, почему мы с тобой ссоримся, — и взгляд такой, будто ему и в самом деле всё со мной понятно.

— Ну и почему? — хмыкнула.

— Потому что у меня жена не только обидчивая, но еще и упрямая! И сейчас все видят, как она сама таскает сумки в то время, как у нее есть муж! Но я не собираюсь терпеть то, что ты меня и в грош не ставишь!

— Но…

— И выяснять отношения на улице — тоже не собираюсь. Идем, дома поговорим!

Сказал, развернулся и пошел в нужную сторону мимо детской площадки.

— Степан, домой! Девочки, догоняйте!

— Ага! Идем, пап!

— Сейчас!

И снова рот сам собой открылся при взгляде на то, как послушно Стёпка скатился с горки и трусит к Воронову, отряхивая с шапки снег.

Что, и ни одного возражения не будет от сына? Совсем?! И жвачки-жвачной «Ну еще пять минуточек!»?

— Ну, знаешь… пф! — только и выдохнула, увидев, как Рита с Соней тоже дружно покатили пустые санки к подъезду, догоняя Воронова, и потопала следом за своим «мужем».

Нет, ну ты подумай, какой командир выискался! Истерику ему давно не закатывали.

Да я, если захочу, такую закачу, что мало не покажется! В грош его не ставлю. Гордость задела. А то, что я его в свою жизнь впустила, — да кому это интересно!

Ну, ничего. Сейчас посмотрим, как он «свой дом» в этом муравейнике найдет, чтобы в нём со мной разговаривать, умник!

Но Воронов нашел — и дом, и подъезд, и даже этаж не перепутал.

— Мама, ты не представляешь! Сегодня на прогулке было так классно! — когда вошли в лифт, Степка стянул с рыжей макушки шапку и, задрав голову, радостно заулыбался. — Мы играли в снежки, и я попал Ромке из 5-го «Б» по башке! А ему десять лет! Прямо — бац! — и он закачался! Меня папа научил правильно целиться. Правда, пап?!

Я стояла и дула губы, но, услышав о таком, испугалась. Не хватало еще с родителями чужого ребенка разбираться!

— Что? Зачем ты это сделал?!

— Да мы понарошку, мам! Не волнуйся! Ромка по мне тоже попал — эта игра такая! — успокоил меня Степка. — Мне теперь нужен щит, как у Тора, и мы устроим настоящую войнушку!

— Ничего ты не устроишь, — пригладила я на лбу сына торчащую дыбом челку. — Лучше на горке катайся… Или книжки читай, — нашлась. — Как Рита!

— Вот всегда ты так говоришь, мам! — обиделся сын. — Не хочу я читать книжки, они не интересные. Я хочу щит!

Маленькая Сонечка дернула мужчину за рукав.

— Пап, а ты завтра еще покатаешь меня на санках? Можно я Катю возьму? Она никогда не каталась!

Вот хитрюга, что придумала. Но боюсь, что двух прогулок с тремя детьми мой шеф не выдержит — точно сбежит.

Мы оба с Вороновым подняли друг на друга глаза… и отвернулись.

— Завтра, Сонечка, тебе в садик, — напомнила дочке.

— А папа? — сразу же погрустнела та.

— А папе надо отдохнуть. Он еще не совсем… выздоровел!

Пока выходили из лифта и входили в квартиру, пока открывала дверь и раздевала детей, все думала про себя: почему дети так легко приняли условия взрослой игры? Почему ведут себя лучше любых агентов? Я-то ожидала от них совсем другого. Неужели почувствовали, что Воронову необходима помощь? Раньше мне всегда казалось, что появись в моей жизни мужчина на самом деле, все будет очень сложно и вовсе не так гладко. Но игра всегда интереснее, чем реальность, получается… так? Или они понимают и чувствуют что-то, чего не чувствую я?

Ладно, посмотрим, что будет дальше. Так или иначе, а игры всегда приходится заканчивать, и я постараюсь об этом не забыть.

С «мужем» ничего выяснять не стала — развесила вещи по местам и ушла на кухню готовить сразу обед и ужин. Заодно и стирку запустила. Что Воронов делал и чем себя занимал в это время — интересоваться не стала, не маленький, разберется. Но когда уже все пообедали, попросила его остаться.

Завтра я выходила на работу и стоило подумать о средствах коммуникации.

— Андрей, задержись на минутку. Мне нужно кое-что тебе сказать.

Все трое детей тут же навострили уши, но я быстренько выпроводила их из кухни и прикрыла дверь.

Воронов остался, но убрать с лица хмурое выражение и не подумал. Повернувшись ко мне, в ожидании разговора гордо сложил руки на груди, демонстрируя, какие у него внушительные бицепсы… и вредный характер!

Как будто я и так не знаю.

— Слушаю, Даша, — сообщил. — Но предупреждаю, если ты решила извиниться, то я еще не в настроении тебя простить.

Что?! Опять?

Ну, нет, если так дело и дальше пойдет, то у меня войдет в привычку ходить с открытым ртом!

— Может быть, завтра, — тем временем продолжил «муж». — Но ты должна объяснить, что это было с тобой сегодня в ванной, и с магазином тоже.

Господи, ну до чего же он… гоблин!

— Обойдешься!

На самом деле, я собиралась быть вежливой и выдержанной, но никакого же терпения не хватит! Если я когда-нибудь и попрошу у него прощения, то исключительно за то, что он по моей вине потерял память. И все! Больше я ни за что не собираюсь перед ним отчитываться!

Но с голосом постаралась справиться — ну, не можем же мы вечно ссориться?

О чем ему и сказала. И добавила, достав из сумки небольшой предмет (а точнее — обновку) и положив его перед ним на стол.

— Вот, Андрей, возьми. Это тебе.

— Что это?

— Шапка. — «И это вовсе не подарок, — повторила себе. — А необходимость. Веди себя спокойно, Петушок». — Ты, хм-м, когда упал, свою старую потерял, а на улице холодно. Я и подумала, что новая лишней не будет.

Отступив от стола, уже ждала кучу возмущения, но Воронов и не подумал ругаться. Разжал руки и просто взял шапку. Достав из упаковки, покрутил в ладонях.

— Спасибо, Даша. Неожиданно. И правда, замерз сегодня, — вдруг признался.

Ну вот, хоть хмуриться перестал. На душе стало немножечко легче.



— Это еще не все. И вот это — тоже тебе. Смартфон, — предупредила его вопрос, вынимая из пакета новую коробку. — Ты не можешь быть совсем без связи, а я не всегда буду рядом.

Коробку со смартфоном Воронов тоже взял в руки. Покрутил в ладони и озадачился:

— А разве нам эта покупка по карману? Она ведь внеплановая?

А вот от этих слов на душе стало грустно. Может, он и не помнил, как привык жить сам, но успел заметить, как живу я. Должно быть, моя квартира со скудной мебелью кажется ему трущобой.

Пожав плечами, я собрала со стола посуду и сгрузила ее в мойку. Повернувшись к холодильнику, стала складывать в него оставшуюся после обеда еду.

— Нормально. Он не из дорогих, не переживай, — ответила чистую правду.