Возлюбленная Козаностра (СИ) - Грэй ЕлеNа

Карло Хайд на правах хозяина дома вежливо здоровается. Кармела отодвигает стул. Меня усаживают между старушкой лет восьмидесяти и Бэном. За противоположной стороной стола напротив Бэна сидит молодая девушка, жгучая брюнетка. Наверное, она его почётная гостья. Брендон же сидит по правую руку от отца. Он подмигивает мне, мол «всё в порядке».

Завтрак проходит оживлённо. Присутствующие в основном общаются на итальянском. Я ни слова не понимаю, но не огорчаюсь. Съедаю предложенные блюда, дожидаюсь, когда Карло встаёт из-за стола и тоже ухожу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Время до банкета предпочитаю провести в одиночестве. Брендон несколько раз приходит узнать, как я. Заверяю его, что отлично. Широко улыбаюсь для правдивости, а между его приходами раскладываю фотографии в альбом. Что творится в душе, передать сложно. Смешение эмоций и чувств, которые лучше держать при себе.

К пяти часам неизменно приходит Кармела. Она собирает мои волосы в воздушный пучок на затылке и разглаживает платье отпаривателем, помогает застегнуть молнию.

Брендон появляется в дорогом смокинге, когда я подкрашиваю губы. У него небольшой футляр в руках.

— Надень их, — он открывает бархатную крышечку. Изумительной красоты серьги с бриллиантами и сапфирами сияют перед глазами.

— Помоги мне, — прошу Брендона. Столь бесценную драгоценность я надену впервые и боюсь нечаянно сломать застёжку или штифт.

Красота создана, лоск наведён. Я беру Брендона под руку, и мы отправляемся на приём

Гостей собралось очень много. Всюду снуют официанты. Они разносят шампанское, коктейли, разнообразные закуски и эклеры с чёрной икрой.

Меня знакомят со сливками американского общества: бизнесменами, политиками, их дамами и даже представляют двум сенаторам, присутствующим здесь. Реджина организовала масштабное мероприятие в честь Бэна. Она, похоже, счастлива больше него. Со мной она общается подчёркнуто вежливо, в присутствии Брендона, но холодности ничуть не скрывает.

— Доктор Янг! — приветствует Санни, появившийся в зале. Он спасает вовремя от занудной компании жён политиканов. — Как я рад вас видеть!

— Я тоже! Дамы, прошу нас извинить.

Мы удаляемся в опустевший холл, где никто нам не помешает.

— Кто тебя пригласил Санни? — интересуюсь, не уточняя, что ожидала его.

— Мардж Хайд. Знаю, не спрашивайте, — отвечает он на немой вопрос. — Мы познакомились случайно. Элис, я стал разыскивать вас, как только ушёл домой из клиники. Ни следов, ни информации. Я переволновался, позвонил другу журналисту. Мы занялись поисками вместе. Тот мужчина, что появился в кабинете УЗИ, оказывается, тоже Хайд.

— Я в курсе, Санни. И ты зря беспокоился.

— Вы можете уверять меня сколько угодно, только давайте найдём более спокойное место. Нам надо поговорить, — пугливо озираясь, бормочет студент. — Я знаю, где в доме кабинет. Пойдёмте.

Санни уверенно шагает по просторным коридорам, сворачивает направо, открывает массивную дверь. В кабине темно, и он не включает свет. Остановившись возле шкафа, паренёк очень быстро говорит:

— Всё, что мы знали с Майклом о Хайдах ранее, присказка. Элис, эта семья, конечно, имеет связь с криминальным миром, и доказательства понемногу находятся нами. Но обвинения против Бэна почти были ложными. Вы знали, что ваш отец занимался делом мексиканских кортелей? — я отрицательно мотнула головой. — Он нашёл доказательства причастности семьи к интересным «сделкам», а потом неожиданно погиб. Тот, кто за этим стоит… — Санни делает глубокий вдох и моргает, а у меня сердце «сползает» в пятки и гулко отдаёт эхом в висках. Я жду, когда он решится озвучить самое страшное. Свет проникает в кабинет и ослепляет слишком неожиданно. Бартон щурится, прикрывает рукой глаза.

— Что вы здесь делаете? — Брендон появился невовремя. Повисает неловкая пауза. Студент сильно пугается, мямлит под нос что-то нескладное, а Титан грозно сверлит его. Нет. Хайд не ревнует к парнишке. За всем кроется нечто иное.

— Извините, я пойду. Рад был увидеться доктор Янг, и узнать, что у вас всё в порядке.

— Какого рожна он забыл в кабинете? — ругается Брендон. — Элис, объяснись!

— Ты же сам сказал, что он искал меня. Мне пришлось убеждать Санни в пустых переживаниях и затеях. Но не на глазах же у честной публики это делать, — выкручиваюсь как могу. Меня колотит мандраж. Слишком много новостей для одного дня. Я постараюсь завтра сложить обрывки информации воедино. Когда в состоянии буду здраво и непредвзято судить.

— Правда? — он склоняет голову набок.

— Да.

Брендон вроде верит. Он гасит свет и подталкивает меня к огромному столу.

— Что? Брендон, только не сейчас. Я не могу в этом доме.

— А ты закрой глаза и представь, что находишься в Филадельфии, — шепчет он над ухом, усаживает на столешницу, расталкивает ногами бёдра.

Брендона в такие моменты невозможно остановить. Платье шуршит. Он задирает его вверх. Нетерпеливо стягивает с меня трусики и целует в засос. Его поцелуй, слишком жадный. Дыхание, слишком тяжёлое и частое. Он не даёт ни малейшей возможности спрыгнуть со стола или увернуться. Звук расстёгивающегося ремня, тихий вжих молнии. Брендон очень ловкий. Он может одновременно целовать и раздеваться. Шелест фольги. Не предполагала, что на банкет он возьмёт необходимую защиту.

Я подпрыгиваю оттого, что в один резкий рывок он оказывается во мне. Толчок за толчком. Страстный Брендон засасывает мои губы сильнее. Я подстраиваюсь под его ритм, и очень скоро мы приходим к желаемому пику.

Мне жарко. Взмокла спина от спонтанного уединения. Хочется вдохнуть свежего воздуха. Я спрыгиваю со стола, поправляю одежду под горящий взгляд Титана.

— Ещё час и поедем домой, — предупреждает он. — Мне нужно переговорить с Манчини. Я буду в большой гостиной.

— Хорошо, Брендон. Можно я пройдусь по саду? Слишком душно.

Он разрешает. Видимо, резиденция Хайдов, эталон безопасности, раз Брендон спокоен. Из кабинета до парадного холла мы доходим вместе. Он, не стесняясь любопытных взоров присутствующих, чмокает меня в губы, затем в лоб и прижимает крепко к себе, как будто прощается. Брендон проводит большим пальцем по щеке и шепчет: «Иди. Льюис присмотрит за тобой».

Я выхожу на громадное крыльцо особняка. Спускаюсь по ступеням и полной грудью вдыхаю свежий воздух. Напряжённые события дня сказываются. Жар приливает к щекам, а сердце опять проваливается в пятки. Я иду к высоким пирамидальным деревьям, брожу между ними, незаметно удаляюсь вглубь бесподобного сада. Что-то мелькает впереди. Или мне кажется, или не знаю. Я пристально вглядываюсь в темноту и опять замечаю свечение. Блик от фонарика? Но откуда?

 В свете тонкой полоски, падающей наземь, вроде видится силуэт Мардж. Развернуться бы и уйти, но что-то заставляет пойти в сторону побережья, куда удаляется белый свет.

— Мардж, это ты? — зову её в ночной тишине. Небо сегодня полностью чёрное. На нём нет ни Луны, ни звёзд. Видимость не очень хорошая, и то, что я практически дошла до конца сада узнаю по доносящемуся шуму волн.

— Мардж? Что за шутки?

Я пытаюсь различить, куда уходит свет и резко спирает дыхание. Делаю судорожный вдох, задыхаюсь и стараюсь опять вдохнуть. Я машу руками, пытаюсь ухватиться за инородную вещь, но колени подкашиваются. Резкий удар в спину. Я падаю животом на землю и хриплю, потому что удавка душит шею.

Глава 25

Элис.

Зря я пошла на свет фонарика. Но теперь уже поздно сожалеть. Либо этот кто-то придушит меня через минуту, либо чудо провидения протянет мне руку помощи. Воздуха лёгким катастрофически не хватает. Я задерживаю дыхание и потихоньку выдыхаю то, что есть. Ногой пинаю мужскую ногу, что стоит позади меня. К счастью, он ослабляет удавку. Я жадно хапаю порции воздуха, а он хватает за волосы.

— Что тебе передала тётка, Сон? — это Отрешённый. Его мерзкий голос я узнаю из тысячи подобных голосов за секунду.