Мой ребенок Тигра (СИ) - Мэйз Евгения

Но ему хватило бы и без нее.

Багдасарова быстро сообразила, что напридумывала себе эта «кошмарящая» голова — не больше не меньше то, что ее и Макара похитили, но сейчас, скорее всего, он чувствовал себя во сто крат хуже, оказавшись в куда более нелепой ситуации, чем Ольга. Мало того, что он устроил захват дома с бабами, так еще и подбил друзей на это действо. Они будут всю жизнь припоминать ему это, если ничего-нибудь похуже.

— Все хорошо, милый, — успокаивала она Макара, злясь на себя за собственную инициативу. — Все, правда-правда, хорошо!

Только тогда, когда она оказалась на заднем сидение собственной машины, пройдя мимо потерявших сознание охранников, Ольга поняла, что натворила, в какую ситуацию попала и, что хуже всего — что ей еще придется благодарить этого Кису.

— Сейчас поедем домой и придумаем что-нибудь другое, — говорила она Макару, слыша себя и понимая, что у нее не выходит бояться стандартным образом.

Вместо того, чтобы сидеть дома, бояться подойти к окну, трястись и плакать она вновь говорит сыну: мы что-нибудь придумаем!

— Тебе, что сказали делать?!

Взбешенный мужик оказался на сидение рядом, рявкнул так, что заставил смолкнуть хнычущего сына, посильнее закусив соску у бутылочки, а Ольгу дернуться и перебраться на другую сторону сидения, забыв о связанных с этим неудобствах.

— Дома сидеть и никуда не выходить! А что ты?!

Что до Оли… Она не привыкла к такому тону и даже больше — всей душой ненавидела его, натерпевшись этого «добра» в детстве.

— Не думаешь о себе, так подумай о ребенке! Улыбается она тут сидит!

Родители воспитывали ее иначе, а вот тетка решила, что с девочками надо быть строже, особенно с такими избалованными и своенравными, как Оля. Багдасарова выросла, много чего поняла, познала себя и решила быть подальше от той семьи, знаменитой фамилии и их методов воспитания, временами напоминающих ей дрессировку.

— Наверное, вы сейчас себя очень глупо чувствуете, — проговорила она, заставив себя улыбнуться, несмотря на ёкнувшее, упавшее куда-то в район живота сердце.

Улыбка вышла мстительной — Багдасарова чувствовала это, но Оля, как царевна из сказки, не была «с белой ручки не смахнешь, да за пояс не заткнешь!» и не позволяла ни мужу, никому бы то ни было другому запугивать себя и указывать что ей делать. Она и на отморозка, тягающего ее по кухне, нашла управу, применив к его башке доставшуюся ей со времен студенчества сковороду.

— Да пошла ты! — проговорил тот, бросив короткий взгляд на ее губы.

Хамло вышел из машины, но вопреки ожиданиям не стал хлопать дверью, а мягко закрыл ее. Что-то подсказывало Багдасаровой, что он не о ней беспокоился, но все же подняла трубку и набрала номер Вишневецкой-старшей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Алина Станиславовна, не надо вызывать полицию, — проговорила Ольга, не решившись оставлять притихшего Макара, как и выходить с ним наружу после всего случившегося. — Это мои друзья и произошло досадное недоразумение.

Ей пришлось рассказать взволнованной женщине краткую историю собственной жизни и понять, что скорее всего она больше никогда не увидится с Лиркой. Раньше Алину Станиславовну не устраивала Ольгина опекунша, лишенная миллионов знаменитых продюсеров-шоуменов, а теперь последний гвоздь в заколачиваемую дверь забьют сразу несколько молотков под названием «муж-банкрот», «бандиты» и то, что она увидела в гостиной.

— Лир! Лирка!

Одного взгляда в сторону ярко освещенного окна стало достаточно, чтобы слезы наконец нашли выход, хлынули наружу, потекли по щекам, срываясь и впитываясь в серую ткань сумки.

— Как же так? — шептала она, глядя на бьющийся в окне темный силуэт. — Всё! Было!.. Нормально!..

Лира стояла у окна и молотила в него, мечась из стороны в сторону. Это было ужасное зрелище и притягивающее взгляд одновременно. Оно могло дать тысячу очков вперед голливудским фильмам про зомби, обогнав топ самых страшных кадров. Ольга же не понимала, что произошло и как могло случиться так, что еще несколько дней назад подруга была в норме, а теперь просто-напросто не узнавала ее.

— Ничего бы этого не произошло.

Ей не дали переложить Макара на сидение и перебраться за руль. Какеготам, приведя в сознание вырубленную охрану, вдосталь наболтавшись с ними и с друзьями, проводив их, вернулся и уселся на водительское место.

— Если бы ты ответила на мой звонок и объяснила все. А еще лучше, если бы осталась дома.

Он загремел ключами, завел мотор и выехал за покореженные ворота. Ольга очнулась не сразу, не ответив ничего на его обвинительные суждения. Последнее он проговорил с куда меньшей уверенностью, чем всё прежнее.

— Прекращай реветь, — несмотря не то на приказ, не то на пожелание в голосе неандертальца уже не было прежнего раздражения и злости. — Все ведь обошлось.

Ольга наконец вытерла глаза, взглянув на уснувшего, вместе с соской во рту сына. Он время от времени сжимал ее и продолжал посасывать, не просыпаясь при этом, чем вызвал улыбку Багдасаровой. Только сын знал правду и, что на самом деле все было хорошо ровно до тех пор, пока она не вошла в дом.

— Вы не звонили мне.

Она сказала это просто, чтобы поддержать разговор и наладить мостик для выражения слов благодарности.

— Ты не брала трубку, — ответил ей мужчина, взглянув в ее сторону через зеркало заднего обзора. — Проверь, если не веришь.

Ольга пожала плечами. Она была уверена в собственной правоте, хотя бы потому что телефон был в кармане ее куртки, поставлен на дополнительную вибрацию и…

— Вот! Смотрите.

Она бросила смартфон на переднее сидение, принявшись размещать и фиксировать ремнями сумки-переноску с сыном внутри.

— Странно.

Багдасарова знала причину почему он не дозвонился ей. У нее на смартфоне стоял «Антиспам», который был настроен так, чтобы отсекать всех незнакомых, странных и навязчивых людей, предложений и пожеланий. Все номера касающиеся работы ей добавлял секретарь и выглядели они так как будто Ольга подружилась с племенем индейцев — Карцев Масло, Раманикян Отель, Виглов Вода и никаких названий компаний. На всякий случай.

— Как вы нашли меня? Привлекли своих суперагентов из ФСБ?

Кисе нужно было добавить свой номер в ее записную книжку, а не просто названивать себе с ее телефона, стащив с тумбочки детской, а потом воровато удалять вызов из набранных.

Почему Олька сделала такие выводы? Потому что никто не мог сказать ему ее номер.

Даже, если предположить, что это сделал Артем. Но тогда бы он сообщил ей это. Должен был предупредить об этом, потому что у него самого стояло вот такое вот приложение с нехилой абонентской платой каждый месяц.

— Дал разрешение делиться местоположением, — ответил тот, как будто бы нехотя, но зеркало на лобовом стекле не проигнорировал, вновь взглянув на нее через него темными углями глаз.

Ольга хмыкнула — все так как она и думала. Поздно было беспокоиться о том, что этот тип шастал по ее квартире пока она спала и обвинять его в этом. Плохого он ничего не сделал. Все сплошь и рядом помогал, даже в войне с женщинами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 16

— Надо было добавить свой телефон, тогда бы не пришлось бросать шашлыки, пиво и дергать друзей с загородной вечеринки.

При упоминании шашлыков ей вновь достался блестящий и даже колючий взгляд, но видимо продолжение успокоило, убедив в том, что она не делит всех смуглых бородачей на шашлычников и макаронников.

— Чтобы ты забросала меня смс-ками фривольного содержания?

Если он шутил, то его тон и взгляд никак не выдавали это. Бородач не хотел, не спешил и даже не пытался изменить свое мнение о ней, в очередной раз напомнив об этом.

— Именно, — откликнулась Багдасарова, ощутив едкий осадок сожаления за свою попытку наладить контакт с ним. — Я всегда так делаю.