По следам прошлого (СИ) - Николаева Юлия Николаевна

— Больше он тут не появлялся? — спросила я.

— Я не видел, может, и приезжал. За всеми, как говорится, не уследишь. Еще вопросы будут, а то мне идти надо. Галка увидит, что меня нет, будет орать.

— Какая фамилия у вашей Галки?

— Самсонова. Самсонова Галина Федоровна.

— Иди, — кивнул Кирилл, — спасибо за информацию.

Мужичок заковылял по тропинке в сторону дороги, я посмотрела на Кирилла.

— Что теперь будем делать?

Кирилл почесал в задумчивости лоб и, достав телефон, кому-то позвонил.

— Мне нужна распечатка звонков за сегодня некоей Самсоновой Галины Федоровны, — сказал он, поздоровавшись, — адрес не знаю, город предположительно тот, где я сейчас нахожусь. Интересует, кому она звонила за последние пятнадцать минут, и будет звонить в следующий час.

Ему ответили, и Кирилл повесил трубку.

— Кому ты звонил? — поинтересовалась я.

— Не задавай глупых вопросов.

— Почему? Мне интересно знать.

— Имя этого человека тебе ни о чем не скажет. Пошли отсюда.

Покинув кладбище, мы вернулись к машине.

— Теперь что? — спросила я, усаживаясь в нее.

— Будем ждать. Если я прав, дама непременно позвонит благодетелю, по номеру мы его и найдем.

— Не проще было побеседовать с ней еще раз?

— Зачем? Имени она не скажет, а если и скажет, дядя быстро узнает, что мы в курсе, кто он. Пока есть вероятность того, что мы якобы в растерянности и не знаем, что делать.

— Думаешь, этот мужчина может знать что-то важное?

— Что для тебя важно? — насмешливо посмотрел Кирилл.

— Узнать, что имел в виду Игорь, когда оставлял записку.

— Не переживай, узнаем.

Ждать пришлось минут тридцать. Чтобы не торчать у кладбища, мы отъехали и вскоре сидели в небольшом кафе и пили кофе. Я все больше размышляла о загадке, которую мне оставил брат, не в силах понять, что он имел в виду.

— О чем думаешь? — поинтересовался Кирилл, поглядывая на мои выставленные перед собой коленки.

— О записке. Не понимаю, почему Игорь так поступил, почему написал только это?

— У него могли быть причины. Например, парень боялся, что записку может найти кто-нибудь другой, а он возьмет и распишет все черным по белому. А так… есть шанс, что до истины дойдешь только ты.

— Что помешало бы тому же Сереге проделать подобную работу?

— Может, он не знает того, что знаешь ты.

— О чем ты? — нахмурилась я, Кирилл пожал плечами.

— Твой брат оставил записку в тайнике, понадеявшись, что ты вспомнишь о таком же в кабинете отца и догадаешься. Кто знает, на что он еще надеялся, затевая все это. Вполне вероятно, в твоей голове может всплыть какая-то информация, до которой посторонний человек просто бы не додумался.

Я была вынуждена согласиться с Кириллом. Не успела я задуматься на тему воспоминаний, как у него зазвонил телефон, он снял трубку и стал слушать. К концу речи собеседника Кирилл начал хмуриться, и мне это не понравилось.

— Покопай вот что, — сказал он, — двадцать лет назад в автомобильной катастрофе погиб некий Корнилов Михаил Константинович. Вместе с ним была его жена. Мне интересно знать о них все.

ПРОДА

Кирилл положил трубку, я уставилась на него.

— Зачем тебе знать что-то о моих родителях?

— Потому что ты ничего толкового не расскажешь.

— А твой осведомитель расскажет?

Кирилл пожал плечами.

— Что он расскажет? — не отставала я. — Мой папа работал инженером, мама была домохозяйкой.

— Где работал отец? — я смешалась, он усмехнулся. — Об этом я и говорю.

— Какое они имеют отношение к записке брата?

— Самое прямое, раз уж речь шла об их могиле. Твой брат приезжал сюда пятнадцать лет назад и что-то вынюхивал.

— Он вернулся из армии и навестил могилу родителей, что в этом такого?

— Не думаю, что все так просто. Твои рассказы, а также куча ребятишек у нас на хвосте, намекают на то, что твой брат был человеком непростым, дураком точно не был, раз сумел подняться из ничего. Думаю, он приезжал в этот город с конкретной целью, то есть знал, что искать.

— И что?

— Мы, к сожалению, этого не знаем. Но если твой братец, действительно, решил тебя посвятить в семейную тайну, то разгадка не так уж далека. Пойдем, нужно найти место для ночлега.

Поднявшись, Кирилл потопал к выходу, я следом за ним, размышляя над его словами. Все происходящее мне очень не нравилось, и самым неприятным было то, что я совершенно не понимала, чего ждать дальше, в то время как Кирилл вел себя довольно уверенно.

— Так бери с него пример, — буркнула себе под нос, усаживаясь в машину.

— Ты что-то сказала? — повернулся он ко мне.

— Где мы будем ночевать? Заселимся в гостиницу?

— Довольно опрометчивый поступок, если учесть, сколько друзей мечтает тебя найти.

— Тогда куда?

— Снимем квартиру, посмотри объявления в интернете, можно и на длительный срок, неважно.

Из всех предложенных вариантов Кириллу понравились три. Первый номер ответить не пожелал, зато на втором повезло. Женщина согласилась встретиться прямо сейчас, так что вскоре мы тормозили во дворе хрущевки, располагавшейся в пятнадцати минутах езды от центра. Хозяйка оказалась дородной дамой лет сорока пяти, на голове химическая завивка, раскрас боевой.

— Кухня маленькая, — заявила она сразу, пропуская нас внутрь, — зато комната большая.

Комната была около двадцати квадратов, мебель не новая, но и не то старье, что обычно предлагают арендодатели. У противоположной от входа стены большой разложенный диван, рядом кресло, чуть поодаль журнальный столик с торшером, в углу — шкаф. Кирилл даже смотреть не стал, окинув беглым взглядом, кивнул.

— Нам подходит.

— Отлично, — обрадовалась женщина, — оплата за месяц вперед плюс залог.

Кирилл ушел с ней в кухню, вскоре дама покинула квартиру, будучи весьма довольной. Я сидела в кресле с ногами, разглядывая стену напротив.

— Может, тебе йогой заняться? — хмыкнул Кирилл, заходя в комнату.

— Йога для эгоистов.

— Это еще почему?

— Потому что направлена только на себя. Вокруг все будут умирать, а йогу все равно — он медитирует.

— А ты, значит, как истинная христианка сострадаешь и помогаешь людям?

— Тут тоже не задалось, — вздохнула я.

— Может, заедим твою печаль ужином?

— Я не голодна.

— Тогда подумай о своем мужчине.

— Это о тебе, что ли? — усмехнулась я.

— Даже интересно, — Кирилл прошел и устроился на диване, поглядывая на меня, — ты меня вообще кем считаешь?

— Наглым самовлюбленным придурком.

— Спасибо за откровенность. Значит, тебя тянет только к плохим ребятам?

— Ты себя имеешь в виду?

— Нет, твоего дружка. Симагин, кажется, его фамилия?

— А ты, значит, оплот добродетели? — усмехнулась я.

— Разве я сделал тебе что-то плохое? — искренне удивился Кирилл. — Я на тебя орал? Я тебя ударил, или, может, использовал и предал? — я отвернулась, он усмехнулся, качая головой. — Ты силишься казаться сильной и уверенной в себе, — заявил он, — но на самом деле боишься мужиков из-за того, что один придурок когда-то воспользовался твоей доверчивостью.

— По-моему, содеянного вполне достаточно, чтобы…

— Чтобы больше никогда не связываться ни с одним субъектом мужского пола, тогда и тебе будет спокойно. Опять же, можно вдоволь наслаждаться жалостью к себе.

— Что? — нахмурилась я.

— Не надо на меня так смотреть. Ты трахалась с лучшим другом брата, которого тот и убил. Теперь винишь себя за случившееся. Скажешь, я не прав?

— Да пошел ты.

— Вот и весь разговор, — Кирилл, рассмеявшись, встал, — поехали ужинать.

Далеко ходить мы не стали, засели в ближайшем кабаке. Кирилл даже в джинсах и футболке выглядел тут неуместно, народ представлял собой менеджеров ниже среднего звена. Тем не менее, еда оказалась ничего, я принялась есть, стараясь не обращать внимания на взгляды. Кирилл, понятное дело, вовсе их не замечал.