Здесь я устанавливаю правила (СИ) - Бальс Лора
— Если у вас такие серьёзные противники, с такими связями, то почему ваши заведения до сих пор не прикрыли? — задумчиво протянула Инга, невольно вовлекаясь в размышления. — Вы ведь говорите, проблемы начались не только что?
— Молодец, — с некоторым удивлением, словно не ожидал от неё попыток поразмыслить над происходящим, одобрил начальник охраны. — Скажу больше, сегодняшний налёт не преследовал цели уличить нас в чём-то противозаконном. Этажи, на которых можно обнаружить что-то интересное, официально арендованы совсем другим лицом и не имеют никакого отношения к ночному заведению. И никто не озаботился тем, чтобы взять ордер на обыск всего здания. Хотя с такими, как ты сама заметила, связями и возможностями случайно упустить этот момент наши противники не могли. Вывод один: с нами целенаправленно играют. Распугивают клиентуру и медленно, по шагам ведут к краху. И возможности свои демонстрируют постепенно, по нарастающей. Сразу это было похоже на готовящееся вымогательство, но никаких требований до сих пор не поступило, так что даже о цели этого деятеля до сих пор остаётся только гадать.
— Месть? — полувопросительно предположила Инга. — Стремление растянуть агонию не похоже на деловой момент, скорее на личный.
Начальник охраны бросил на неё острый неприятный взгляд, словно подозревал, что именно она может стоять за всеми озвученными неприятностями.
— Такая версия тоже есть. Самая жизнеспособная и самая неприятная. Если дело в мести, то противнику нет надобности вступать в открытую схватку, и он может продолжать в таком же духе вплоть до нашего разорения.
— А недоброжелателей у вас столько, что строить предположения о личности этого деятеля, пока он как-то себя не выдаст, вы не можете? — предположила Инга. И невольно подобралась, напряжённо ожидая ответ. Почему-то вдруг оказалось важным узнать, сколько врагов успел нажить Ветров и сколько в этом его собственной вины.
— Не пробовала больше слушать, чем болтать? — недовольно осведомился начальник охраны. — Сказал же, подозреваемый есть, но о его местоположении ничего не известно. Поэтому я здесь.
Сознание отметило последнюю фразу, которая, хоть и осталась пока непонятной, но явно не предвещала ничего хорошего. Однако вместо того чтобы поинтересоваться, как связаны подозрения начальника службы безопасности с его визитом к ней, Инга спросила:
— А что Ветров сделал этому человеку? За что тот может мстить?
Недовольство, написанное на лице визитёра, стало более явным. Похоже, он не считал её любопытство уместным.
— Ему лично — ничего.
— Тогда кому? — она сама не могла бы объяснить, почему не может успокоиться и не лезть с ненужными расспросами. — Люди ведь не начинают ни с того ни с сего целенаправленно рушить чью-то жизнь. Повод наверняка есть.
— Тебе-то что? — равнодушно хмыкнул гость. — Лучше подумай вот о чём: ты теперь с нами в одной связке. Феликс не тащит в дом случайных людей, а ты сидишь здесь уже почти неделю…
— Выйду из дома — окажусь мишенью, — устало вздохнула Инга, услышав уже знакомые не то угрозы, не то предостережения. — Ветров говорил. Допустим, я верю.
— Вот и хорошо, — собеседник изобразил некое подобие улыбки. — Раз веришь, тогда пораскинь мозгами. Ты — заложница ситуации. Пока наши проблемы не разрешатся, тебе придётся оставаться здесь и трястись за свою жизнь. Тебя такой расклад устраивает или хочешь вернуться к привычной спокойной жизни?
Инга невесело усмехнулась. Чего-чего, а привычной жизни уже точно не будет.
— В твоих интересах, чтобы мы как можно скорее со всем разобрались, — продолжил собеседник, видимо, сочтя собственный вопрос риторическим. — Второе — организатор всей заварухи и заказчик убийства твоего папаши — одно и то же лицо, тут вероятность стопроцентная. Найдём его — твоя жажда возмездия тоже будет удовлетворена.
Инга невольно передёрнулась. Одним делом было самой мечтать, чтобы виновник получил по заслугам, и совсем другим — узнать, что расплата и в самом деле того настигнет. Она подозревала, что методы Ветрова и его подручных будут далеки от тех, которые она могла бы одобрить.
— Вы его убьёте?
Собеседник неопределённо пожал плечами.
— По обстоятельствам, — деловито, словно речь шла о меню на обед, а не о человеческой жизни, сообщил он. — Феликс не сторонник крайних мер, — вот это уже прозвучало с заметным неодобрением. — Но поскольку у того явно неслабые связи в органах и по какой-нибудь статье его вряд ли присадишь, то по-другому может не получиться. А тебе-то что за разница? Что так, что так своё получит.
Инга уже вдохнула поглубже, готовясь выдать всё, что думает и чувствует по поводу такого запредельного цинизма, но захлопнула рот, так и не издав ни звука. Что-то объяснять и доказывать этому человеку бесполезно. Решения в любом случае принимает Ветров.
Не сторонник крайних мер… Не хладнокровный убийца. И почему при этих словах её охватило облегчение и уж совершенно необъяснимая радость? Как если бы близкому родственнику поставили сложный диагноз, а потом он оказался ошибкой…
— И что, неужели раньше получалось довольствоваться не крайними мерами? — не удержалась она от следующего вопроса. — С такой-то карьерой…
— Получалось, — уверил начальник службы безопасности. — За единственным исключением. Но там речь шла не о деньгах и не о статусе.
Что-то в его голосе побуждало поверить. В памяти вдруг всплыли вчерашние слова Ветрова о том, что может её ждать за границами этого дома, его странное исступлённое состояние… Неужели он не просто пугал и такое уже с кем-то случалось на самом деле? С кем-то из его близких? Сердце сжалось от острого сочувствия.
— Ну что, ты удовлетворила своё любопытство? — нетерпеливо осведомился собеседник. — Мы можем наконец перейти к делу?
— Можем, — с некоторой опаской согласилась Инга, поймав себя на желании, чтобы Ветров раньше времени вернулся домой и сам общался со своим приближённым. Несмотря на продемонстрированную откровенность и готовность к диалогу, доверия гость по-прежнему не вызывал. — Я так понимаю, вы ждёте от меня какого-то содействия?
— Именно. Твоё проживание здесь стопроцентно не осталось незамеченным. Если только ты окажешься в пределах досягаемости для нашего недоброжелателя, он не упустит возможности. И так бы мало кто упустил, а тут похищение будет иметь ещё и личный смысл.
— Предлагаете мне стать наживкой? — скривилась Инга, не испытывая ни малейшего энтузиазма от услышанного. — Кормом для акулы?
— Не надо драматизировать. Ничего с тобой не случится. Есть два способа подтолкнуть противника к действиям. Первый: мы делаем вид, что ты обладаешь важными сведениями — допустим, узнала от папаши что-то, что может вывести на заказчика — и поэтому сидишь под присмотром. Как свидетельница. Тогда тебе останется только изобразить побег, и будем ждать результата. Вариант быстрый, но не совсем безопасный, поскольку следить за тобой придётся издалека и осторожно. И второй: вы с Феликсом изображаете влюблённую пару. Показываетесь в обществе и создаёте ситуации, чтобы к тебе можно было подобраться. Это займёт некоторое время, но так за тобой получится присматривать вплотную и риск будет минимальным.
— С ума сойти… — растерянно выдохнула Инга.
Всё это выглядело слишком невероятным, чтобы быстро разобраться с собственными мыслями и сформулировать более внятный ответ. А собеседник вовсе не собирался давать ей время на переваривание услышанного.
— Подумай. Если поможешь нам, поможешь в первую очередь себе самой. Риска практически нет — охрана ни на минуту не выпустит тебя из виду, на случай форс-мажора обвесим тебя маячками. Мы захватим исполнителей при попытке похищения, а через них доберёмся до заказчика. Ты закроешь вопрос со смертью папаши и получишь свободу.
— Откуда мне знать, что вы не бросите меня на растерзание со всеми маячками? Чтобы дождаться, когда заказчик лично высунется посмотреть на добычу? Полагаю, вы ведь привыкли действовать наверняка. А я — не тот человек, жизнь которого может представлять для вас особую ценность.
