София Чайка - Подумай дважды
- Уговорила. Давай кофе.
- Вот и ладненько. Глазки высохли, можно наложить свеженький макияж, и станешь похожей на Меган Фокс. Кстати, портфолио не хочешь? У меня есть знакомый фотохудожник. Любимым подругам – скидки.
- Лучше кофе. Не помню, когда в последний раз так ревела.
- Полезное дело, но не решение проблем. Сходи-ка ты к своей Амориной. Она тебе все по полочкам разложит. Аутотренинг и прочая ерунда. Говорят, помогает.
- Я подумаю.
- Знаешь, у меня тут мысль мелькнула. Может, Измайлова специально забеременела? Знаешь, как это бывает.
- А потом истязала себя работой до обморока? Вряд ли. Я уже размышляла над этим. Думаю, произошла выгодная для нее случайность. Хочется ее ненавидеть, но не могу.
- Святая Серафима. О себе бы лучше думала.
- Обязательно схожу к психологу. Обещаю.
Дверь Егору открыла пожилая женщина. Он подумал, что ошибся домом, но потом заметил девочку в глубине прихожей. Она держала в руках куклу и смотрела на него большими серыми глазами.
Маленькая копия Серафимы. Он видел ее дочь впервые и удивился внешнему сходству. В этом маленьком совершенстве он не заметил ничего от Грибова, и это странно радовало. Бритт с трудом оторвал от нее взгляд.
- Здравствуйте. Могу я видеть Симу? Госпожу Симакову?
Строгий взгляд женщины прошелся по нему, как ультразвуковой датчик.
- Ее нет.
Куда она пропала?
Егор уже посетил офис журнала, пытался раздобыть телефонный номер ее подруги, но пока не получил результата. Возможно, она дома и просила ее не беспокоить? Вряд ли. На Симу это не похоже. Она не стала бы прятаться от него. Хотя, теперь он уже ни в чем не был уверен.
- Возможно, она звонила и сказала, когда будет?
- Нет.
Кажется, от этой женщины ему ничего не удастся добиться. Она точно не предложит ему подождать хозяйку дома в гостиной. И правильно сделает. Он знал, что Иннокентий перебрался в родительский дом, а это значит, что женщины живут одни. Нечего пускать в дом незнакомцев.
Несмотря на то, что ему нестерпимо хотелось видеть Симу, Егор вежливо кивнул и попросил:
- Передайте, пожалуйста, Серафиме, что заходил Егор Бриттов.
- Передам.
Он еще раз посмотрел на серьезную девочку, не спускающую с него глаз, и слегка поклонился.
- Всего хорошего. Извините, что побеспокоил.
Женщина кивнула и закрыла дверь. Он подождал, пока в замке дважды повернулся ключ.
Егор вышел на улицу и оглянулся на окна. Шторы колыхнулись, и он успел заметить любопытные глаза на уровне подоконника. Юля.
Пока Вероника не забеременела, он не знал, что мечтает о детях. Он избегал этого, как мог, не желая связывать себя с неподходящими для совместной жизни женщинами, опасался сетей охотниц за деньгами. И все-таки попался – не в загребущие руки хищниц, а в нежные ручки, казалось бы, абсолютно удобной любовницы. Ника - привлекательная, великолепная и покладистая женщина, но… Он так хотел, чтобы вместо нее его ребенка носила Сима.
Он пришел сюда, чтобы поговорить еще раз. Она ушла из больницы печальная и поникшая, хоть и пыталась держать марку. Егору казалось, что у него разрывается на части сердце, когда он смотрел ей вслед. Бритт не мог броситься за ней тут же. Вероника нуждалась в его присутствии, поддержке. Сейчас он был ей нужнее. Только тогда, когда женщина забылась сном, он отправился к Симе.
Бритт не знал, что скажет ей. Его голова отказывалась думать, настолько сильным и неожиданным оказался шок. Он лишь надеялся увидеть Симу еще раз. Вероника настаивала на отъезде. Егор уговаривал ее подождать еще пару дней, пока минует опасность повторного кровотечения, но Ника плакала, хотела видеть рядом маму. Она впервые при нем упомянула о матери, и Егор сдался, решив, что Вероника действительно нуждается в женской поддержке. Он договорился с санавиацией, естественно не бесплатно, что их доставят домой самолетом под присмотром врачей. Уже завтра они улетят отсюда. От Симы. Это его убивало. Он только-только снова нашел ее.
Егор выключил сигнализацию, сел за руль и просидел так некоторое время, надеясь, что Серафима все же появится. Потом завел мотор и отправился в гостиницу – укладывать вещи. Еще утром он собирался пообещать Симе рай на Земле, а сейчас не чувствовал уверенности в завтрашнем дне. Это уже случалось с ним в молодости, и теперь Егор опасался повторения. Он должен что-то решить – окончательно и бесповоротно.
- Мамочка!
Едва Серафима захлопнула входную дверь, Юля прижалась к ней, крепко обняв.
- Что ты делаешь в прихожей?
Сима присела рядом с дочерью и заправила выбившиеся из косичек прядки.
- Я смотрела в окно. Ждала, когда ты придешь. Или папа.
Симе снова захотелось плакать, но она сдержалась.
Из кухни выглянула Таисия Михайловна и сообщила:
- Ужин - через пятнадцать минут.
Сима кивнула и, подняв Юлю на руки, вошла в комнату, села вместе с ней на диван, прижала к себе аккуратную головку и вздохнула. Ее девочка прежде никогда не торчала у окна. Если бы не Таисия Михайловна, Юля все дни проводила бы у телевизора или играла с любимой куклой.
- Как прошел день, котенок?
- Наверное, хорошо.
- Почему же «наверное»?
Юля пожала узенькими плечиками.
- Мамочка, почему папа с нами больше не живет?
Пытливые серые глаза уставились ей в лицо.
Что же, этого вопроса следовало ожидать. Удивительно, что Юленька задала его спустя несколько дней после того, как Кеша переселился в дом своих родителей. Он не хотел. Сима настояла. Старшие Грибовы пол года назад, после смерти старшего сына, переселились в Тель-Авив, и дом пустовал.
В распорядке дня Юли это мало что изменило. Иннокентий звонил и разговаривал с дочерью, вчера водил ее в кукольный театр. Несмотря на это смышленая девочка не могла не заметить, что исчезли многие из его вещей, и вечером он вообще отсутствует.
Сима так и не придумала, что скажет ребенку. Приходилось импровизировать. Как же это трудно!
- Мы с твоим папой поссорились, и теперь живем отдельно.
- Со мной он тоже поссорился?
- Нет, котенок. Папа любит свою дочурку.
- Тебя он тоже любит.
- Не знаю, милая. У взрослых все по-другому.
- Вы можете помириться.
- Вряд ли. Это слишком серьезная ссора.
- Мы больше не пойдем гулять все вместе?
- Ты с папой – обязательно. Возможно, когда-нибудь и я с вами. Не могу обещать, котенок.
Дочь прижалась к ее груди и обхватила ручками за шею. Они молчали некоторое время, но потом Юленька встрепенулась.
- Приходил незнакомый дядя.
Сердце Симы замерло, но она заставила себя говорить спокойно.
