Приручить "Демона" - Рада Мэй
- Да что я такого сделала? - возмутилась эта нахалка с видом оскорблённой невинности.
Я набрала в лёгкие побольше воздуха, собираясь объяснить ей всё более обстоятельно и не по-детски жёстко, чтобы она раз и навсегда поняла - со мной лучше не связываться. Не успела.
- Даша, что там у тебя? - раздался до боли знакомый голос, и из полумрака коридора в проёме полуоткрытой двери материализовался Демьянов собственной персоной.
Без привычного костюма - в джинсах и плотном коричневом свитере под горло - я его сразу не узнала, а узнав, мысленно чертыхнулась. Вот же засада! Забыла, что они родственники. Интересно, историк уже в курсе, гуляющих по универу сплетен, или пока не жаждет моей крови настолько, чтобы растерзать прямо здесь?
Пожалуй, всё же второе. В чёрных глазах преподавателя читались лишь удивление и недовольство.
- Злобина, ты меня преследуешь? - возмутился он, вынудив презрительно фыркнуть от нелепости предположения.
Ну и семейка - одна мнит себя профессионалом, даже диплома на руках не имея, второй, похоже, искренне уверен в том, что я от него без ума. Не спорю, в наших взаимоотношениях была некая доля азарта, и Демьянов вызывал у меня интерес, но исключительно спортивно-состязательный, в смысле - кто кого. Не более!
- Мания величия - это у вас семейное? Я, вообще-то, к госпоже Кулёвой приехала. У меня к ней серьёзная претензия имеется, - я помахала скандальной статьёй теперь уже у него под носом.
Дарья, ощутив подоспевшую поддержку, вдруг перестала корчить из себя крутую журналистку и жалобно заныла:
- Она даже не представилась, с порога судом грозиться начала! - Вот же стерва! Как будто не она минуту назад нагло заявляла, что к судам привыкшая и ничего не боится.
- То есть ты признаёшь, что мы незнакомы, но это не помешало тебе объявить меня и остальных будущими жертвами маньяка! - Нет, я не давлю на жалость, как некоторые, просто констатирую факт.
- Да что произошло? - Демьянов оттеснил родственницу в сторону, вышел на площадку, взял у меня газету и углубился в чтение.
Он изучил злополучный текст, бросил на меня странный, нечитаемый взгляд и повернулся к Даше со словами:
- По поводу маньяка, ты руководствовалась какими-то конкретными сведениями?
Девушка закатила глаза и раздражённо повторила:
- Какими сведениями? Там же не написано, что это обязательно произойдёт, я просто предположила. С этим в суд обращаться нелепо.
Поразительная логика! Даже не женская - идиотская.
- Нелепо публично предрекать людям смерть и надеяться, что за это ничего не прилетит!
Из глубины квартиры раздался подозрительный грохот и детский визг, но не испуганный, а радостный и победный.
Демьянов настороженно прислушался и со вздохом велел:
- Даша, иди к сестре, пока она всё не перебила. Я тут сам разберусь.
Кулёва хмыкнула и ушла, скользнув по мне пренебрежительным взглядом. Историк плотно прикрыл за ней дверь. Понятно, в дом меня приглашать никто не собирается, а Демон сейчас начнёт всячески отмазывать свою любимицу.
- Ну и как разбираться будем? - уточнила, нахмурившись и скрестив на груди руки. Пусть даже не надеется, что удастся всё спустить на тормозах.
- Послушай, я признаю, что в данной ситуации Дарья не права, - Демьянов со вздохом потёр переносицу и устало продолжил: - Мне жаль. Я понимаю, что этот материал, наверное, вызвал неприятные воспоминания…
- При чём тут воспоминания? У Климовой вчера после новостей чуть ли не истерика случилась, а эта статейка про маньяка, боюсь, её до нервного срыва доведёт.
Демьянов нервно провёл ладонью по волосам и повторил:
- Понимаю и сожалею, но если ты устроишь показательные разборки с судом и опровержением, станет только хуже.
Ну вот, что и требовалось доказать - начались отмазки. Я почувствовала лёгкий укол разочарования. Конечно, с самого начала было ясно, что он будет защищать интересы своей Даши и всё же… неприятно.
- И почему же?
- Потому что лишняя шумиха привлечёт к этой истории ещё больше внимания. И тогда уже точно каждый второй начнёт трубить о маньяке. Ты этого хочешь?
Здравый смысл в его словах был, но…
- Я хочу, чтобы ваша Кулёва навсегда запомнила, что так поступать нельзя!
- Запомнит, я с ней поговорю, обещаю, - терпеливо заверил Демьянов.
Оказывается, он может быть вполне миролюбивым и даже лояльным, когда заинтересован в том, чтобы не злить меня.
- Кажется, с ней уже многие пытались поговорить на эту тему, включая ректора. Что-то пока не помогло. Она, похоже, все материалы пишет по принципу - меньше правды, больше бредовых предположений. Этому её в нашем хвалёном универе научили?
- Злобина, а тебя-то чему научили? - вяло огрызнулся Демьянов. - Дарья перегнула палку. Она не права, но не ошибается тот, кто ничего не делает. А вот твоих материалов я вообще никогда не видел. Они, конечно, безупречны, да?
Я поморщилась, задетая издёвкой в его голосе. В этом плане похвастать было нечем. На журфак я пошла вовсе не из любви к журналистке, а чтобы быть ближе к Гаевскому, который поступил в тот же ВУЗ. Решила, что это лучше психологии, на которой настаивала мама, ну и с работой следователя что-то общее имеется - журналисты ведь тоже расследования порой проводят. Правда, мне этого делать пока не довелось, как и работать над серьёзными материалами. Как-то всегда другие, более интересные дела находились, а практику проходила в мамином еженедельнике, отделываясь проходными статейками, за которые сейчас мне впервые стало стыдно.
- По
