Разрушенные - Кристи Бромберг
Колтон смотрит на меня и ухмыляется.
— Мне не нужно от нее никакое сострадание. — Я собираюсь заговорить, когда его взгляд скользит за мое плечо. — Тони.
Моя спина мгновенно ощетинивается, но я очень стараюсь сделать вид, что все нормально. Я уже сказала свое слово. Я дала ей веревку достаточной длины, чтобы повеситься; давайте просто посмотрим, захочется ли ей висеть или стоять.
— Эй, — тихо говорит она. — Рада видеть, что ты очнулся.
Подхожу к кровати и встаю рядом с Колтоном — делая ставку на свое право, на случай, если раньше я не дала ей этого ясно понять — и тянусь, чтобы сжать его правую руку, отмечая, что ее сила по-прежнему не вернулась.
— Приятно прийти в себя, — отвечает Колтон, морщась от назойливых прикосновений пальцев доктора Айронса к коже головы и с шипением выпуская воздух. — Дайте мне минутку, хорошо?
— Конечно.
Мы все тихо стоим и смотрим на Колтона, пока доктор не заканчивает осмотр и не отступает.
— Так какие еще у тебя есть вопросы, Колтон, потому что уверен, они у тебя есть, помимо тех, о которых мы говорили ранее?
Колтон смотрит на меня, и я уверена, он видит в моих глазах вызов, потому что в его взгляде начинает порхать веселье. Он проводит языком по внутренней стороне щеки, приподнимая брови, а его улыбка расширяется.
— Еще рано, молодой человек. Весело смеется доктор Айронс, угадывая вопрос, и похлопывает его по колену. — Уверена, мои щеки окрашивает смущение, но мне все равно. — Чего бы я только не отдал, чтобы снова стать тридцатилетним, — вздыхает он.
Колтон смеется и смотрит на меня не отрываясь, сексуальное напряжение потрескивает, разжигая желание.
— В любое время и в любом месте, милая, — повторяет он мне слова, сказанные в ночь нашей встречи.
Все остальные в комнате перестают существовать. Все внутри меня сжимается от страстного желания его слов и непристойного взгляда. Мышцы на его челюсти пульсируют, он смотрит на меня, прежде чем оглянуться на доктора Айронса. Пожимает плечами в насмешливом извинении, озорная усмешка приподнимает уголок его губ.
— Извините, док, но вы установили для мне правило, и это еще больше искушает меня нарушить его.
Доктор Айронс качает головой, глядя на Колтона.
— Замечу, сынок, что последствия… — он продолжает предупреждать о необходимости следить за давлением крови, протекающей через главные артерии его мозга, пока идет заживление, а любые напряженные действия могут привести к тому, что давление будет сильнее, что небезопасно на этом этапе исцеления. — Что-нибудь еще?
— Да, — говорит Колтон, и я не упускаю из виду тот взгляд, что проходит между ним и Бэккетом. Он переводит глаза на доктора и говорит: — Когда мне снова разрешат участвовать в гонках?
Из всех вопросов, которые я ожидала от него услышать, этот был на последнем месте. И, конечно, глупо было надеяться, что вдруг Колтон не захочет снова участвовать в гонках, но услышав, как он произносит это вслух, вызывает во мне панику. Как бы я ни старалась скрыть маленький приступ тревоги, вызванный его словами, мое тело инстинктивно напрягается, руки крепко сжимают его ладонь, дыхание с шумом вырывается из горла.
Колтон мгновенно отводит глаза от доктора Айронса, чтобы заглянуть в мои. Очевидно, доктор Айронс чувствует мой дискомфорт, потому что медлит с ответом. И за это время глаза Колтона передают мне так много, но в то же время охраняют его самые глубокие мысли. В тот момент, когда я начинаю улавливать больше, он отворачивается и возвращается к доктору.
Это сразу же подводит меня к грани, и я не могу понять, почему. И это пугает меня до смерти. Неизвестность в отношениях жестока, но с Колтоном? Это прямо-таки вынос мозга.
Мой пульс скачет только от одного вопроса Колтона, и теперь я должна беспокоиться о загадочном предупреждении в его глазах? Что, черт возьми, происходит? Может быть, как ранее сказал доктор Айронс, авария повлияла на его эмоции и характер. Пытаюсь сказать себе, что причина в этом — будем придерживаться этого — но в глубине души я слышу предупреждающий звон колоколов, а когда дело доходит до наших отношений, это никогда не является хорошим знаком.
Доктор Айронс вырывает меня из беспокойных мыслей, прочищая горло. И я боюсь его ответа на вопрос Колтона.
— Ну… — он вздыхает и смотрит на свой iPad, прежде чем снова встретиться взглядом с Колтоном. — Так как я чувствую, что все, что я говорю тебе не делать, просто подтолкнет сделать это еще быстрее…
— Вы быстро учитесь, — поддразнивает Колтон.
Доктор Айронс снова вздыхает, пытаясь бороться с улыбкой, от которой подрагивают уголки его губ.
— Обычно я бы сказал, что садиться в машину — плохая идея. Что твой мозг получил достаточно сильное сотрясение, и даже когда череп полностью заживет, в нем все еще будет уязвимое место там, где кости вновь срастутся, и это может быть опасно… но я знаю, что бы я ни сказал, ты вернешься на трек, не так ли?
У меня не остается сейчас выбора, кроме как сесть, потому что, несмотря на то, как спокойно я выгляжу снаружи, все внутри меня только что было разорвано точным предположением доктора Айронса.
Колтон глубоко вздыхает и смотрит в окно, и на мгновение я замечаю зазор в его броне. Он мимолетен, но, тем не менее, есть. Возможно, Колтон никогда не признается, но он боится снова сесть в машину. Страшно вспоминать моменты аварии, которые сейчас он не может вспомнить. Страшно, что он снова пострадает. И он настолько поглощен своими мыслями, что не замечает, что убрал от меня свою руку.
— Вы правы, — наконец говорит он, и меня тут же охватывает озноб. — Вернусь. У меня нет другого выбора… но я последую вашему совету и подожду, пока не получу медицинское освидетельствование. Мои врачи в Калифорнии свяжутся с вами, чтобы убедиться, что ничего не упущено из виду.
Доктор Айронс сглатывает и кивает головой.
— Хорошо, я буду полагаться на то, что ты разумный парень… ну, настолько разумный, насколько это возможно для того, кто зарабатывает на жизнь, гоняя на скорости триста километров в час. — Колтон улыбается. — Я вернусь позже, чтобы проведать тебя.
Доктор Айронс уходит, и на мгновение между нами воцаряется неловкое молчание. Думаю, это потому, что все мы тайно задаемся вопросом, как это будет, если — нет, когда — он запрыгнет обратно в гоночную машину, но никто ничего не говорит.
На меня давит страх, и я понятия не имею, как смогу с ним справиться. Как я
