Безрассудный - Мишель Хёрд

— Я оставлю вас двоих поговорить, – говорит он и подходит к Мие. — Мы еще поговорим завтра. Я знаю, что ты разочаровалась во мне, и мне жаль.

Она кивает, даря ему трепетную улыбку, когда он прижимает поцелуй к ее лбу.

Я жду, пока он закроет за собой дверь спальни, прежде чем сделать шаг к Мие.

— Я всегда думала, что это будет самый счастливый момент в моей жизни, – шепчет она, и когда наши глаза встречаются, я вижу в них такую сильную боль, что она калечит меня. Кажется, будто земля разверзается под моими ногами.

— Не делай этого, – умоляю я, подходя к ней. Я беру ее лицо в свои руки и наклоняюсь, чтобы поцеловать ее, но она отворачивает голову и подставляет мне щеку.

Взяв меня за запястья, она отводит мои руки от своего лица и шепчет: — Когда ты научил меня целоваться, это было воплощением мечты. Я была влюблена в тебя по уши, и вот ты целуешь меня. Знаешь ли ты, что я хранила свою девственность для тебя? Я хотела, чтобы тебе все досталось первым.

Слезы начинают так тихо катиться по ее щекам, и когда я тянусь к ее лицу, она делает шаг назад. Я закрываю глаза, потому что это чертовски больно.

— Джози заплатила Коннору, чтобы он переспал со мной. После того, как вы все ушли из моей жизни, я встретила его в кафетерии. Он был забавным и очаровательным. Он был в футбольной команде и, судя по тому, как девушки бросались на него, он был очевидной находкой. Он действительно заставил меня почувствовать себя особенной. Мы встречались три месяца. Он мне очень понравился, и он помог заполнить небольшую часть той дыры, которую вы все оставили.

Я не хочу это слышать, но заставляю себя слушать.

— Я отдала ему свою девственность. – Ее голос трещит, как и мое сердце, и она прочищает горло, прежде чем продолжить: — Как только он испытал оргазм, он встал и оделся. Это был первый раз, когда я занималась сексом. Я понятия не имела, что делать после этого. Я догадалась, что одеться – это следующий логический шаг, но потом он сказал, что я всего лишь трах. Я была просто еще одной теплой дырочкой, в которую он мог бы кончить. Но он обязательно расскажет всем парням в команде, что ему понадобилось всего несколько ужинов, чтобы заставить меня лечь на спину.

Я закрываю глаза, так как боль заполняет каждый дюйм моего тела.

— Вы все можете сказать, что вам жаль, и все. Вы можете вернуться к своей жизни, но я не могу. Я должна жить с памятью о том, что меня использовали.

Я сильно прижимаю ладони к глазам, пытаясь дышать, не обращая внимания на боль.

— Я ничего не могу сказать, чтобы сделать это лучше. – Слова обжигают мое горло, и я понимаю, что через несколько минут меня стошнит.

— Я скажу Ретту завтра, – шепчет она. — Логан, – она ждет, пока я посмотрю на нее, и я не могу больше сдерживать слезы. — Я люблю тебя. Мне кажется, что я любила тебя всю свою жизнь. Трудно принять, что самое худшее, что случилось со мной, произошло из–за того, что сделал самый лучший из всех, кто со мной случался. Мне нужно время, чтобы это осознать. Как бы я тебя ни любила, я не знаю, смогу ли я это пережить. Мне нужно время, чтобы все это переварить. Ты можешь дать мне время?

Я втягиваю воздух, и все равно кажется, что я задыхаюсь. Медленно, я наклоняюсь и, закрыв глаза, прижимаюсь поцелуем к ее дрожащим губам. Это быстрый поцелуй. Я так, блядь, сожалею, что причинил тебе боль.

Когда я отстраняюсь, то шепчу: — Я никогда не прощу себя. Ты заслуживаешь лучшего, чем я, и я надеюсь, что ты найдешь его. Однажды ты сделаешь какого–нибудь счастливого ублюдка очень счастливым.

Я ухожу от нее, зная, что сказал то же самое после того, как поцеловал ее в первый раз. Это потому, что я вернулся туда, где был тогда, Мия вне моей досягаемости.

Глава 11

Мия

Я не спала. Я сидела на диване, пытаясь осмыслить все это. Я должна была рассказать Логану, чтобы он понял, почему я так остро реагирую, но я не хотела причинить ему боль. Мне просто нужно было больше времени, чтобы подумать о своей жизни, как о прошлой, так и о будущей. Я не хочу начинать отношения с этим облаком, нависшим над нашими головами. Теперь мне не нужно беспокоиться о начале отношений, потому что Логан ушел отсюда, ясно дав понять, что между нами все кончено еще до того, как все началось.

Ретт выходит из своей комнаты, и я жду, пока он приготовит кофе.

Я окидываю взглядом его квартиру, гадая, что сказали бы стены, если бы могли говорить. Сколько мечтаний они видели сбывшимися? Сколько сердец они видели разбитыми вдребезги.

Дорогой кожаный диван. Огромный телевизор, занимающий половину стены. Каждое произведение тщательно подобранного искусства. Все это не имеет значения. Это все маска, чтобы не дать людям увидеть душу, которая здесь живет.

Мой взгляд возвращается к Ретту, и я наблюдаю, как он идет ко мне. Его походка уверенна. Мой брат привлекателен. Девушки просили у меня его номер телефона. Некоторые даже умоляли меня замолвить за них словечко.

Со стороны кажется, что у Ретта Дэниелса есть все. Хорошая внешность, здоровый банковский баланс, тесный круг друзей.

Если вы посмотрите глубже, то увидите боль, которую он скрывает от мира.

Боль от неудачи с сестрой. Боль от потери отца, когда он больше всего в нем нуждался. Боль от того, что он пытался найти утешение в теплом теле, а потом чувствовал себя еще хуже, когда все закончилось.

Ретт всегда был рядом со мной, но, глядя, как он садится, я понимаю, что никогда не была по–настоящему рядом с ним.

— Доброе утро, – говорит он, выглядя так, будто тоже не спал. — Итак, ты и Логан?

Я не могу смотреть Ретту в глаза, пока слова слетают с моих губ. — Нет. Нет никакого Логана и меня.

— Серьезно, Мия. Ты собираешься позволить этому встать между тобой и Логаном?

Я зарываю лицо в ладони и пытаюсь сдержать слезы. — Коннор использовал меня.