Путь к себе - Елена Купцова
День начался неудачно. Ее старенький «фордик» ни с того ни с сего заартачился и напрочь отказался заводиться. Разбираться, в чем дело, времени не было, да и не очень она сечет в технических тонкостях.
Лика выскочила на проспект и уже хотела было поднять руку, чтобы тормознуть тачку, как вдруг прямо около нее остановилась новенькая «тойота».
Хоть в чем-то повезло. Лика без лишних разговоров впрыгнула в машину. «Ничего, договоримся. Главное, не очень опоздать». Глянула на водителя и… оторопела.
Ба, какие знакомые лица! Васька Горенко, ее бывший однокурсник. Не виделись лет десять или около того. Но узнавание мгновенное. Та же круглая добродушная физиономия, нос так же утопает в щеках, глазки прищурены, не разглядеть. Только все как-то подрасплылось и еще больше отяжелело. И волосы зачем-то отпустил. А они, оказывается, у него вьются, сальными колечками опускаются на уши. И бакенбарды колосятся на пухлых щеках. Умереть, не встать.
— Василий! Глазам не верю! Откуда ты?
— Да вот еду, вижу, ты стоишь.
— Слушай, это просто счастье, что ты меня заметил. Опаздываю жутко. «Конь» мой сдох в самый неподходящий момент.
— А что, бывает подходящий?
— Тоже верно.
— Это еще тот самый?
— Кто?
— «Конь».
— Почти. Этот тоже старый боевой товарищ.
— Не ахти тебе, видно, платят, если до сих пор на таком дерьме ездишь.
— Да, в общем, не жалуюсь. А ты-то чем занимаешься? В нашей тусовке про тебя не слышно.
— Работаю, — уклончиво ответил Василий.
Лика окинула его быстрым взглядом. Прикид вполне конкретный. Цветастая шелковая рубашка, на вид дорогая, то; стая золотая цепь на груди.
— Журналистику бросил? — осторожно спросила она.
— И не начинал даже.
— Жена!?
— Не-а. Ты же не захотела за меня идти.
— А ты предлагал?
— А что, стоило?
Разговор явно не клеился. Лика посмотрела в окно и только тут сообразила, что не сказала, куда ехать. А они ведь едут и едут.
— Мне на «Пушкинскую». Подбросишь?
Н-да. Самое главное вовремя спросить.
— Подброшу, отчего не подбросить. Но только не сразу. — Но я…
— Опаздываешь, знаю. Ничего не поделаешь, такой сегодня день.
Лика попыталась собраться с мыслями, но получилось не очень.
— Вась, ты можешь объяснить, что все это значит?
— Объясню, отчего не объяснить.
Они вырулили на Окружную и тут же попали в пробку. Размашистые строительные работы, которые продолжались уже не первый год, ужимали нарастающий поток машин в две хиленькие струйки. Стоять здесь можно было не один час. Это как повезет. Василий отпустил руль и повернулся к Лике:
— Ты ухитрилась засунуть свой хорошенький носик в одно дело, которое тебя совсем не касается. Вот один человек и хочет с тобой потолковать.
— Что за человек и какое дело?
— Человек весьма уважаемый. В определенных кругах. А дело… Ты вчера была на Солянке у одного наркомана гребаного. Помнишь, о чем шла речь?
Лика, кажется, начинала понимать, откуда ноги растут. Наркотики, торговля детьми. Что-то в этом роде. Однако это были ее собственные догадки, и она ничего конкретного не узнала. Грубое словечко, брошенное походя в адрес Виталия, говорило о том, что в «их» иерархии он занимает далеко не почетное место.
— Он пытался дочку мою посадить на иглу. Вот я и поехала вправить ему мозги по старой памяти. Но вправлять особо нечего, так, студень один, разбавленный героином. Или чем там он пробавляется.
Василий хохотнул. Видно, она попала в точку, сказала что-то приятное для него.
— Отработанный материал. Но фотограф уж больно хороший. Вот Дон его и держит.
Дон. Марио Пьюзо. «Крестный отец». Становится все интереснее. Лика навострила уши.
— По в последнее время совсем с катушек слетел, трепется направо и налево, лезет, во что не следует. Большим боссом себя возомнил.
— Но я все-таки не понимаю, при чем здесь я. Он ничего нового мне не сообщил. Так, постнаркотическнй бред.
— А про девочек, которых в Болгарию переправляют, не говорил? Про Матадора?
— Ничего.
— А у нас другие сведения.
— Интересно откуда.
— У нас свои источники информации.
Василий говорил с необычайной важностью, которая была бы комичной, если бы Лика не понимала, что вляпалась во что-то крайне неприятное.
— Послушай, Вася, мы с тобой не первый год знакомы. Дружили ведь когда-то одной компанией. Помнишь, ты, Митя, Нико, Вика, я. — Лика нарочно поставила его вперед, хотя он-то лидером никогда не был. — Ты бы объяснил мне по-свойски, зачем я вам понадобилась. Я ведь правда не в курсе. Честное пионерское.
Самос интересное, что она говорила совершенно искренне. Только, конечно, постаралась, чтобы искренность звучала возведенной в квадрат» а глазки честно, ну прямо по-пионерски блестели. «Я, юный пионер Советского Союза, перед лицом своих товарищей торжественно клянусь…» Насколько она помнила. Василий всегда был падок на латетику, мог даже пустить слезу умиления при упоминании о студенческом братстве.
— Но тюрьмой-то ты ему грозила?
Голос его слегка помягчел. Или ей показалось? Так или иначе, надо ковать железо, пока горячо.
— Но ты представь себя на моем месте. Ты же всегда был такой чутким добрый, отзывчивый. Попробуй. Твоя пятнадцатилетняя дочка, чудо такое кудрявое, нежное, чистое, ничем не замутненное. приходит домой вся раскрашенная, как папуас, на руках следы иглы, и несет какую-то околесицу о гастролях в Турции по фальшивому паспорту. Что бы ты сделал?
— Придушил бы гада.
— Вот именно. А я, поскольку твоей физической мощью не обладаю, попыталась придушить его морально. Вот и все. Ты пойми, мне дела нет, чем он занимается в свободное время, лишь бы девочку мою не трогал.
Василий явно заколебался. Лика лучезарно улыбнулась ему. «Попробую его дожать, а там уж будь что будет».
— А так тебе решать. «Жираф большой, ему видней». Мне скрывать нечего. Только отвлечем отдела занятых людей.
Она отвернулась к окошку и начала, как могла беззаботно, напевать «Хабанеру» из «Кармен». Это его окончательно добило. Выудив из бардачка радиотелефон, Василий быстро набрал номер.
— Дон? Я на Окружной с нашей подопечной. Все проверил. Она чистая. Уверен. Да. Полная лажа. Что? Понял.
Лика продолжала напевать, будто происходящее ее вовсе не касалось. Василий отключился и тронул ее за руку:
— Все улажено. Можешь ехать в свою редакцию. Или зарулим куда-нибудь?
— Ты извини, у меня муж жутко ревнивый.
— Муж?
— Без пяти минут. Прямо Отелло. А ты молодец, пользуешься влиянием.
Василий самодовольно ухмыльнулся:
— Дон без меня никуда. Я у него вроде как пресс-секретарь и личный помощник.
— Лихо! Хорошая работенка, денежная. Упакован ты
