Двенадцатый рыцарь - Алексин Фарол Фоллмут
6
Одержать победу на их же поле
Ви
— Что у вас с Орсино? — спрашиваю я у Оливии, когда она приходит ко мне домой репетировать монолог. (Она, как и ожидалось, написала мне через Instagram. Само собой разумеется, ее лента просто безупречна.) — У вас все нормально, или…?
— Ого, Ви. Можно я хотя бы пальто сниму, прежде чем мы углубимся в мою личную жизнь? — шутит Оливия, бросая сумку на пол. — Привет, — обращается она к Башу, которого я даже не заметила в гостиной. Он иногда так делает: выбирает солнечный уголок и валяется там, как лабрадудель.
— Привет, — отзывается он, поднимая руку и прикрыв глаза.
— Извини, просто знаешь… столько слухов, — говорю я. — Но я рядом, если ты захочешь об этом поговорить. — Или, может быть, дело тут в том, что Джек действительно выглядел жалким. Или я просто не захотела иметь дело с подготовкой к школьному балу и волонтерами, среди которых Антония. Выбирайте сами.
— На самом деле тут не о чем говорить, — отвечает Оливия, оглядывая наш стол, заваленный мамиными бумагами и бинтами для муай-тай двухнедельной давности. — Могу я оставить здесь свои вещи или…?
— Ой, прости! Конечно. — Я выдвигаю стул. — Хочешь чего-нибудь поесть? Попить?
— Нет, все нормально. — Она снова смотрит на Баша. — Себастьян, да?
— Или Бастиан, или Баш. Как тебе больше нравится, — он приоткрывает один глаз. — А ты Оливия Хадид, — добавляет он, как будто это не само собой разумеется.
Она вежливо смеется:
— Да…
— И, кстати, мне тоже интересно, что происходит с Джеком Орсино, — заключает Баш. — Но в отличие от моей любопытной сестры, я подожду, пока ты не поешь или не попьешь.
— Она только что сказала, что не голодна и не хочет пить, — кричу я ему.
— Это пока, — зловеще отвечает он, и надо отдать ему должное, на этот раз Оливия смеется по-настоящему.
— Мы просто взяли паузу, — объясняет она. — Ничего особенного. Мне нужно сосредоточиться на учебе и прочих делах.
Ну, это было достаточно просто. Очевидно, Джек не способен понять такие вещи, учитывая, что он никогда не концентрировался на учебе или на чем-то, кроме футбола. Но так или иначе, я выполнила свою часть сделки, и теперь подготовка к встрече выпускников — его проблема. И он прав — это оказалось полезно. Я вальсирую на кухню, чтобы налить сока в честь празднования своего триумфа.
— В эти «прочие дела» входят ритуальные сеансы? Призывание демонов? — слышу, как Баш спрашивает у Оливии. — Всегда думал, что шабаш чирлидерш устраивает такое между матчами.
— Демонов еще не вызывали, — отвечает Оливия. — Пока только стандартные кровавые жертвоприношения.
— Я так и знал. — Я стою у холодильника и наблюдаю, как Баш встает и подходит к Оливии, когда она достает книги из своей сумки. — Шекспир, да?
— Бард собственной персоной, — подтверждаю я, возвращаясь с апельсиновым соком.
— Ну, если быть точнее, то Бард из Эйвона, — поправляет меня Баш. — Роберт Бернс — вот кто настоящий Бард.53
— Великолепно, Себастьян, — говорю я. — Слава богу, ты сказал нам это до того, как мы успели опозориться.
— Не за что, — он приподнимает воображаемую шляпу перед Оливией. — Тогда прощайте. Оставлю вас наедине с вашими декламациями.
И с этими словами он исчезает на втором этаже.
— Забавный, — комментирует Оливия. — Он мне нравится.
— Баш всегда был обаятельным, — соглашаюсь я, и она смотрит на меня c удивлением.
— Правда?
— Ну, неотъемлемая часть его личности, — поясняю я, убирая мешок с бинтами в сторону. — Он регулярно делает что-то, за что приходится его прощать. Но ты всегда прощаешь, потому что, разве можно иначе?
— М-м, — соглашается она с понимающей полуулыбкой. — А ты тогда кто, если он обаятельный?
— Та, кто приходит вовремя, — отвечаю я, поднимая свой экземпляр сценария. — А это уже больше, чем можно сказать о некоторых.
— Это точно, — она все еще смотрит на меня с недоумением, поэтому я пытаюсь завязать разговор.
— У тебя есть братья или сестры?
— Две сестры. Одной восемь, другой десять.
— Ого, такие маленькие?
Она пожимает плечами:
— Мои родители решили, что еще не закончили, видимо.
— Ты… близка с ними?
— Ну, — ее губы изгибаются в задумчивой улыбке, — если честно, я больше похожа на третьего родителя, чем на третью дочь, — говорит Оливия, и по тому, как хмурится ее лоб, понятно, что ей нелегко в этом признаваться.
— О. — Это кажется чем-то личным, и я не хочу оставлять ее без поддержки. — Иногда я тоже чувствую себя немного родителем. Или просто старше. Типа, слишком взрослой. Достаточно взрослой, чтобы замечать то, что другие игнорируют. Достаточно взрослой, чтобы постоянно разочаровываться.
— Это трудно, да? — говорит Оливия, постукивая пальцами по столу. — Оправдывать ожидания.
До ее слов я думала, что быть такой популярной чирлидершей, как Оливия, наверное, здорово — иногда мне кажется, что люди хотят видеть меня такой же. (За исключением моей мамы, которая любезно позволяет мне жить своей жизнью без гендерных стереотипов.) Но потом я вспоминаю всех тех чуваков из продвинутых классов, которые просто хотели затащить ее в постель, как будто она для них — просто тело.
— Слушай, извини, что спросила о Джеке, — искренне произношу я. — Просто заметила, что вы, ребята, как-то странно себя ведете друг с другом. — Я колеблюсь, а потом добавляю: — У вас точно все в порядке? Он ничего не… сделал, или…?
— О, боже, нет. Нет, никогда. Джек отличный парень, — поспешно уверяет она меня с такой настойчивой теплотой, что я начинаю сомневаться в ее словах о том, что они «просто» взяли паузу. Слишком уж легко она это сказала, слишком без эмоций. — Да, я знаю, что иногда он бывает… чересчур, — добавляет она. — Ну, знаешь, этот образ Герцога Орсино и все такое…
— И все такое, — бормочу я в знак согласия.
— Верно, — она кивает с тонкой улыбкой. — Но я знаю, что под этой маской есть нечто большее.
— Есть «нечто большее?» — с сомнением спрашиваю я, потому что моя первая мысль: я уже это слышала. Ну, знаете, о парнях. Парнях-придурках или клоунах, чьи подружки думают, что в них скрыта некая глубина. Это классическая история! Люди любят давать парням кредит доверия или приписывать качества, которых на самом деле не существует. Это как когда девушка говорит, что парень умный или забавный, хотя на самом деле он просто… высокий.
Но Оливия только смеется:
— Ладно-ладно, поняла, ты не фанат. Не буду пытаться тебя переубедить. Пойдем, Ромео? — она подталкивает ко мне текст пьесы, явно готовая сменить тему.
Может, Джек был прав, беспокоясь о том, что тут что-то не
