Давай начнём все с начала - Ульяна Дагова
— Лилечка хорошо рисует, — наконец выдавливаю из себя.
— Да, у неё неплохо получается. Я подумываю нанять для неё педагога.
Я слышу мужской голос, но он такой далёкий, словно через призму. Почти не смотрю на него, не могу. Ощущаю вину перед ним и Лилей.
— Не бросай ее, пожалуйста, — просит Георгий. — Мне неделю точно надо поваляться, а она куксится.
— Не брошу, — шепчу.
— Ой, у вас посетитель, извините, — входит с капельницей молоденькая медсестра, стреляя глазами по Георгию.
— Да, зайди попозже.
— Не стоит, я пойду, поправляйся. Встаю с кресла и подхожу к кровати, не знаю зачем, но наклоняюсь к мужчине и целую его в щеку.
Он стирает капельку крови у меня с губы не пострадавшей рукой и шепчет: «Я поборюсь за тебя, Армина».
А я отшатываюсь, а потом выбегаю из палаты.
Глава 33
«Я поборюсь за тебя, Армина» — в голове раз за разом повторяются слова мужчины. Не замечаяникого вокруг, сбегаю по лестнице. Четыре этажа, как один, и только его слова, как мантра: «Я поборюсь».
Хочется сдавить голову, только бы прекратилось… но также я понимаю, что сама в этом виновата. Позволила, поддалась, заигралась. Доказала… только кому и что? Стравила между собой двоих мужчин. Савелий показал свою власть и возможности, поступил как Громов. Георгий… не знаю. Позволил, не смог ответить…
Страшно только за Лилю. Маленькая девочка, которая, как и я, оказалась в эпицентре.
Что-то мне подсказывало, если Георгий не отступиться, Савелий не успокоится.
«Я убью его» — вспомнились сразу же слова иглаза, полные крови и безумства. То, что он выполнит своё обещание, я не сомневалась. Лежащий в больнице мужчина был тому явным примером.
— Извините, вам не нужна помощь?
Я повернула голову и увидела бейдж и белый халат.
«Доктор Соколова» — было написано большими буквами на небольшой карточке под бейджем.
— Нет. Спасибо, всё хорошо, — я выдавила вымученную улыбку.
— Кулер со стаканами в конце коридора.
Я моргнула в знак благодарности глазами, но к воде не пошла, направилась на выход.
Порывы холодного ветра тут же закрутили меня. Поправив ворот кожаной куртки, я отрицательно кивнула вопрошающему таксисту и пошла вниз по улице. Становилось легче, ветер словно выветривал дурные мысли из головы, но становилось прохладнее с каждым новым порывом ветра, а потом небо и всю улицу пронзила гроза. Она неожиданно сверкнула, напугав нескольких пешеходов, идущих рядом со мной. Старый дед даже перекрестился со словами «Господи, да что ж так гремит?»
Я посмотрела на деда, он ускорил свои шаги и скрылся в неприметном дворе многоэтажки, а с неба начали капать крупные капли дождя. Вначале одна, потом две, а после четвёртой ливануло, как из ведра.
Люди начали искать, где спрятаться, многие прикрывали головы сумками, а я, наоборот, стояла под дождём и ничего не ощущала: ни холода, ни порывов ветра. Капли стекали по лицу, смешиваясь с моими слезами. Я плакала сразу обо всем. О Георгии, лежащем в больнице, о Савелии, о своей испорченной и перечёркнутой жизни.
— Армина Богдановна, что же вы делаете? — услышала я мужской голос и перестала ощущать капли дождя. Подняв глаза, я узнала Виктора, стоящего возле меня с зонтом. Он осуждающе смотрел на меня, покачивая головой.
— Идемте быстрее, — взяв меня под руку, он буквально потянул за собой, укрывая от крупных капель дождя. Шли мы недолго, через пару шагов возле нас остановился большой чёрный внедорожник. Открыв дверь, мужчина усадил меня в машину, хлопнул дверью и сел вперёд, рыкнув о том, чтобы водитель включил печь.
— Домой, Армина Богдановна?
Я только кивнула, посильнее стараясь закутаться в куртку, которая не грела.
Виктор развернулся и протянул откуда-то плед.
— Закутайтесь, сейчас уже будем дома.
Скинув куртку, я замоталась в плед. Теплее стало не намного, но лучше, чем мокрая куртка.
Прикрыв глаза, я откинулась на сиденье и прикрыла глаза. Плавные движения машины и тишина убаюкивали. Открыла глаза я от легкоготормошения. Надо мной стоял Виктор и дотрагивался по моего плеча.
— Приехали, я вас провожу.
Я сонно потёрла глаза и вышла из машины под сопровождение водителя.
То, что у него были ключи от подъезда, меня уже мало удивляло, как и то, что в квартиру он вошёл со мной. Уложил мои вещи на банкетку и, попрощавшись, ушёл.
Скинув плед с промокшей одеждой, которая сильно контрастировала с тёплотой квартиры, я надела домашнее платье с тёплыми носками и заварила чай мёдом, опасаясь, что может воспалиться горло, как когда-то в детстве. Допивая горячий чай, я куталась в одеяло, которое приятно укутывало и дарило теплоту и мягкость.
— Какой рукой он тебя трогал? — ревел Савелий, окутанный кровавой поволокой безумия. А я пятилась от него и смотрела на Георгия, который мучился от боли, лёжа на бетонном полу.
— Какой? — провёл он с любовью по моему лицу, а я отшатнусь, заметив капли крови на его ладонях, и услышала свой крик, от которого открыла глаза и начала озираться по сторонам, слыша всё тот же вопрос «Какой рукой он тебя трогал?»
Комната, моя комната, — шептала я себе успокаивающе и смотрела в каждый угол, не замечая ничего из своего сна. Сон, просто сон. Я была в больнице, впечатлилась, оттуда и сон, успокоила себя, пройдя всю квартиру и убедившись, что никого в ней не было.
Но беспокойство не покидало. Глаза Савелия были такими настоящими, натуральными, что становилась страшно.
Вспышка телефона привлекла внимания. Я открыла его и прочитала пришедшее смс:
«Добрый день. Напоминаем о приеме в 11:00 у врача Болгаревой О.В.»
Дальше не читаю, смотрю на календарь. Один день, остался один день. Зачёркиваю его маленьким карандашом и беру в руки планшет. Делаю скрины давно понравившегося донора, проверяю документы и иду в душ. Половина одиннадцатого, дождь, как мне кажется, и не заканчивался, только пошел еще
