Соседские войны (СИ) - Чар София
– Послушай, а там ключей нигде нет моих? – выходя из ванной, поинтересовалась я, осмотревшись по сторонам.
Благо комната после подписания соседями мировой не пострадала, это уже радует.
– Ну, как тебе сказать… – как-то слишком уж странно ответил Воронов, вынудив меня поспешить на кухню.
Ох, елочки пушистые, это мы, что, две с половиной бутылки вина и бутылку абсента залили в себя? На миг от этой батареи мне стало плохо, а когда взгляд скользнул в сторону от этого живописного натюрморта, стало еще хуже.
Ключи на кухне были. Вместе с телефоном Воронова. И компотом в графине. И все это было заморожено в монолитную глыбу.
– Мать моя женщина… – чувствуя, как разом начала ныть голова, я подошла к этому чуду холодильного искусства, смутно вспоминая, как Воронов разговаривал с кем-то.
Кажется, я, исполняя роль суфлера, давала какие-то советы. Елки, кому мы звонили? Впрочем, Воронов этого либо не помнил, либо озадачивало его другое. По крайней мере сосредоточил внимание мужчина не на графине, а на бутылке вина, которую задумчиво вертел в руках.
– Ты, что, решил лечить подобное подобным? – хмыкнула я и подошла к плите, чтобы отключить отчаянно свистевший чайник.
– Угу… – рассеянно протянул мужчина. – Скажи, а это твоя бутылка?
От этого вопроса я замерла наперевес с чайником. И отчего мне этот вопрос не понравился?
– Нет. – осторожно ответила я, повернувшись к нему.
Из задумчивого выражение лица мужчины изменилось почти к страдальческому.
– Маша, у меня было две бутылки вина и абсент. Я хорошо помню вино, помню начало абсента, а…
Договаривать ему не пришлось. Чайник снова опустился на плиту, а я едва не села на пол.
– Черт, неужели мы в таком виде еще ходили куда-то?
От такой вероятности резко захотелось закрыться в сейф до ближайшего Армагедона. Но если меня волновала только социальная сторона беды, Воронов скривился от материальной части проблемы.
– Только бы не ездили. – мрачно бросил он и быстро вышел из кухни, оставляя меня наедине с чайником.
Ну, дела… В жизни не напивалась до такого состояния, и вот. Да еще где, у себя же дома с соседом! Господи, стыдно-то как! И вдвойне стыдно было оттого, что не пошла за Вороновым. Пили вместе, а что, если и правда ездили и где-то припечатали машину?
К несчастью, из окон квартиры мужчины его машины видно не было и, чтобы хоть как-то занять себя и уменьшить чувство вины, я заварила кофе и взялась мыть посуду. Одновременно прислушивалась к шагам на лестнице, не идет ли Воронов. Ждать пришлось недолго. Сперва я даже не обратила внимания на грохот быстрых шагов, почти бега. Не мог ведь взрослый человек мчать, как мальчишка, к тому же взрослый человек после такого удара по печени?
Оказалось, мог.
Мгновенно отложив посуду, я обернулась к нему, тревожно сжав руки. Выглядел Воронов порядком ошарашенным и… Черт, смущенным?
– Что такое? – не в силах терпеть, прямо уточнила я.
Шумно вздохнув, мужчина провел ладонью по волосам.
– Ну… Мы никуда не ездили. – осторожно начал он и почти рухнул на стул. – Но ходили.
От того, насколько мрачно он это добавил, мне снова стало нехорошо. Что мы натворили?
– Мы что кого-то побили? – уныло уточнила я, вытирая руки.
Хмыкнув, Воронов только медленно качнул головой и криво, по-мальчишески растерянно усмехнулся.
– Судя по… Заигрывающим взглядам бабушек у подъезда – нет. И знать, что я делал и говорил им, не хочу.
Чашка, которую я взяла в руки, едва не рухнула вниз. Сперва я честно хотела сказать что-то ободряющее, но сдержать смех не удалось. К счастью, в этом наши с мужчиной взгляд сошлись. Снова хмыкнув, он покачал головой и тоже рассмеялся, откинувшись на спинку стула.
– Казанова, мать его, совратитель добропорядочных старушек! – хлопнув по столу, мужчина потер переносицу, не в силах сдержать смеха.
– Ну, может, этим наши подвиги и ограничились? – все же отсмеявшись, протянула я, таки перенеся чашку к столу, устроившись напротив соседа.
Ответом мне был бесконечно ироничный взгляд. Да, я тоже очень слабо в это верю, нам так повезти не могло, особенно после настолько масштабного косяка.
И, точно подтверждая мою теорию, в дверь вдруг позвонили. Воронов, так и не успевший отпить кофе из своей чашки, на миг замер, подозрительно прищурившись.
– Это еще кого принесло?
Тихо фыркнув, я не смогла удержаться.
– Ну, может, какая из бабушек решила вспомнить молодость и поддаться на совращение?
Ответом мне был совершенно кислый взгляд, который мгновением позже сменился паскудной усмешкой.
– Вы, Мария Львовна, не забывайте, что выходили мы вместе. И если я знаю, где отметился, вас еще ждет множество интересных открытий… – назидательно протянул он.
Да, от такого предположения мое желание шутить сразу же сошло на нет. Ладно, Воронов, здесь один-один.
Между тем в дверь снова позвонили, при чем звонок не просто тренькнул, его целенаправленно зажали, и мерзкий дребезжащий звук ударил по и без того гудящей голове.
– Проклятье, да открой уже! – зажав уши ладонями, взвыла я.
Пробормотав что-то, мужчина тяжело поднялся с места. Встречать гостей он явно не был готов. И уж точно не был готов встречать ту гостью, что к нему явилась.
Всего мгновением позже из коридора донесся мрачный голос Воронова, прервавший звонок.
– Кто?
Глубоко вздохнув, чувствуя, как разом стало легче, едва затих звонок, я с удовольствием отхлебнула кофе. Зря, очень даже зря я это сделала. В момент, когда я услышала щебечущий голос за дверью кофе пошло не туда, а глаза полезли на лоб.
– Архип, это же я, Ирочка! Ты вчера мне звонил, и вот… Я здесь!
На мгновение повисла тишина. Пока я пыталась откашляться от кофе, Воронов… А пес его знает, что он там делал, но ответ его вышел достаточно неоднозначным.
– Эм... Да, минутку… – протянул он, а мгновением позже эта паршивая птичка уже встряхнула меня за плечи. – Что я ей говорил?
С трудом переведя дыхание, я мученически поморщилась и развела руками. Если бы я помнила. Между тем со стороны двери донеслось то, что заставило нас на мгновение замереть.
– Ты мне сюрприз готовишь, да? Да, я знаю, ты такой неисправимый романтик, вчера позвонил, так красиво говорил, о кольце говорил. И да, тапочки я тоже купила тебе! – уже чуть растерянно закончила она.
С каждым словом, чуть приглушенным расстоянием, выражение лица Воронова становилось все более ошалелым. Что несет эта женщина он явно не понимал, а вот я начинала смутно вспоминать. И звонок, и мои суфлерские подсказки, как покорить женщину. Пес его знает, чего звонить он решил именно Ирке, но решил.
– Ты ей позвонил, признание в любви репетировал… – тихо произнесла я.
– Я?! – ошалев, свистящим шепотом уточнил он, сильнее сжав мои плечи.
– И я… – закусив губу, добавила я. – Мы, это, вместе признавались. Вернее, ты признавался, а я подсказывала… – поспешила исправиться я.
Чуть нахмурившись, Воронов медленно кивнул. Взгляд мужчины скользнул к графину с его телефоном. О, кажется, вспомнил.
– А кольцо это твое… Убей, не помню, куда дел, но помню, что нашел.
Ладно, с кольцом разберемся позже. В идеале после того, как жертву наших экспериментов спровадим.
– А, это… Тапочки-то тебе зачем нужны были? – чуть помедлив, все же уточнила я и передернула плечами.
Воронов намек понял и меня отпустил.
– Чтобы захоронить меня было в чем. – мрачно отозвался он и взъерошил и без того лохматую шевелюру. – Ладно, жди здесь!
Вздохнув, мне ничего не оставалось, кроме как кивнуть. Не хватало еще, чтобы Ирочка меня здесь заметила, вот только скандала мне на хмельную голову не хватало.
Проводив глубоко вздохнувшего Воронова взглядом, я даже перекрестила его украдкой. Ну, мало ли – с такой гадюкой, как Ирочка, лишним не будет. И если кто-то считает, что полуночные поиски истеричной бабы прибавили мне любви к ней, глубоко ошибается.
