Семья. Измена. Развод - Мария Николаевна Высоцкая
Когда я уезжаю, прощаться Марк не хочет. Делает вид, что ничего не слышит. Сидит в гостиной с книгой.
В город выезжаю с тяжестью на сердце. Свою машину оставляю дома, полностью положившись на оставленного Мишей водителя. За полтора часа до приема встречаюсь с подругой. Разговор особо не клеится. Я зачем-то говорю Свете, что беременна, и хочу сделать аборт. Она меня не обвиняет, не нападает.
Это я сама себя грызу. Никак не могу забыть тот сон. Почему он вообще мне приснился? Тысячи женщин идут на такой шаг, в современном мире, это уже давно не считается чем-то сверхъестественным. Я не первая…
В клинику приезжаю за двадцать минут до назначенного времени. Дрожу. Крепко обнимаю свои плечи. Как я до этого докатилась? Трогаю живот, будто проверяю, реально ли все это. К сожалению — реально.
— Дарья, десять минут буквально.
Врач заглядывает в комнату с диванчиком, где я все это время жду назначенного времени, и снова скрывается за дверью.
Десять минут.
Шестьсот секунд.
Это время, через которое моя жизнь станет прежней. Не будет опасений. Рисков. Ничего не будет.
Наверное.
Звук телефонного звонка заставляет вздрогнуть. Тянусь в сумку за смартфоном.
— Да, мам. Что-то случилось? — упираюсь затылком в стену и прикрываю глаза.
— Даш, Марк пропал.
Медленно расправляю плечи, а внутри все холодеет. Резко поднимаюсь на ноги, но меня тут же тянет обратно на диванчик.
— Что значит пропал?
— Мы на улице были. Я его буквально на минутку оставила. Вернулась и…
— Что вы делали на улице? — меня конкретно трясет. Я даже не замечаю, что ору на мать. Она там плачет, а я здесь кричу, метая молнии. — Он же болеет, какая улица?!
— Он плакал. Просился гулять. Я сдалась. Температуры нет же. Мы буквально на десять минут вышли. Марк водички захотел, я пошла налить, вернулась, а его нет.
— А охранник?
— И охранника тоже нет, Даш.
Выпрямляюсь, и рассеянно смотрю вокруг себя. Паника накатывает волнами.
— Дарья, проходите.
Слышу голос врача, смотрю на нее и делаю шаг назад. Мотаю головой, крепко прижимая к груди сумку.
— Извините, мне нужно идти, — стискиваю в пальцах телефон. — Нужно… Мам, — теперь уже в трубку говорю, — я уже еду.
Выбегаю на парковку, где меня ждет водитель.
— Домой, — сдуваю со лба волосы, как только оказываюсь в машине — Быстрее!
— Все в порядке?
— Нет. Не в порядке. Мне нужно домой, срочно.
Снова хватаюсь за телефон, хочу позвонить Мише. Но что-то меня останавливает. Зависаю.
Кто мог это сделать? Марк не мог уйти сам. Еще и охранника нет. Это Миша? Нет, или…
Папа? Он мог? Он правда мог выкрасть внука? Получается, мама с ним заодно?
Это я виновата. Во всем виновата я!
Вытираю слезы и замечаю, что водитель с кем-то говорит по телефону. И как только он прекращает разговор, мне звонит Миша.
Глава 15
— Что случилось?
Слышу в трубке голос мужа, но ответить ничего не могу. Язык будто к небу прилип. Единственно, на что хватает сил, это не расплакаться. Хоть слезы и душат.
— Даш, — Миша нервничает. Злится. Слышу это прекрасно, но все равно не могу и слова произнести.
Делаю глубокий вдох. В легкие будто стекла набилось.
— Не кричи, — сдавливаю пальцами переносицу. — Марк пропал. Мама только что позвонила.
— Еду.
Князев бросает трубку, а я только сейчас замечаю, что водитель уже выехал за город. Снова стараюсь дышать, через глубокие, размеренные вдохи.
Все будет хорошо. Будет! Убеждаю себя, но ни черта в это не верю.
Мой маленький мальчик. Как же так?
Низ живота тянет. Морщусь еще и от этой боли, но игнорирую ее.
Как только заезжаем во двор, выбегаю из машины. Мама сидит на кухне. Вся бледная. Ее трясёт, меня тоже. Сразу нападаю. Во мне столько злости и отчаяния, что контролировать эмоции попросту невозможно.
— Зачем? Зачем ты вообще повела его на улицу? — кричу на нее, но легче не становится.
Мама понуро смотрит в пол, всхлипывает. Именно в этот момент понимаю, что перегибаю палку.
— Я папе уже позвонила, — шепчет, — он едет сюда
— Миша тоже, — выпаливаю отрывисто и наливаю себе воды. Руки дрожат.
Князев влетает в дом, минут через пять. Взмыленный, в расстёгнутом пиджаке, без галстука. Если бы я его не знала, подумала что он просто зол. Но нет, у него в глазах плещется паника, полное отражение моей.
Зажимаю рот ладонью. Почему-то до появления Миши я держалась, и слезы не проронила, но, как только его увидела, сразу заревела.
Стараюсь успокоиться, но слезы все текут и текут.
Миша подходит ко мне, резко притягивает к своей груди. Трогает мои волосы, лицо что-то спрашивает, но я вижу лишь шевеления его губ. Голоса не слышу. Будто оглохла.
— Даш! — легонько встряхивает, и я начинаю медленно приходить в себе. — Его уже ищут, — заверяет твердо. — Все будет хорошо.
Часто киваю.
Когда появляется папа, Миша бросает на него гневный взгляд. Отец во всем этом бедламе чувств, выглядит максимально спокойным. Сосредоточенным.
— Ты совсем дура? — почти с порога наезжает на мать. — Все мозги прожрала со своими пирогами! А ты? — переводит взгляд на меня. — Не мать, а кукушка! Как тебе вообще ребенка можно было доверить? Так и знал. Так и знал!
— Рот закройте.
Испуганно смотрю на Мишу, пока он припечатывает взглядом моего отца.
— Полегче на поворотах, Юрий Николаевич.
— А я не прав, хочешь сказать? Эти бабы, ребенка потеряли. Идиотки безмозглые. Если с моим внуком что-нибудь случится, вы обе у меня до конца жизнь будете жалеть, что вообще на свет появились.
Миша полностью игнорирует папу. Тянет меня за руку в ванную.
— Умойся, — сам открывает кран и подталкивает меня к раковине. — И не слушай его. Все на нервах сейчас.
— Это он? — смотрю на мужа. — Он?
— Не знаю. Не похоже.
Князев прикрывает глаза и давит пальцами на виски. Агрессивно растирает лицо.
Наблюдаю за ним в зеркало, пока пытаюсь умыться. Убираю потекшую тушь под глазами, мочу ладони и провожу ими по волосам.
Мише кто-то звонит. Он отвечает молниеносно. Слушает. Кивает.
— Что там?
— Нашли машину Димы.
Дима — это наш охранник.
