Переплетение судеб (СИ) - Ланкастер Наталья

Боль пульсирует в голове, отскакивая от черепа и возвращаясь обратно в мозг, заставляя зубы сжимать до скрипа, в то время как грудь сдавливает лёгкие и не даёт дышать.

Дыши, Джеймс, давай.

Это все в прошлом. Они не могут тебе ничего сделать. Их тут нет. Нет!

Ничерта не помогает. Ты и впрямь кретин, Джеймс, полнейший. Оттолкнул ту, что заботилась о тебе, даже если это было из чувства долга, она была рядом, у тебя хоть кто-то был. А теперь нет никого. Дженнифер ушла, а Мелиссу я сам видеть не хочу. Не после того, что было в больнице…

Прошло, наверное, всего около двадцати минут с того момента, как Дженн ушла из палаты, и скорей всего из моей жизни, громко хлопнув дверью. Рука все ещё горела после того удара, что я нанес ей, а капли слез, что упали на мою кожу, казалось, прожигали ее до самых костей, словно кислота. В голубых глазах матери углями тлел укор, а отец лишь тяжко вздохнул и покачал головой, одним взглядом мне, говоря «Сам виноват».

Знаю, виноват.

Меня просто все выбесило.

Тяжесть в теле, звон в голове, сухость во рту, извечные слезы матушки, а тут ещё и истерика моей женушки приплелась, чей голос тупой болью отдавался в измученной голове. Да, знаю, что поступил не правильно, признаю, что не имел никакого права отдавать Мелиссе то, что принадлежит Дженнифер по праву. Знаю, черт побери!

Но то, как она отзывалась о моей возлюбленной, как перемывала ей косточки, это все вывело меня из себя окончательно, и я не выдержал. Та пощёчина… Пожалуй, это даже я себе простить не смогу, не то что Дженнифер.

Мои размышления прервал громкий стук открывшейся двери, а после маленький блондинистые ураганчик налетел на меня, сверкая обеспокоенными зелёными глазками.

- Милый, что случилось, что произошло? – только сейчас замечаю, что голос ее слишком писклявый и больно бьёт по ушам. – Что с тобой?

- Жить буду, - хриплю я ей, буквально выплевывая слова из пересохшего горла. – Но, как ты узнала, что со мной что-то случилось?

- А, ну, - Мелисса слегка замялась, глаза ее несколько нервно забегали, зубки закупили нижнюю губу – она всегда так делает, когда нервничает или врет – я услышала..

- От кого? – я напрягаюсь.

Неужели, отец и Дженнифер были правы. Это и впрямь ее рук дело? Все, то, что случилось со мной, сделала она?

- У меня тут знакомая медсестра работает, - блондинка прячет свои глаза от меня, старательно отводя, знает, что я ложь за версту чую, что давно научился определять, когда мне врут, иначе в этом мире не выжить.

Только, кажется, любовь и впрямь ослепляет. Нужно было чуть дважды не сдохнуть, чтобы до моего тупого сердца дошло, что что-то блядь в моей жизни не так.

- Да ты что? – видимо она услышала что-то в моем голосе, либо поняла свою оплошность, прискакав сюда, как и предсказывала Дженнифер, спустя столь короткое время. – В первые об этом слышу..

- Я не так давно с ней познакомилась, - Мелисса нервно улыбается, но глаз все ещё не поднимает, но даже я вижу, с каким напряжением смотрит на нее мой отец и даже матушка. – Когда я не могла пройти к тебе, когда эта дрянь, что зовётся твоей женушкой, сделала все, чтобы меня не пустили, она была единственной кто мне помогал узнавать о твоём самочувствие.

Я замечаю, каким возмущенный взглядом смотрит на Уайт моя мама, а в глазах отца полное пренебрежение и даже отголоски злости пылают, делая его похожим на кровожадного зверя. И понимаю, что в моем взгляде чувства не лучше. Я только что причинил боль девушке, что заботилась обо мне, ради той, что кажется, пытается убить меня ради денег моих родителей.

- Странно, что твоей женушки тут нет, - блондинка даже не смотрит в сторону моих родителей, делая вид, будто тут их нет, - наконец, отстала? Тогда позволишь мне, позаботится о тебе, милый?

Милый, милый, милый, тошнит уже блять, ты, что мое имя не помнишь?

Она гладит меня по заросшей щеке, а мне хочется проблеваться. С каких пор ее прикосновения больше не кажутся мне самыми лучшими в мире? Сейчас они больше напоминают противные скользкие щупальца осьминога, что сдавливают мою шею не давая вдохнуть спасительного воздуха.

- Лучше уйди отсюда к чертовой матери, Уайт! – рычу я на нее, и вижу, как бледнеет ее лицо, когда она отшатывается от меня, как шок расползается по лицу отца и матери. – Приблизишься ко мне, или к моей семье, и да, блять, моя как ты выразилась женушка, тоже к этому слову причисляется. Или вдруг посмеешь навредить кому-то из нас, я тебя суку из-под земли достану. И как я сразу не заметил, насколько ты прогнила. Мне понадобилось так много времени, чтобы увидеть тебя, слишком много.

- М-милый, - шепотом выдыхает Мелисса, пытаясь меня успокоить своими прикосновениями. – Что ты такое говоришь? Неужели, детоксикации уже началась? Это все выведение токсинов за тебя говорит, ты же себя не контролируешь.

- Иди к черту! – я отталкиваю от себя ее руки, так, что от моего резкого движения капельница чуть не вылетает из вены. – Какой же я кретин.

Стон срывается с моих губ, тупая боль отдается в голове, когда я дергаю себя за прядки волос, пытаясь прийти в себя, лишь бы не убить ее.

«Любимый, я себе тут такую сумочку присмотрела, можешь дать денежку, пожалуйста?».

«Милый, тут недавно новый ресторан открылся, говорят, еда там просто восхитительна, может быть, сходим?».

- Потратил столько времени и сил на тебя, пригрел змею на груди, мать твою.

- Что ты такое несёшь? – в зелёных глазах вспыхивает пламя, в таком, если честно, в средние века ведьм сжигали. – Я ведь всегда была рядом, на твоей стороне. Помогала тебе в школе, обрабатывала твои раны.

«Как долго Лисса ещё будет играть с этим замухрышкой, - бубнит какой-то мальчишка, всего на пару месяцев старше меня. – Не устала ещё, притворятся?».

Глупый, глупый Джеймс, тупой непроходимый слепошара. Ещё в школе… это началось ещё там. И-ди-от.

- Выметайся.

- Милый?

- Пошла вон! – матушка тут же кидается ко мне, пока отец оттаскивает от меня эту дрянь, тело дрожит от еле сдерживаемой злости и ярости. Перед глазами, будто пелена спала, а все бабочки в животе сдохли к чертям собачьим, лишь гниль от них тлеет на самом дне моей разрушенной души.

Я выныриваю из воспоминаний и чувствую, что меня колотит. Прошла неделя с тех пор, как Дженнифер собрала вещи и ушла, а Мелиссу я прогнал сам. Жена была права, когда говорила, что я влюбленный имбецил, хах, как в точку-то попала. В воздухе ещё мелькает изредка аромат ее фруктового дезодоранта, с мягким послевкусием медовых духов. Кресло ещё помнит очертание ее фигуры, ведь она так часто сидела в нем на протяжении тех недель, что мы жили здесь вместе, пока я смотрел какие-то передачи по телевизору, а она печатала в своем ноутбуке.

М-да, я не только тупой придурок, но ещё и трус. Мог бы уже давно позвонить ей, извинится перед ней за то, что сделал, и за то, что раньше говорил ей. Задевал ее семью, ее чувства..

Может попробовать?

Потому что ещё немного, и я не выдержу. Эти кошмары, что преследую меня наяву, те старые раны, что всколыхнулись во мне, пока я лежал под «кайфом» в этой чертовой больнице. Столько раз слышал, что наркотики приносят облегчение, и думал, неужели это и впрямь так хорошо, как говорят, пока на себе не испытал. Больше не хочу, ведь то, что я видел, находясь в этом угаре, являлось теперь ко мне в кошмарах.

Издевательства, тычки, избиения, отец и матушка, все это было настолько искажено наркотическим коктейлем, что мой мозг этого просто не выдерживает. Мне страшно находится в родном доме, словно кто-то вот-вот выползет из-за угла или кровати, выйдет из этого чёртового здорового шкафа и начнет истязать меня снова и снова. Боль, кровь, слезы – это все было неотъемлемой частью моей школьной жизни, и я больше не хочу этого не то что испытывать, а даже вспоминать. И до тех пор, пока я один, страхи так и будут вынуждать меня страдать.