Два босса для меня - Мария Зайцева
И все это — в полной тишине, потому что Деды Морозы, хоть и активничали всю ночь и спали сном праведников, но в любой момент могли проснуться… И опять меня сграбастать. За ночь пару раз так делали, ненасытные звери. Только-только вроде засыпают, я начинаю тихонько выкарабкиваться, как кто-нибудь сонно лапает меня и тянет обратно, утрамбовывает под себя… И безумие продолжается… Я потом все гадала, чего это их так расперло? Съели какой-то стимулятор? Или просто на нервах от проваленного мероприятия?
В любом случае, мое-то мероприятие не было провалено, и флешку надо было донести до Корнея при любом раскладе…
Если б не это, я бы, может, и задержалась бы на денек еще с ними… Очень уж сладко было, до дрожи.
И вспоминала я свою новогоднюю ночь с двумя Дедами Морозами потом исключительно в позитивном ключе, никаких моральных терзаний и прочего бреда. Классный эксперимент, можно бы и повторить…
Да, послевкусие было хорошее… По крайне мере, до внезапного появления на тесте двух полосок… За все надо платить, да?
Я заплатила сполна.
И больше повторять не хотела.
Вот только мое мнение вообще не участвовало в принятии решения. И сейчас, пожалуй, тоже не будет.
Надо было бы и об этом подумать, конечно, но я себя ощущала невероятно слабой, что называется, затраханной, мыслей нормальных не появлялось в голове, переполненной сладкой ватой кайфа.
Мне тупо нужна была пауза. Хоть какая-то.
Но никто, опять же, не собирался ничего предоставлять.
Стресс за стрессом, мать его!
И сейчас мне надо было переживать не о внезапном сексе с двумя мужиками, а о том, как бы звездой ютуба не стать, потому что, помня тяжелую, мощную комплекцию Гнома, я сильно сомневалась в успехе его охотничьей кампании. Парни, насколько я успела заметить, шустрые, молодые… Порскнут, как зайцы, в разные стороны, и все, хрен найдешь…
Я, конечно, попыталась это все сказать Сане, но он был настолько непрошибаемо уверен в Гноме, что на все мои вопли и стенания отвечал лишь:
— Не волнуйся, Алиса, все будет нормально.
А потом, судя по всему, устал и заткнул мне рот поцелуем. Да таким горячим, что я моментально опять окосела, с ужасом ощущая себя словно со стороны, будто часть моего сознания, относительно трезвая еще, не утратившая холодность и навыки мыслительной деятельности, наблюдала за основной, так сказать, инертной массой и охреневала.
Саня увлеченно целовал, сладко тискал за грудь, обводил ареолы сосков в спущенных вниз чашечках, придерживая одновременно за затылок, чтоб не ерзала и не высказывала своего никому не интересного мнения.
И добился-таки своего! Я ответила, задрожала, потянулась к нему, в животе опять стало тяжело и немного больно… Нимфоманка во всей красе, чтоб меня!
Сопротивляться и взывать к несуществующему голосу разума я была неспособна, и Саня тормознул самостоятельно, только тогда, когда опять повалил меня спиной на сиденье.
Замер, зависнув надо мной, уставился своими льдистыми холодными глазами, и я в шоке заметила, что зрачки у него расширились до границ радужек… Это его от меня так… Вштырило? Или принял что-то? Как-то не верилось, что я могу быть причиной… такого вот…
— Так… Алиса, хватит, — прохрипел он, с трудом, прямо очень заметным трудом, останавливая себя. — А то на второй круг пойдем… А мы еще и с последствиями первого не разобрались толком…
После этого он сел обратно, поправил стояк в брюках, даже не пытаясь скрывать свою реакцию на меня, потянул мое запястье на себя.
Я села, а потом, повинуясь его воле, еще и прилегла на крепкую грудь, одуряюще пахнущую парфюмом, сигаретами и горячим ароматом возбуждения.
Саня уложил мне на талию тяжелую ладонь и достал телефон.
И, как ни в чем не бывало, принялся просматривать почту!
Я, пару раз попытавшись дернуться, бесполезно, само собой, в итоге выдохнула и, кажется словила от Сани дозу спокойствия и непоколебимой уверенности в том, что все разрешится.
Мысли в голове бродили ленивые, сладкие, глупые, как у хорошо вытраханной курицы… Хотя, стоп, я такая и была! Да и фиг с ним! Это у меня вообще второй раз в жизни такое состояние, имею право иногда!
Появление Гнома я прошляпила, занятая релаксом и приятным, медитативным расслабоном.
Он появился внезапно прямо перед задней открытой дверью, усмехнулся, разглядывая картину маслом.
Я, увидев его, встрепенулась, попыталась выбраться в очередной раз из-под Саниной руки, в очередной раз меня лениво вернули на место, а Саня, спокойно отложив телефон, вопросительно глянул на приятеля:
— Нормально все, — коротко ответил Гном, усмехнувшись шальной, довольной улыбкой славно поохотившегося хищника, — молодежь пошла неспортивная вообще… И ссыкливая до усрачки.
Он продемонстрировал два сотовых.
— Они живые? — спокойно осведомился Саня, и вот юмора в его голосе вообще ни на грош не было.
— Обижаешь, — рассмеялся Гном, — я пидарасов брезгую жрать. Так, ногами попинал. Ногами не западло.
— Говорил, брось свой жаргон тюремный, — ответил Саня, — проблем не будет?
— Да откуда? — удивился Гном, — все порешали! Я им даже бабла дал, веришь?
— Нет.
— Ну и зря! Всю мелочь из карманов выгреб!
— А они не успели никуда скинуть? — влезла я в разговор, интересуясь самым животрепещущим вопросом.
— Малыш, — заурчал, словно большой котяра, Гном и полез ко мне в салон, вытаскивая из-под руки Сани и мягко тиская, — обижаешь… Они успели только обосраться. И все. Нет, все тут, в телефончиках, осталось…
— Ох… — у меня будто камень с души свалился, выдохнула, машинально отклонив голову в сторону и позволяя Гному сладко целовать себя в шею, — надо удалить сразу же…
— Не-е-е, ты чего, малыш? — изумился Гном, оторвавшись от меня и придержав за подбородок.
На заднем плане явственно ощущалось холодное напряжение Сани. Похоже, ему не особенно нравилось, что Гном тискал меня.
А Гном это ощущал и скалился шире, и тискал меня откровеннее.
Но в этот момент мне было глубоко фиолетово на их дурацкое перетягивание меня в качестве каната, очень сильно вопрос порушенной репутации занимал.
