Ты только для меня - Ульяна Николаевна Романова
– Помню, – скривился полковник. – Девушка, Вы не оставите нас ненадолго? – вежливо, но непреклонно попросил меня.
Я перевела взгляд на Дэна, тот одобрительно кивнул. Поднялась, чуть пошатываясь, и медленно покинула кабинет, прикрыв за собой дверь. Очутившись в приемной, рухнула на свободный стул у двери, прислонилась затылком к стене и прикрыла глаза.
– Может, чаю? – сочувственно поинтересовался сидящий там парень.
– Можно вопрос? – решилась я.
– Попробуйте.
Парень был молод, симпатичен и смотрел на меня с нескрываемым интересом. Почему бы не воспользоваться? Я мило улыбнулась, захлопав ресницами, поднялась и медленно подошла к его столу:
– Меня Снежана зовут. А Вас?
– Михаил.
– Кто Вы по званию, Михаил? Капитан, не меньше, – польстила я.
– Старший лейтенант, – парень опустил глаза и легко улыбнулся.
– Значит, скоро капитана получите, – кокетливо произнесла я.
– Было бы здорово, – разулыбался Михаил.
– Это, наверное, очень почетно – сидеть в приемной самого Никольского? – начала подводить к нужной мне теме.
– Да, – горделиво расправил плечи старший лейтенант.
– И Вы, наверное, все-все про всех знаете? – заговорщицким шепотом поинтересовалась я.
– Наверное, – кивнул Михаил.
– И в каком кабинете сидит Барышев? – спросила наугад.
– Ни в каком, – засмеялся Михаил. – Он лежит в травматологии. Вместе с братом.
– Братом? – переспросила я.
– Аха. С Виком. Тоже у нас работает.
Значит, я была права, когда заметила сходство между Святославом и Виктором.
– Да что Вы? – округлила я глаза. – Что с ними произошло?
– Поломали обоих. Переломы ног, челюстей и множественные повреждения, – засмеялся Михаил.
Кажется, эту парочку тут недолюбливали.
– Какой кошмар… – покачала я головой. – Нужно обязательно их навестить.
«И передать орешки! Пусть грызут сломанными челюстями», – мстительно подумала про себя.
В этот момент дверь кабинета Никольского распахнулась, и вышел Дэн. Увидев меня, кокетничающую с лейтенантом, сузил глаза и холодно процедил:
– Пошли.
Я опустила ресницы и скромно потопала за Грозовским. До машины шли молча.
– Теперь в полицию? – кисло поинтересовалась, когда Дэн выруливал на дорогу.
– Теперь ко мне, Чебурашка. Поговорим, наконец…
Сердце ухнуло в пятки, потому что тон Дэна не предвещал ничего хорошего.
Глава 17
Плохо! Все было очень-очень плохо!
Всю дорогу до дома Дэна я прикидывала, как половчее отделаться от вопросов. Еще лучше – совсем не отвечать. И совсем хорошо – как-то найти возможность слинять.
Мне нужно было время все обдумать и решить, как вести себя дальше. Выкладывать Дэну все как на духу я не собиралась.
Мы подъехали к обычной пятиэтажке в спальном районе города. Дэн припарковал машину и так на меня взглянул, что на улицу я вылетела сама. И терпеливо ждала, пока он заглушит мотор и тоже покинет теплый салон.
– Мог бы и побыстрее, на улице не май месяц, – пробурчала я, оглядывая его с ног до головы.
Грозовский себе не изменял – толстовка, джинсы и кожаная куртка.
– Тебе полезно мозги проветрить, – сообщил Дэн.
– А я все думала, почему ты шапку не носишь! Перманентно проветриваешь? Не выветрились еще? – съязвила я.
– Чебурашка, я бы на твоем месте прикусил язычок, – нависая надо мной, вкрадчиво проговорил Дэн, сузив глаза.
– Махнемся не глядя? – предложила я.
– Шагай, – велел Дэн, указывая направление.
Пришлось шагать. И думать, как бы выиграть время. Взгляд сам собой остановился на островке льда. А что, если…
– Даже не думай, – ласково так предупредил Дэн, хватая меня за капюшон.
Мысли он, что ли, читает?!
Меня впихнули в обычный серый подъезд, пахнущий кошками. Краска на стенах давно облупилась, а ступеньки раскрошились так, что приходилось изворачиваться, чтобы не соскользнуть и не пропахать носом всю лестницу.
Поднялись на второй этаж и остановились у железной двери. Дэн достал ключи, отпер замок и пропустил меня вперед. Запер за собой дверь изнутри на ключ и спрятал его в карман. Улыбнулся хищной улыбкой, больше смахивающей на оскал.
Попала!
– Проходи, не стесняйся, – иронично произнес он, снимая куртку.
Я только фыркнула. Медленно сняла верхнюю одежду и прошла в единственную комнату.
Обстановка совершенно не вязалась с образом Дэна. Квартира настоятельно требовала ремонта. Обветшалая мебель, обои, которые местами отклеились, и новенький внедорожник с тремя шестерками в номере, стоящий на улице, вызывали когнитивный диссонанс.
Зато спать Дэн любил в комфорте, и себя не обидел. В центре комнаты стоял большой и удобный на вид диван. Прямо напротив на стене висел плазменный телевизор. Дверца шкафа была приоткрыта, ибо висела на честном слове и одной петле. На полках лежали вещи Дэна, сложенные ровными стопочками. В квартире царила идеальная чистота.
Мозг просто кипел от обилия вопросов. С кем же меня угораздило связаться, если этот человек преспокойно отправляет в больницу двух не самых заштатных полицейских и требует долги с самого Никольского? Ездит на дорогущем авто и при этом живет в квартире, где если чихнуть чуть громче, разом отвалятся все двери?
Тем временем Дэн прошел в кухню, достал сигареты, чиркнул зажигалкой и со смаком затянулся, скользя по мне изучающим взглядом.
Я скривилась и закашлялась.
– Хочешь? – Грозовский протянул мне пачку, пристально глядя в глаза.
– Говорю же – бросила, – отказалась с достоинством.
– Что? Обстановка не нравится? – хмыкнул Дэн, заметив, что я с любопытством озираюсь.
– Почему? Все очень даже миленько. Может, чаю предложишь гостье? – нахально попросила я.
– Может, и предложу. Позже. И не только чаю. Это зависит от исхода нашего разговора.
– Смахивает на допрос, – сморщила я нос.
– Это он и есть, – согласился Дэн, сделал последнюю затяжку и потушил сигарету о стенку обычной чайной чашки. Подошел ко мне и прошипел, нависая грозовой тучей: – Запомни: я терпеть не могу, когда мне врут.
– Это очень ценная информация, спасибо, что поделился, – съехидничала я, но желудок свело спазмом.
Дэн запрокинул голову и громко выдохнул.
– Сядь, – приказал он, указывая на колченогую табуретку у стены.
– Не развалится? – засомневалась я.
– Может, – подумав, ответил Дэн. – В гостиную иди.
Сделала несколько шагов и уселась на краешек дивана, чинно сложив ладони на коленях и выпрямив спину. Грозовский принес стул из кухни, поставил его напротив меня спинкой вперед и удобно оседлал искомый.
– Чем тебя Мельник зацепил? – поинтересовался Дэн.
– Нет, я не могу так сразу, – выдала я.
– Чебурашка, не беси! Или я по-другому из тебя все вытрясу!
– Меня нельзя пытать!
– Я задал вопрос, – стоял на своем Дэн.
Я молчала, разглядывая свои колени и страшась поднять глаза.
– Ладно, слушай, – вздохнул Дэн. – Знаешь, как таких, как ты, называют? Нет? Лучше не знать! А знаешь, сколько их было у Мельника, не считая тебя? Восемь! И каждая, мать твою,
