Грейс Редли - Свободная как ветер
Время от времени Джейн развлекалась, придумывая разные истории, которые могли бы хоть как-то объяснить ей теперешнее положение Тобиаса Маккарти. Он— отпрыск какого-нибудь знатного, может быть, даже королевского рода, обманутый и преданный коварным завистником. В библиотеке, где Джейн брала книги, было полно романов с подобным сюжетом, и, если им можно было верить, в мире должно быть полным-полно невинно постра- давших героев, которым нужна лишь помощь добродетельной и преданной женщины, чтобы снова занять подобающее им место в обществе.
Но, развлекаясь таким образом, Джейн отлично сознавала, что ее фантазии — сущая ерунда. В Тобиасе не было решительно ничего общего с трагическим героем, обиженным на весь свет. И бедняком он явно не был. Он не скрывал, что с удовольствием пользуется плодами своих противозаконных занятий, и нисколько не собирался ни оправдываться, ни извиняться за них.
Наверное, поэтому-то он так ей и нравился. Он делал то, что хотел, ни перед кем не оправдывался и показывал кулак всему остальному миру. Он был более свободным человеком, чем многие из тех, кто мог гордиться благородным происхождением и богатством, и Джейн невольно завидовала этой его свободе и раскованности.
Эта неожиданная мысль удивила ее и окончательно прогнала сон. Разве она недовольна своей жизнью? Да, конечно, она приехала в Шотландию в надежде на небольшое приключение и получила то, что хотела, но она слишком привыкла подчиняться условностям, чтобы позволить этому приключению стать чем-то более серьезным. Жизнь вне закона не для нее, хотя иногда она и может показаться привлекательной. Это ясно хотя бы из того, что вот здесь, в этом доме, она бесстрастно обдумывает, следует ли ей стать женой человека, которого она не любит. Она может жаловаться на то, что условности и предрассудки сковывают ее, но у нее не хватит смелости и даже воли, чтобы что-то изменить.
К ее удивлению, ее нерешительность начала выводить из себя ее деда, а вовсе не Макгрегора. Сэр Чарльз не одобрял этого брака (хотя бы потому, что идея исходила не от него), но как-то вечером, когда все в замке давно спали, дед постучался к ней.
Джейн знала, что в его возрасте ночами часто может мучить бессонница, и не удивилась, когда он заглянул в дверь. Он был в халате, его седые волосы как пакля торчали в разные стороны.
Вот как, — проговорил он, — а ты, оказывается, не спишь. Этот болван врач сказал, что тебе нужен покой, что ты потеряла много сил, но он плохо тебя знает. Зажги-ка пару свечей! Я намерен войти, но ничего не вижу в темноте.
Джейн повиновалась, решив, что дед собирается задать ей несколько откровенных вопросов о ее недавнем приключении— то, чего Макгрегор так и не сделал. Сэр Чарльз вроде бы не проявлял особого любопытства, скорее всего потому, что граф раздул из происшедшего целую историю, но он хорошо знал свою внучку и вполне мог что-то заподозрить.
Словно в ответ на ее опасения дед резко произнес:
Ну, мисс, что вы можете сказать в свое оправдание?
В свое оправдание? — пролепетала Джейн, пытаясь выиграть время, чтобы собраться с мыс- лями и не выдать себя еще больше. — Ничего. Что я еще могу сказать, кроме того, что мне было очень неудобно чувствовать себя причиной такого переполоха.
Я не об этом, — нетерпеливо прервал ее сэр Чарльз. — Мне только и не хватало всякий раз переживать из-за твоего безрассудного поведения. Я ведь знаю тебя с момента твоего рождения. Нет, я хотел спросить, когда ты наконец перестанешь ходить вокруг да около и дашь ему оп- ределенный ответ.
— Ему? — изумленно переспросила Джейн. — Ты имеешь в виду графа Макгрегора? Я думала, ты не хочешь, чтобы я выходила за него замуж.
Конечно, не хочу, — отозвался дед с вы- ражением мрачного удовлетворения. — Но чем ско- рее ты ему откажешь, тем скорее мы сможем вернуться домой.
Джейн всегда считала, что недовольство деда этим браком объясняется исключительно предубеж- дением англичанина перед шотландцем, но теперь ей пришло в голову, что за ним стоит нечто боль- шее. Она вспомнила о своих собственных сомнениях и спросила:
Дедушка, скажи мне честно, что ты имеешь против графа? Я действительно хочу это знать.
Я ничего не имею против него! — отозвался дед, к ее досаде. Он перестал беспокойно расха- живать по комнате и уселся в кресло перед камином. — Ничего, кроме того, что он никогда не сделает опрометчивого шага и не вымолвит неосторожного слова. Я не могу доверять человеку, который всегда прав.
Джейн слегка позабавило это заявление, сделан- ное человеком, который семьдесят с лишним лет своей жизни ни разу не признал, что был не прав.
А я думала, тебе не нравится то, что он шотландец. Я просто не успеваю за ходом твоих мыслей.
Не смейте дерзить мне, мисс! Если ты считаешь, что можешь выбрать мужа так же, как выбирают шляпку…
Или лошадь, — вставила Джейн без зазрения совести.
Что?! Не перебивай меня, девчонка! Ты меня сбиваешь. Как я говорил, ты напрасно считаешь, что мужа можно выбрать, как шляпку, или, если тебе это больше нравится, как лошадь! Вот увидишь, все твои тщательные расчеты ни к чему не приведут! Жизнь все равно распорядится по-своему, и как раз тогда, когда мы меньше всего ожидаем подвоха, и оставит нас в дураках. С тобой так и получится — тогда-то ты вспомнишь, что я тебе говорил.
Деду удалось привести ее в замешательство. Как ни странно, примерно то же самое говорил ей Тобиас Маккарти. Однако Джейн ничего не сказала, лишь поцеловала деда в щеку.
Я решу, выйду ли замуж за графа Макгрегора или нет, когда придет время, и ни секундой раньше.
Так-так, — победоносно отозвался дед. — Значит, у тебя самой есть сомнения, иначе ты бы не колебалась.
Джейн пропустила эти слова мимо ушей.
Все! Перестань отчитывать меня, как будто мне пять лет, а не двадцать пять, — заявила она. — Тебе пора ложиться. Уже час ночи.
Иногда мне хочется, чтобы тебе снова было пять лет, и я смог бы поучить тебя уму-разуму, — прямо ответил сэр Чарльз. — Что касается сна, то, если ты доживешь до моего возраста, то узнаешь, что это благо еще надо заслужить. Не каждому оно дается. К тому же, как можно спокойно спать в стране, где может случиться все что угодно — и очень часто и случается!
Не напоминай мне о своем возрасте, я не сомневаюсь, что ты доживешь до ста лет, — убеж- денно отозвалась Джейн. — Независимо от того, соглашусь я выйти замуж за графа или нет, эта страна, между прочим, мне начинает нравиться. Я совершенно не жалею, что мы приехали.
Но, ворочаясь в своей постели после того, как ее дед наконец вернулся к себе, Джейн спросила себя — а так ли это на самом деле? С самого их приезда в Шотландию с ней происходили неожиданные и довольно тревожные вещи. Джейн чувствовала, что уже никогда не будет прежней.
