Джанет Дейли - Под сенью виноградных лоз
– Ты ни капельки не переменился, Клей, – Сэм поставил стакан на мраморную поверхность столика по соседству с фарфоровой статуэткой. – Все та же дешевка.
Клей только ухмыльнулся в ответ. Сэм пристально посмотрел ему в глаза и отошел. Он предпочитал находиться в одиночестве.
Хью шепнул Келли на ухо:
– А вот и еще один участник треугольника – барон Фужер. Заговори о его библиотеке в Шато-Нуар, и он будет навеки твой.
Келли улыбнулась про себя. Не впервые Хью наставлял ее таким образом, предоставляя информацию о важной персоне, с которой ее знакомил. Это, с одной стороны, создавало иллюзию близкого знакомства с человеком, облегчало контакт, а с другой – давало пищу для беседы, не сводя ее к банальным темам вроде погоды.
Барон Эмиль Жерар Кретьен Фужер поначалу разочаровал Келли, совершенно не соответствуя ее представлению о французском аристократе. Конечно, кольцо с печаткой, вечерний костюм ручной работы, туфли из великолепной кожи, тщательно отполированные ногти – все эти внешние атрибуты присутствовали, но на этом все и заканчивалось. У этого невысокого полноватого мужчины на шестом десятке, с намечающейся лысиной был рассеянный вид погруженного в думы степенного академика. Келли мысленно поблагодарила Хью – упоминание о библиотеке могло стать ключом к беседе.
– Очень рад познакомиться с вами, мисс Дуглас. – Барон приветствовал ее с привычной учтивостью, но даже улыбка не делала его лицо менее серьезным. Келли подумала, что, должно быть, многие ошибаются, принимая его внутреннюю сосредоточенность за равнодушие.
– Для меня это большая честь, барон Фужер, – ответила Келли, прибавив: – Так же, как и для всего Нью-Йорка.
Он рассеянно кивнул и тут с некоторым опозданием вспомнил о стоявшей рядом женщине.
– Простите, я не познакомил вас. Моя жена, баронесса Натали Евгения Магдалена Фужер. Мадемуазель Дуглас. А с нашим хозяином, мсье Таунсендом, вы уже знакомы.
Келли повернулась к его жене, стройной невысокой женщине, лет на двадцать моложе мужа.
– Очень рада познакомиться с вами, баронесса Фужер.
– Зовите меня Натали. – Живая, с ясной, как и ее глаза, улыбкой, темные, собранные в пучок волосы открывали маленькие изящные ушки, в которых покачивались серьги с бриллиантами и рубинами. Шифоновое платье, переливающееся всеми цветами радуги, говорило о ее пристрастии к насыщенной цветовой гамме. – Мы ведь в Америке, – продолжила баронесса. – Здесь не придают значения титулам. А я могу называть вас Келли?
– Мне будет приятно, – с готовностью отозвалась девушка. Контраст между характерами мужа и жены бросался в глаза.
– Ваш город чудесен, – сказала баронесса Келли. – Как, должно быть, приятно жить здесь.
– Как когда, – сдержанно отозвалась Келли. – Вы впервые в Нью-Йорке?
– Нет, я уже дважды была здесь, но ваш город неисчерпаем, он никогда не наскучит, – заявила Натали Фужер, не замечая, что барон уже не участвует в беседе. Но от внимания Келли не ускользнул отсутствующий взгляд барона.
– Так многие считают. Нью-Йорк может утомить вас, но наскучить – никогда, – заявила Келли, и баронесса согласно засмеялась. Серебристый смех ее звучал очень мелодично. Барон бросил на них рассеянный взгляд, не понимая, чему смеются.
– Вы очень метко заметили, Келли. И я бы сказала – остроумно.
– Просто наблюдение местного жителя, – отшутилась Келли и проговорила, обращаясь к барону: – Я слышала, барон, что у вас в Шато-Нуар совершенно уникальная библиотека?
При упоминании о библиотеке глаза барона зажглись, выражение лица стало почти одухотворенным.
– В моем собрании действительно есть прекрасные и редкие издания. Но это не моя заслуга. Библиотека собиралась в течение долгих лет. Столетий. Она подлинный источник наслаждения для меня.
И, сев на свой любимый конек, он начал перечислять произведения величайших мировых писателей и философов – некоторых Келли помнила еще со времен колледжа.
– Вы должны побывать в Шато-Нуар, и я покажу вам сокровища моей коллекции, – закончил барон, и слова его звучали как приказ.
Прежде чем Келли успела ответить, к ним подошел Гил Ратледж и ласково обнял барона за плечи.
– Эмиль, – приветливо начал он, – я вижу, ты уже познакомился с прелестной мисс Дуглас.
– Совершенно справедливо.
Гил ослепительно улыбнулся Келли.
– Барон говорил вам, что мы познакомились, когда он еще ходил в коротких штанишках?
Келли улыбнулась, пытаясь представить этого стоящего перед ней ученого мужа маленьким мальчиком.
– Нет, не говорил.
– Это было в сорок пятом, – поспешил начать свой рассказ Гил. – Война в Европе закончилась, а за сутки до этого первая атомная бомба была сброшена на Японию. В то время я в чине лейтенанта находился во Франции. Мне как раз предоставили месячный отпуск, и дедушка Эмиля пригласил меня провести его в Шато-Нуар.
– «Шато-Нуар» сорок пятого года, – пробормотал Хью почти благоговейно. – Поистине царское вино.
– Горжусь тем, что присутствовал при его рождении, – заметил Гил. – Его будущее величие можно было угадать еще в процессе брожения. А через несколько лет, когда выдержка вина закончилась, дедушка Эмиля, проявив поистине королевскую щедрость, прислал мне в подарок ящик с драгоценным содержимым. «В память о вашем пребывании в Шато-Нуар», – писал он. У меня до сих пор сохранилось несколько бутылок. Я открываю их только в исключительных случаях. – Он повернулся к Эмилю. – Возможно, нам вскоре представится случай откупорить одну, Эмиль.
– Возможно, – кратко отозвался барон.
Клей Ратледж со своего места незаметно наблюдал за оживленной беседой барона и Келли Дуглас. Он следил за ней восхищенным взглядом, и только судорожно сжатые губы говорили о том, что его больно ранили прощальные слова Сэма.
Когда к ним подошел отец, взгляд Клея переместился на него. Отец был готов на все, только бы сорвать сделку Кэтрин с бароном. Еще много лет назад Клей понял, что у Гила Ратледжа в жизни только одна цель – превзойти Кэтрин в искусстве виноделия. Бабушка всегда присутствовала в их жизни – даже после того, как отлучила отца от себя и выставила его с молодой женой и ребенком из собственного дома. Это Клей помнил с юных лет. И понимал, и разделял ненависть к ней отца.
Тем временем жена барона рассмеялась каким-то словам Келли. Клей окинул ее оценивающим взглядом, заметив, как улыбка на ее лице сменилась вежливым интересом, когда в беседу вступил муж. Натали была второй женой барона. Значительно моложе своего мужа, она любила светские удовольствия и прочие развлечения и, как заподозрил Клей еще в прошлый раз, мечтала о страстной любви, которую ее тишайший муж не мог ей дать.
