Бедная Амели - Дания Доброславская
Уверен, Ами была бы другая…
До сих пор не могу понять, как она одновременно доверяла мне и предавала?
«А-а-ами!»
Она всегда будет для меня Ами, а не Катей. Власова не моя женщина. Ее я не знаю. Я знаю добрую, смелую, чуткую, заботливую и податливую Амели, которая пробыла в моей жизни всего лишь семь месяцев. Более я ее не знаю. И не узнаю…
Подхожу к Мише, крепким рукопожатием поздравляю с очередным пацаном, обнимаю Мику и ухожу с этого детского праздника.
Сажусь в машину и вижу на втором телефоне три пропущенных от бабушки.
Автоматически бровь взмахиваю, — «Неожиданно…»
Обычно это я ей всегда названивал. Соскучилась, что ли?
Перезваниваю.
Валентина: Привет, сынок!
«Сынок?», — мои глаза устремились вбок от удивления, — «А как же внукоподобная особь, не хомо сапиенс, выродок?»
Игорь: Ау, ба. Че-то случилось?
Валентина: Да нет. Хотела узнать, как дела у моего погремушечного решалы?
Довольно усмехаюсь, — «Фух… Слава Богу, с ней все хорошо! Погремушечного…»
Это вроде того, что, по ее мнению, бляха-муха, я малыш для всех этих дел. Я всю жизнь для нее «недо…». Недобандит. Недобрутал. Недомужик. Недовнук…
Игорь: Нормально все, ты как?
Валентина: Я? Отлично! Ты не поверишь, у меня теперь есть новая внучка!
Я все лицевые мышцы к носу свел, — «Она че несет? Это уже что-то старческое? Нихрена себе, я ее запустил! Оно так проявляется?»
Игорь: Че?
Валентина: Прикинь! Дуй ко мне. Быстрее! О-о-очень хорошая девушка. Тебе понравится…
Игорь: Ба, ты, прости, ебанулась? Какая еще хорошая девушка? Какая внучка?
Валентина: Фу, какой грубиян у меня недовнучек! Ноги в руки и ко мне! Знакомиться будешь! И только пикни, что она тебе не понравилась, все яйца поотрываю. Задрал!
Слышу в ее голосе гнев, и меня пробирает на смех.
А эта еще сильней злится.
Валентина: Короче, недоумок! Чтобы через час был у меня, и мне плевать на пробки. Опоздаешь — порешаю!
Уже головы удержать не могу от ржача, зарываясь в ладонь. Ну точно, бабка где-то дверной косяк пропустила и теперь меня в свой трип втягивает.
Игорь: Слушаюсь, моя белокожая хозяйка!
Заканчиваю разговор, мобильный откидываю на приборку и не могу успокоить смех. Хоть что-то меня сегодня улыбнуло.
Обожаю эту Вальку. Баба с яйцами. Не удивлюсь, если дед не по своей воле на тот свет отправился. Она может хоть до чего довести…
Как порядочный мужчина, заезжаю в цветочный магазин, беру два рандомных букета для Вали и воображаемой внучки (ну, вдруг, там реально кто-то у нее в гостях, не подарю же я цветы только бабушке? Некультурно!), сажусь обратно в машину и лечу к своей великовозрастной свахе.
Предвкушаю настроение этого вечера. Сейчас я приеду. Бабушка начнет принуждать меня поухаживать за девушкой, поговорить с ней, поужинать с ними. Затолкает нас в комнату, свечку будет держать, чтоб я молодую точно поимел. Резинки продырявит, желая незаконно продолжить наш род.
Почему я так думаю? Да потому, что такое уже было, и ровно в такой же последовательности. И ни раз. Ничего нового…
Ладно, посмотрим, что у нее там за очередная «внучка»…
Раздел 3.1.2
Игорь.
Подъезжаю к воротам дома. Открываю их с кнопки брелка. Ставлю машину под козырек. Здороваюсь с охраной и шурую в дом.
Захожу. Ключи на комод откидываю. Обувь начинаю снимать. Поднимаю глаза, и меня пронзает ледяной взгляд…
«Ами…»
Охренный ком в горле сглатываю. Цветы крепче сжимаю. Дыхание вот-вот перестанет заполнять мой мозг кислородом, потому что вздоха не могу сделать. Мыслей ноль. Руки, ноги ватные настолько, что я не могу даже пошевелиться, замерев в позе.
Она также смотрит на меня, уткнувшись взглядом. Пелена слез появляется. Губы расслабляются, и, кажется, у нее инсульт.
Ами делает мелкие шаги назад.
Еще секунда, и из ее рук падает тарелка с едой, разлетаясь по всему полу. Ее глаза моргнули, но вниз не опустились, продолжая прожигать меня.
Бабушка выбегает из кухни, — «Доченька!», — испуганно прикрикивает, но у меня в ушах все настолько глухо, что я слышу это, будто под водой, — «Ну-ка, быстро иди тапки надень! Я сама тут приберусь!»
Пытаюсь прийти в себя. Голову вбок увожу и вновь реальность сглатываю, крепко вцепившись глазами в пол.
Валя на меня поворачивается, недовольно приговаривая, — «О-о-о! Опять его закоротило!», — как скороговорку, произносит и продолжает, — «Не обращай на это внимания, Катенька. Это издержки профессии. Он у меня… охранник, еще и спортсмен. В бошку как-то прилетело, вот он и стал таким!», — вновь ко мне обращается, присвистывая, — «Эу!», — пальцами у моего лица щелкает, — «Ты тут? Нет? Возвращайся на землю, недоразвитый летающий объект!»
Поворачиваюсь к ней. За спину Вале смотрю. Только взгляд, повторный, на Ами бросаю, как она убегает на второй этаж.
Перевожу глаза на бабушку, — «Привет…», — хрипло шепчу
Она недовольно отцокивает, — «Здрасти-приехали! Здоровались уже!», — цветы хватает, — «Надеюсь, это нам?»
Киваю заторможенно, — «Вам…»
Бабушка убирает букеты на столешницу, подметает все вокруг, а я за стол ухожу и присаживаюсь в ожидании женщин.
Точнее, как женщин… ее. Но она так и не вышла, пока Валя уже десятый раз не крикнула на второй этаж, зовя «доченьку».
Молча сидим за столом уже более часа, а я ногу не могу успокоить. Глаза не поднимаются. Кусок в горло не лезет. Только и успеваю стопки с самогонкой замахивать, хотя… не пью.
В декабре запил, когда домой вернулся. Горечь горечью сбивал. Забыться хотел. Всю хату разгромил, что на меня ментов вызвали. Благо, свои приехали и позвонили Максу. Он-то меня и успокоил. Посоветовал в отпуск полететь. Вот я и полетел.
Ами руки на коленки сложила, голову склонила и пол рассматривает, подрагивая лодыжкой.
Напряженно…
Бабушка молчит. Это на нее абсолютно непохоже. В прошлые разы ей рот закрыть было невозможно, а сейчас она делает вид, будто телек смотрит, и чокается со мной, периодически оборачиваясь к столу.
— Катя… — неожиданно говорю я, набравшись сил и алкоголя в крови
Раздел 3.1.3
Екатерина.
Первый раз в жизни меня настолько сильно давит тишина. Мне кажется, что вот-вот и меня стошнит
