Она мне не сестра - Ася Лавринович
– Лола, прием! Слышу прекрасно!
– У меня есть просьба. Прием!
– Какая? Прием!
– Я завтра хочу попробовать новый мейк. Можешь разбудить меня пораньше? Я научилась отключать будильники и звонки от Влада во сне, поэтому мне нужна твоя помощь, если не сложно. Прием!
– Да, конечно. Во сколько тебя разбудить? Прием!
– В шесть. Прием!
– Уверена? – хихикаю я. – Прием!
– Можешь даже холодной водой меня облить, если потребуется! – смеется Лола. – Прием!
– Договорились! Конец…
– Алиса! – торопливо перебивает Лола.
– Да?
– Я иду на кухню, хочу чаю попить. Тебе принести что-нибудь? Прием!
Замолкаю, задумавшись. Перевожу взгляд с компьютера на телефон и обратно. Играть со Львом, переписываться с Ваней или же… попить чаю и поболтать с Лолой? Последний вариант нравится мне больше всего, ведь в компании Спивак я, по крайней мере, не чувствую себя загнанной в угол. Медленно зажимаю кнопку на рации и произношу несмело:
– Я могу пойти с тобой. Прием!
– Класс! Жду тебя в коридоре! Конец связи!
* * *
Касаюсь пальцами дверной ручки туалетной кабинки, но противный голос по ту сторону заставляет меня остановиться.
– Ну ты даешь! – кричит Маришка, вопли которой я узнаю из тысячи. – Я просто в шоке!
– Ну а что? В любви все средства хороши, – отвечает кто-то еще. Не могу определить на слух, кто именно, но девушка точно не из нашего класса. – А у тебя как? Ваня сдался?
– Если бы… – понуро вздыхает одноклассница. – Но и я не намерена сдаваться. До окончания школы осталось всего ничего. Обидно, если мы даже ни разу не поцелуемся.
– Ну, с этим точно проблем быть не должно. Хованский в этом плане мало кому отказывает. Ой, прости, Мариш. Я не то имела… Слушай! Все будет классно! Серьезно! К Восьмому марта устраивают первые весенние танцы для старшеклассников. Это твой шанс. Пойдешь в атаку лоб в лоб…
– Точнее, губы в губы, – хихикает Маришка.
– Еще лучше! А уже к концу марта мы обе будем девушками наших звездных футболистов. Вот так-то! – уверенно заявляет ее собеседница.
О ком это она? Об Илюше, что ли? Мироненко ведь последний свободный из этой тройки. А она точно знает, на что подписывается? У Кайфолома такой ветер в голове, что того и гляди сдует всех на его пути.
Слышатся хлопки дверей. Тихонько выскальзываю из кабинки и выбегаю в коридор. Торопливо удаляюсь, чтобы не быть пойманной, и по пути обрабатываю руки антисептиком. Лавирую между учениками, бесящимися во время обеденного перерыва, и уже собираюсь завернуть за угол, как вдруг чувствую уверенную хватку вокруг своего предплечья.
– Куда бежишь, Алиса?
Останавливаюсь и медленно поворачиваю голову, услышав еще один голос, который запомнила уже слишком хорошо. Илюша убирает руку и перебивает пальцами, хитро улыбаясь.
– Просто поздороваться хотел.
– Привет, – монотонно отвечаю я, поправляя очки.
– Приве-е-ет, – весело тянет он. – Так куда спешишь? Натворила чего? Тебя нужно спрятать? Улики скрыть?
– Она же не ты, – хмыкает Ваня, спрыгивая с подоконника. – Привет, Алиса.
– Привет, – смущенно улыбаюсь я.
– Эй! – возмущается Мироненко, тыча в меня пальцем. – Мне ты так не улыбалась! Измена!
– Я нравлюсь ей больше, чем ты, Кайфолом! Смирись! – смеется Ваня.
Чувствую, как горят уши, и радуюсь тому, что их скрывают волосы, а через мгновение начинает еще и пульсировать в затылке. Осторожно оглядываюсь: позади стоят Маришка и Наташа Болотова из «Д» класса. Девочки смотрят на меня с воинственным пренебрежением. Злятся, что я болтаю с предметами их обожания?
Вновь поворачиваюсь к парням и продолжаю разговор из чистой вредности:
– Вообще-то никто из вас мне не нравится. Ну, не в том смысле.
– А вот это обидно, – иронично отвечает Ваня.
– Ты разбиваешь мне сердце, Алиса! – театрально корчится Илюша.
– Ну извините. Не мы такие, жизнь такая.
Парни синхронно усмехаются, а я топчусь на месте, засмотревшись на ямочки на щеках Хованского. Скажи мне еще месяц назад, что я буду непринужденно болтать сразу с двумя звездочками нашей школы, я бы решила, что собеседник спятил.
– Как у вас дела? Не болели после субботы? – решаю поинтересоваться я.
– Нет, все хорошо, – отвечает Ваня.
– Я вообще был бодрячком, – отзывается Илюша. – А ты как?
– Прекрасно, – улыбаюсь шире, продолжая имитировать милую беседу. – Что у вас сейчас за урок?
– Алгебра, – говорит Хованский.
– Царица мучений и моих страданий, – дополняет Мироненко.
– Ну, тогда удачи вам! – покровительственно хлопаю обоих парней по плечам и ухожу, не подавая вида, что сердце взволнованно стучит в груди, а ладони почти нестерпимо жжет.
Вхожу в класс, занимаю свое место рядом с Игорем и жду начала урока истории. Пару минут спустя в кабинете появляется Маришка и бросает на меня короткий испепеляющий взгляд. Маленькие женские радости – бесить ту, которая жутко бесит тебя.
Вибрация в сумке заставляет отвлечься от смакования своей ничтожной и все-таки очень даже сладкой победы. Достаю телефон, мигом нахмурившись. Новое сообщение в социальной Сети.
Илья Мироненко: Врушка *смайлик, показывающий язык*
Алиса Романова: О чем ты?
Илья Мироненко: О том, что никто из нас тебе не нравится. Ну, в том сааамом смысле *улыбочка*
Илья Мироненко: Не волнуйся. Я помню про обещание. Но если скрываешь что-то, то хотя бы так сильно не пались *подмигивает*
Раздуваюсь от возмущения, правда, появление учителя мигом остужает пыл. Убираю телефон обратно в сумку и поднимаюсь из-за парты.
– Алиса, – шепчет мне Игорь. – Ты хорошо себя чувствуешь? Лицо красное.
– Да. Все в порядке, – отмахиваюсь я, в очередной раз прогоняя из головы образ одного нахала.
Дома царит полнейшая тишина и безмолвие. Лолы еще нет, Виталий в последние дни очень занят на работе, отчего ужин в честь помолвки был перенесен на следующие выходные, а мама вернется только к семи часам. Закрываю тетрадь по геометрии и уже собираюсь схватиться за компьютерную мышь, но пустота в желудке напоминает о том, что в него стоит иногда хоть что-то класть.
Спускаюсь на кухню. Окрошка, свернувшись клубочком, спит прямо посреди стола и лишь коротко дергает ухом, услышав мои шаги. Бесстрашная. Вся в хозяйку. Плетусь к холодильнику, открываю его и оглядываю содержимое. Из готового – только колбаса и сыр, но если питаться одними бутербродами, можно загреметь в больницу. Раньше, если мама работала допоздна, я спокойно могла приготовить ужин сама, но тут… Оглядываюсь, будто кто-то действительно за мной наблюдает, и быстро себя одергиваю. Я ведь теперь живу здесь. Вряд ли Лола или Виталий отругают меня за то, что я немного похозяйничаю на кухне.
Через час над плитой уже клубится пар, а Окрошка крутится у моих
