Прорыв (ЛП) - Кент Кайли

― Они пристраивают кошек. Рассказывать особо нечего.

― Кошек? Только кошек? Что они имеют против собак? ― спрашиваю я.

― Ничего. ― Она пожимает плечами. ― Просто они занимаются спасением кошек.

― Хорошо. ― Я улыбаюсь. ― Кошки. Понятно. Наверное, это хорошо, что я очень люблю кисок.

Алия так быстро поворачивает голову и смотрит на меня, что я удивляюсь, как она не свалилась с плеч.

― Подумать только, десятки твоих фотографий в таблоидах, на которых ты запечатлен со всеми этими хоккейными зайками на твоем члене, не смогли поведать миру об этом.

― Мой член никогда не попадал в таблоиды. Хотя, наверное, должен бы. Он чертовски впечатляет.

― У тебя самомнение размером с гору. Я видела и получше.

― Ложь. Не видела.

Губы Алии подергиваются. Она пытается сдержать улыбку. А мне очень хочется заставить ее улыбнуться.

― Итак… ужин сегодня вечером. Я знаю, что обещал пригласить тебя куда-нибудь, но как ты смотришь на то, чтобы вместо этого заказать ужин домой?

― Я не соглашалась ужинать с тобой, Лиам, ― сухо говорит она.

― Но ты не сказала нет.

― Я не собираюсь спать с тобой, и ты не должен больше целовать меня. Это неправильно.

― Целовать тебя, ― лучшее, что я когда-либо делал. Ты не можешь ожидать, что я не захочу сделать это снова. Черт, Алия, нам будет так хорошо вместе, ― говорю я ей совершенно уверенно. Не знаю, почему. Но это интуитивное чувство.

― Возможно, но так не должно быть. Мы взрослые люди. Мы можем работать вместе, воздерживаясь от личных отношений.

― Конечно, продолжай убеждать себя в этом, детка. ― Клянусь, меня словно стегают хлыстом то горячие, то ледяные волны, исходящие от этой девушки.

― Я не пытаюсь быть загадочной или играть в недотрогу или кого-то в этом роде. Я просто хочу сохранить тебе жизнь и избавить себя от необходимости объяснять отцу, почему я провалила первую же работу, которую он мне поручил.

― Почему одобрение отца так важно для тебя? ― спрашиваю я.

― Потому что он мой отец. Почему не должно?

― Потому что в жизни нужно делать то, что тебе нравится. Не ищи одобрения у других. Ищи его в себе, ― говорю я ей.

― Я не могу подвести отца. Он многое для меня сделал.

― Он твой отец. Он должен многое для тебя делать. ― Произнося эти слова, я знаю, что не все отцы, да и родители в целом, выполняют свои роли должным образом. Хотя мне трудно поверить, что Джейкоб Монро не обожает свою единственную дочь. Черт возьми, я не понаслышке знаю, как оберегают ее братья.

― Может быть, ― говорит Алия и глушит двигатель.

Глава девятнадцатая

Алия

Женщины всегда говорят, что их возбуждает вид мужчины с ребенком на руках, но они никогда не упоминали о маленьких пушистых животных. В частности, о кошках. Почему меня не предупредили? Я бы выбрала другую благотворительную организацию. Моя выдержка сейчас напоминает тонкую бумагу.

Наблюдая за тем, как Лиам гладит бездомных кошек и играет с ними, я совершенно по-новому смотрю на него. Он выглядит искренне заинтересованным, когда менеджер центра спасения рассказывает ему о расходах и усилиях, необходимых для поддержания центра на плаву.

Лиам берет на руки пятнистую бело-рыжую кошку.

― Привет, красавица, ― мурлычет он. ― Марк, как можно забрать одну из этих малышек?

― Нужно заполнить пару анкет. Мы проведем ряд проверок, чтобы убедиться, что ты подходящий кандидат. А потом, если все будет в порядке, ты сможешь забрать свою малышку домой.

― Хорошо, давай так и сделаем. Я хочу ее, ― говорит Лиам.

― Что? ― потрясенно спрашиваю я.

― Я хочу ее, ― говорит Лиам, пожимая плечами.

― Ты хочешь кошку? Это серьезное обязательство, Лиам. Как ты собираешься ухаживать за кошкой, когда сезон будет в разгаре? Ты же все время в разъездах, ― напоминаю я ему.

― А как ты присматриваешь за Каспером, когда тебя нет дома? ― вопросительно вскидывает он бровь.

― Обычно я дома.

― Последние две ночи ты провела у меня, ― шепчет он, но, клянусь, мне кажется, что он кричит.

Я оттаскиваю Лиама в сторону, надеясь, что Марк не сочтет меня грубой.

― У меня есть друзья, которые навещают его.

Лиам смотрит на Марка.

― Она права. Я не могу взять на себя такие обязательства, меня часто не бывает дома. У меня суматошный график, но я хочу дать еще двадцать тысяч сверх того, что согласилась пожертвовать команда. Оставьте это между нами, пожалуйста. Им не нужно об этом знать, ― говорит он, показывая большим пальцем через плечо в сторону прессы, ожидающей по другую сторону стеклянной стены.

Сшитый на заказ костюм Лиама теперь покрыт кошачьей шерстью разного цвета. Откуда я знаю, что он сшит на заказ, спросите вы? Он сидит на нем слишком хорошо, чтобы было иначе. Но, похоже, его это совершенно не волнует.

― Мы должны пообщаться с ними? ― спрашивает Лиам, и мне требуется минута, чтобы понять, о чем он говорит.

― А, да. ― Я выхожу за ним из крытой кошачьей игровой зоны, в которой мы были около тридцать минут, и мы направляемся к месту, где нас ждут представители СМИ. Лиам и Марк стоят на импровизированной сцене, пока первый передает второму чек от «Ванкуверских рыцарей» на сумму в сто тысяч долларов.

После короткой речи, во время которой Лиам снова удивляет меня своей очевидной страстью к благополучию животных, меня не покидает чувство вины. Мне начинает казаться, что я совсем не знаю Лиама Кинга. И, возможно, я поторопилась с выводами относительно его характера. Ну, естественно, кроме того, что он прыгает в постель с каждой попадающейся под руку хоккейной зайкой. Нет никаких сомнений в том, что этот парень ― гуляка во всех смыслах этого слова. Я узнаю их, когда вижу. Я выросла с братьями, вокруг которых постоянно крутятся женщины. Не могу сказать, сколько раз я ловила их, когда они тайком провожали девушек из дома в ранние утренние часы.

Когда все формальности завершены, мы с Лиамом возвращаемся к машине.

― Ну, это было весело. Что дальше? ― спрашивает он.

― Я подвезу тебя к твоему дому, а потом поеду к себе. Надеюсь, ты сможешь ничего не натворить за день.

― Думаю, справлюсь. Значит ли это, что я увижу тебя сегодня вечером? У нас ведь есть планы на ужин, помнишь? ― говорит он.

― Нет никаких планов. И я очень надеюсь, что мне не придется нянчиться с тобой сегодня. Я просто хочу хоть одну ночь поспать в своей постели. В своей собственной квартире, ― говорю я ему.

― Ладно, я останусь дома. Я просто хочу сказать, что будет гораздо веселее, если мы проведем ночь вместе, конечно, без одежды, ― говорит он со слишком большой ухмылкой.

― Ты неутомим в своих стремлениях. ― Я качаю головой. ― Мы не будем проводить ночь вместе.

― Настойчивость сделала меня тем, кто я есть. У меня это хорошо получается.

― Ну, я надеюсь, что ты способен не ввязываться в неприятности хотя бы одну ночь. Так что, пожалуйста, очень тебя прошу, не заставляй меня сегодня приезжать за тобой, ― напоминаю я ему, паркуя машину у его здания.

― Не буду. ― Он смотрит на меня. ― Ты настаиваешь, что я не могу тебя поцеловать? Потому что, если быть честным, я очень хочу поцеловать тебя прямо сейчас.

Мои глаза расширяются.

― Нет. Мы больше не будем целоваться, Лиам, ― говорю я, хотя внутри тихо плачу, подсознательно умоляя его просто сделать это. Потому что я знаю, что, если он поцелует меня, я не буду возражать.

Но он не целует меня, а открывает дверь и выходит из машины.

― Жаль, мне очень нравится целовать тебя, Алия Монро. Мне никогда раньше так не нравилось целовать кого-либо. У тебя это очень хорошо получается.

― Или ты просто слишком возбужден из-за того, что не трахался с тех пор, как приехал.

― Я много дрочил, не волнуйся. Думая о тебе, если тебе интересно. ― Он подмигивает.

― Не интересно. До свидания, Лиам.

― До завтра, принцесса. — С этими словами он закрывает дверь. А я не двигаюсь, наблюдая, как он исчезает в дверях своего здания.