Бог Войны - Рина Кент

Считаю до десяти.

Ты не сможешь вытравить из нее это отношение. И все же.

Соберись.

Я отправляю Хендерсону и Сэм сообщение, напоминая им о предстоящей казни, если они упустят ее из виду.

Сэм отвечает эмодзи «большой палец вверх», а Хендерсон реагирует на мое сообщение смайликом «большой палец вверх».

Кучка бесчувственных придурков.

Мой любимый тип людей.

— Очень мило с твоей стороны осчастливить нас своим мифическим присутствием.

Я улыбаюсь отцу, выхватывая у прохожего официанта фужер с шампанским.

— Не нужно аплодировать стоя, дорогой папочка.

Его это не забавляет. Ни капельки.

Но, опять же, мой отец на сто процентов защищен от моего безупречного обаяния и находит мои выходки чрезвычайно утомительными, недостаточно креативными и вызывающими сильную головную боль.

— Не объяснишь, почему ты ушел посреди встречи?

— Чрезвычайная ситуация, — это привело к повреждению единственного в своем роде автомобиля, смехотворному счету за спиртное и мигрени, которую пришлось утолить несколькими таблетками ибупрофена. И все из-за разъяренной женщины, у которой в рукаве розовый цвет, блестки и моя неминуемая гибель.

Я бросаю мимолетный взгляд на окружающих нас мужчин. Джентльменский клуб. Естественно, меня включили сюда, когда я достиг половой зрелости, и мои отец и дед решили, что я стану идеальным преемником их империи.

Так и есть.

Не верьте ничему, что говорит вам мой кузен Лэндон. Он мне не конкурент и не соперник.

Он определенно не лучший внук Кингов, как он утверждает. Ему придется еще больше потрудиться, чтобы стать мной, когда он вырастет.

Вокруг нас крутятся мужчины в нарядных пиджаках от Ralph Lauren, курят сигары и обсуждают последние налоговые законы и способы утаить свои деньги от королевской казны.

От темных обоев вокруг несет старыми деньгами, вонь, в которой я с удовольствием погряз.

В мое пространство заходит отец, выглядящий элегантно в сшитом на заказ темно-коричневом костюме, который купила для него мама. Она слишком балует его, как по мне, но она его любит.

Бесполезная эмоция, которая никому не принесла пользы. Разве что произвела на свет меня, но я — чудо для всех.

— Если ты не намерен относиться к своей роли серьезно, будь добр уехать к матери и оставить взрослых заниматься делами в «King Enterprises», — в его спокойных словах нет ни угрозы, ни укора. Это просто констатация факта.

Можно подумать, что раз я его клон — те же иссиня-черные волосы, телосложение, ледяные серые глаза и глубокое пренебрежение к интеллекту людей или его отсутствию, — то он должен баловать меня еще больше.

Но опять же, возможно, он ревнует, потому что я выгляжу лучше него. В конце концов, у меня есть часть маминых генов, а его гены в лиге ниже, чем гены этой женщины. Просто, к слову.

— Мы оба знаем, что я принес компании наибольшую прибыль с тех пор, как стал финансовым директором, и мои показатели превышают только твои и дяди Леви. Так как насчет того, чтобы гордиться мной и подумать о том, чтобы уйти с поста вместе с дядей, чтобы я мог делать все по-своему?

— Если твой путь — это отталкивать возможных партнеров, держа их детей на поводке и угрожая разоблачить, посадить в тюрьму или убить, то мне придется отказаться.

Ну, что ж.

Он в курсе.

После того как мой дед ушел с поста генерального директора и стал почетным председателем совета директоров, его место занял мой отец. Мой дядя — главный операционный директор, и, честно говоря, я ожидаю, что он уйдет с поста раньше, чем мой отец, поскольку он предпочитает компанию своей расширенной семьи и никогда не был таким безжалостным бизнесменом, как папа или дед.

Мне нужно, чтобы они оба ушли, чтобы я мог делать все по-своему. Ни один из них не даст мне этого, если я не буду за это бороться.

А я буду.

Я делаю вид, что отпиваю глоток шампанского, взвешиваю слова — ирония судьбы, которой он меня научил, — а потом улыбаюсь.

— Если выбирать между тем, чтобы меня любили или ненавидели, я выберу второе.

— Нет, если нам нужно расширять бизнес. И сейчас не Римская империя.

— Я разберусь с этим.

Он поднимает темную, сардоническую бровь.

— Уверен?

— Поверь мне, папа, — я сжимаю его плечо.

— Я не доверяю твоим разрушительным методам.

— Они не будут использоваться без крайней необходимости.

Он качает головой, в его глазах появляется загадочный взгляд.

— Если ты не сосредоточишься и не возьмешься за ум, Лэндон займет твое место.

— Этот урод в жизни не посещал бизнес-курсы, ему больше нравится ваять статуи и притворяться, что все население — крестьяне, которые должны основать культ, чтобы поклоняться ему. Как он вообще может представлять для меня угрозу?

— Он учится на MBA в Гарварде. Мы оба знаем, что он пронесется по нему как молния и вернется сюда за твоим троном, даже если это будет чисто из вредности, и чтобы доказать свою правоту Леви и моему отцу.

Я скрежещу зубами. Еще одно осложнение к списку той хреновой ерунды, с которой мне приходится сталкиваться в последнее время.

Ради своего здравомыслия я виню голубоглазую, розовощекую, одержимую девчонку, которая одним взглядом ставит меня на дыбы.

— Ты все делаешь не так, как надо, — говорит мне мой отец.

Хотя я уважаю его до чертиков, мне очень не нравится его знающий взгляд, который он бросает на меня, как будто все про меня знает.

— Отнесись ко мне с юмором, — говорю я без всяких эмоций. — Это касается деловых решений?

— Это скорее связано с причиной, по которой ты теряешь концентрацию.

— Не понимаю, на что ты намекаешь.

— Брак — это не шутка, не пари и не способ раздуть свое мегаразмерное эго.

— Последнее я перенял у лучших, — я подмигиваю ему.

Он не улыбается.

— В тот момент, когда ты думаешь, что соревнуешься со своей женой, ты уже проиграл, сынок.

— Мы не соревнуемся, — если не считать огненного противостояния, которое почему-то происходит всякий раз, когда мы оказываемся в одной комнате.

— Что я тебе уже говорил? — теперь его очередь сжимать мое плечо. — Женщинам нужно пространство. Неважно, иллюзия ли это или ты можешь конфисковать его, когда захочешь. Важен сам жест.

— Ава возьмет это пространство, утопит его в алкоголе, засыплет нос белым порошком, а потом съедет на своей машине с обрыва, смеясь при этом как маньячка. Ей нужна дисциплина, а не пространство.

— Не говори потом, что я тебя не