Все дороги ведут сюда (ЛП) - Запата Мариана
— Ничего страшного, если нет, — сказала я ему, передавая небольшой бумажный пакет с его покупками внутри.
Высокий мужчина взял его у меня и окинул взглядом место слева от меня. Его кадык дернулся; затем он сделал шаг назад и вздохнул.
— Отлично. Сегодня вечером, 7:30. У меня есть тридцать минут и ни одной больше.
Что!
— Ты мой герой, — прошептала я.
Он посмотрел на меня, затем моргнул.
— Я буду там, спасибо, — сказала я ему.
Он хмыкнул, и, прежде чем я успела еще раз его поблагодарить, он вылетел так быстро, что у меня не было возможности проверить его зад в этих рабочих штанах.
В любом случае, я не могла не почувствовать облегчение.
Всё прошло лучше, чем я ожидала.
..•.❃.•.•.
Я всё ещё была в шоке от обучающего занятия, когда в 19:25 зазвонил будильник на моем телефоне.
Я настроила его так, чтобы у меня было более чем достаточно времени, чтобы закончить все, что я делала — например, собрать головоломку, которую купила в долларовом магазине, — и пойти к соседу.
Было глупо, что я нервничала? Может быть. Я не хотела ничего говорить или делать, чтобы меня выгнали раньше времени.
Но я ненавидела ошибаться.
И я ненавидела быть в положении, когда я была не подготовлена.
Больше всего мне не нравилось чувствовать себя глупой. Тем не менее, именно так я себя и чувствовала слишком много раз, работая в магазине. Я полностью осознавала, что нет ничего плохого в том, что я чего-то не знаю, потому что я была уверена, что знаю о многих вещах чертовски больше, чем другие люди. Я бы хотела посмотреть как большинство людей работали бы в музыкальном магазине. Лично я разбиралась в этом очень хорошо. Последнее десятилетие своей жизни я провела среди музыкантов. Количество случайных знаний, которые я накопила за эти годы, удивило меня. Я могла следить за ритмом и прилично играть на трех инструментах.
Но все это больше не приносило мне никакой пользы. После того месяца с Юки я даже не чувствовала желания писать. Мои слова иссякли; я была уверена. Эта часть моей жизни закончилась. В любом случае, я не знала, чем хочу заниматься до конца своей жизни. Никакого давления, верно?
Так что в данный момент я могу помочь своей старой подруге.
Если я собиралась это сделать, я хотела сделать это хорошо. Моя мама никогда ничего не делала наполовину, и я была такой же. Она бы посоветовала мне учиться, не сдаваться.
Вот что привело меня вниз по лестнице и через усыпанную гравием подъездную дорожку с коробкой черничных кексов, которые я купила в продуктовом магазине после работы, и блокнотом, где я делала заметки о походах, которые планировала совершить. Я подумала о коробке, полной блокнотов, которую не открывала целый год, и отбросила эту мысль.
Я посмотрела на грузовик Роудса, проходя мимо него, и поняла, что иду к нужному человеку.
Я надеялась.
Я постучалась и сделала шаг назад. Примерно через три секунды в коридоре появилась тень фигуры, прежде чем включился свет, и я оценила размер тела. Это определенно был не Амос.
Одна только эта мысль заставила меня улыбнуться, когда он открыл дверь и кивков головы пригласил меня внутрь.
— Привет, мистер Роудс, — сказала я, пересекая дверной проем и улыбаясь ему.
— Ты вовремя, — заметил он, как будто это его удивило, и закрыл за нами дверь. Я ждала, пока он пойдет вперед, чтобы он мог сказать мне, где сесть. Или встать.
Может быть, я должна была просто погуглить все это. Или пойти в библиотеку. Но я еще не была резидентом, поэтому, скорее всего, мне не удастся получить читательский билет.
— Я волновалась, что если я опоздаю на минуту, то ты не откроешь дверь, — честно сказала я ему.
Он одарил меня долгим взглядом с каменным, суровым лицом, когда пошел по коридору. Я была почти уверена, что он даже сказал «хм», как будто не возражал. Грубый.
Когда мы двигались, я снова осмотрела дом, и он был таким же чистым, как и в прошлый раз. Не было ни одной кофейной чашки или стакана воды. Ни грязного носка, ни салфетки.
Наверное, мне следует убраться в квартире до того, как у него появится предлог прийти и увидеть реконструкцию зоны боевых действий, которая проходила через подъездную дорожку.
В конце концов, Роудс повел нас к столу на кухне, который был настолько исцарапан, что я знала из достаточного количества “Home Remodel Network” (прим. это ведущий веб-сайт, предлагающий комплексные инструменты и ресурсы для проектов по благоустройству, техническому обслуживанию и ремонту дома), что его нужно отшлифовать и нанести слой или два морилки. Не спрашивайте меня, как это делать, но я знаю, что это необходимо. Но что застало меня врасплох, так это то, как он обошел его сзади и вытащил стул, прежде чем сесть на соседний.
Я плюхнулась на него и поняла, что это самый устойчивый стул, на котором я когда-либо сидела. Я взглянула на ножки и попыталась пошевелиться; он не двигался. Я постучала по ножке. Это звучало не глухо.
Когда я опять села, то увидела, что Роудс снова смотрит на меня. Его енотовидное выражение лица вернулось. Бьюсь об заклад, ему было интересно, что я делаю с его мебелью.
— Неплохо, — сказала я ему. — Ты сделал это?
Это выбило его из колеи.
— Нет.
Он пододвинул стул поближе, положил две большие руки с длинными тонкими пальцами и короткими, подстриженными ногтями на столешницу и пронзил меня тяжелым, серьезным взглядом.
— У тебя есть двадцать девять минут. Задавай свои вопросы. — Его брови поднялись примерно на миллиметр. — Ты сказала, что у тебя есть миллион. Мы могли бы пройтись по десяти или пятнадцати.
Дерьмо. Я должна была купить диктофон. Я пододвинула стул поближе.
— На самом деле не миллион. Может быть, около двухсот. — Я улыбнулась и, как и ожидала, не получила в ответ ни одной. Меня это устраивает. — Ты много знаешь о рыбалке?
— Достаточно.
Достаточно настолько, чтобы друзья и родственники писали о рыбалке на его страница на Фейсбуке. Окей.
— Какую рыбу можно здесь поймать?
— В зависимости от реки и озера.
Я не хотела сказать: «Вот дерьмо», но я сказала. В зависимости?
Его брови поползли вверх.
— Ты знаешь, что делаешь?
— Нет, поэтому я здесь. Любая информация лучше, чем ее отсутствие.
Я провела рукой по пустой странице. Я попыталась одарить его своей самой очаровательной улыбкой.
— Итак, какие виды можно найти в реках и озерах поблизости? — Попробуем еще раз.
Это не сработало. Мистер Роудс со вздохом сказал мне, что ему интересно, во что, черт возьми , он ввязался.
— У нас была сухая зима, и уровень воды очень низкий, что делает условия для рыбалки уже не такими идеальными. И туристы, вероятно, выловили большую часть из рек. Некоторые озера зарыблены, так что это лучший выбор для большинства людей…
— Какие озера? — спросила я его, собирая информацию.
Он продиктовал названия горстки озер и водохранилищ в этом районе.
— Кем они заполнены?
— Большеротый окунь, форель. Ты можешь найти окуня…
Мистер Роудс назвал еще несколько видов рыб, о которых я никогда не слышала, и я спросила его, как их правильно писать. Он так и сделал, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди, выражение лица, наблюдающее за енотом, снова появилось.
Я улыбнулась, чувствуя себя слишком довольной собой из-за того, что заставила его насторожиться, хотя и не хотела, чтобы он подумал, что я какая-то чокнутая. Но правда в том, что хорошо, когда люди не знают, чего от тебя ожидать. Они не смогут подкрасться к вам сзади, если не будут знать, куда вы собираетесь смотреть.
Я спросила его, есть ли еще хорошая рыбалка на окуня, и получила длинный ответ; это было намного сложнее, чем я ожидала. Его глазные яблоки были лазерами, нацеленными на мое лицо все это время. Его оттенок серого был довольно невероятным. Иногда цвет казался почти лавандовым.
— Сколько стоят лицензии и как люди могут их купить? — спросила я.
