Все дороги ведут сюда (ЛП) - Запата Мариана
Но, сосредоточившись на настоящем, а не на двухлетнем ребенке, отключившимся на руках Ама, я все еще не могла поверить, что Юки победила. На самом деле, я могла, но это все равно было удивительно и поразительно. Она дважды поблагодарила меня в нервном порыве признательности на сцене, а я аплодировала так громко, как только могла, раздражая окружающих меня людей.
Она пообещала прислать мне памятную наградную табличку, и у меня была идеальная стена, где можно повесить ее. В нашей спальне. Около предыдущей, которую она дала мне после того рокового альбома, который мы написали вместе в самый тяжелый период нашей жизни. Тем не менее мы были здесь, лучше, чем когда-либо.
Было уже поздно, когда мы все собирались уходить, и я заметила, как Юки скользнула рукой в руку своего отца, когда они вышли из ресторана и начали прогулку через квартал обратно в отель. Её телохранитель следовал за ними.
Остальные из нас последовали за ним. Ночь была прохладной, и было намного больше людей, чем я ожидала увидеть почти в полночь в воскресенье, и почти все смотрели на Юки, явно узнавая её.
Роудс сжал мою руку.
— Кажется, я видел тебя, когда они показывали номинантов и фокусировали внимание на Юки, — сказал он.
— Ты видел, как мы вдвоем непонимающе смотрели вперед?
— Ах, да.
Я рассмеялась.
— Мне казалось, что такие мероприятия обычно должны быть забавные, не?
— Не-а. Это так скучно. Мы играли в «камень-ножницы-бумага» и «крестики-нолики» на ее телефоне. — Я сжала его руку. — Я принесла два батончика мюсли, а у нее было две пачки мармеладных мишек, и мы по очереди наклонялись и ели их, чтобы нас не поймали камеры.
Он так громко рассмеялся, прежде чем отпустить мою руку и положить ее мне на плечи, притягивая к себе. Мое любимое положение.
— Нам приходилось помогать друг другу пользоваться туалетом, — также призналась я.
Он сжал меня еще сильнее. — Это совсем не похоже на веселье.
— Я никогда больше не буду этого делать, это точно, — сказала я, заглянув через плечо и обнаружив позади нас Амоса, держащего на руках свою сонную младшую сестренку. Он вздернул подбородок точно так же, как Роудс.
Он так повзрослел за последние несколько лет; он не был таким высоким, как его отец, но я думаю, что вскоре догонит. Для меня он чертовски сильно походил на свою маму, но когда ухмылялся или закатывал глаза, я могла поклясться, что он был зеркальным отражением своего отца. По крайней мере, его отца Роудса. Я обнаружила, что его непринужденность унаследована от отца Билли.
Как только я открыла рот, чтобы спросить их, что они собираются делать завтра, краем глаза я заметила две знакомые фигуры, входящие через другие автоматические двери отеля.
Одной из них был Каден.
В черном смокинге, таком же, как тот, в котором я видела его сотни раз, когда он оставлял меня в номере отеля. Белая рубашка и галстук-бабочка все еще на нем. А рядом с ним была его мама в потрясающем золотом платье.
Она выглядела сердитой. Было забавно видеть, что некоторые вещи не менялись. Вау.
Кадену удавалось оставаться достаточно «актуальным», чтобы его по-прежнему приглашали на церемонии награждения, и иногда побеждал благодаря тем, кого нанимал сейчас. Он был выдвинут на ту или иную номинацию сегодня вечером, но не выиграл. Я не видела его лично, только его изображение, появившееся на огромном экране сцены.
Спокойствие, которое я не чувствовала целую вечность, наполнило мое сердце и, честно говоря, все мое тело.
Во мне не было гнева. Ни боли, ни обиды. Просто… равнодушие.
Как будто он мог почувствовать мой взгляд на себе, глаза Кадена двинулись к нам, и я могла сказать, что в тот момент они упали на выпуклость у меня на животе. Я была уже на четвёртом месяце, и платье мало как могло скрыть второго ребенка, который у нас будет. Ещё одна маленькая девочка. Мы до сих пор не определились с именем, но поскольку Азалия была названа в честь моей мамы, мы думали о том, чтобы этой малышке дать второе имя Юки: Роуз.
Мы с Роудсом были так взволнованы. Ам тоже. Он повесил один из снимков УЗИ в своей комнате в общежитии. Кроме того, у него была одна из фотографий Азалии в день ее рождения. В конце концов, это он отвез меня в больницу, торчал в палате со мной, выглядя позеленевшим, и позволял мне выжимать дерьмо из его рук, пока Роудс не появился буквально за две минуты до того, как я родила. Амос был третьим человеком, который держал на руках свою младшую сестру, и это, как я догадалась, прекрасно объясняло их близость.
Мы позвонили ему сразу после того, как вышли из кабинета врача, и он издал такой звук, что мы оба рассмеялись.
— Святое дерьмо. Девочки собираются стать в большинстве, папа.
Мужчина, сидевший в машине рядом со мной, всё ещё державший меня за руку, ухмыльнулся лобовому стеклу яркими глазами и сказал самое лучшее, что он мог бы когда-нибудь придумать:
— Я не жалуюсь.
Он имел в виду каждое слово.
Бог знал, что я никогда не забуду, как дрожало всё тело Роудса после того, как доктор подтвердил, что я беременна. Как его глаза наполнились слезами, как его рот прижался к моим щекам, лбу, носу и даже подбородку после того, как я родила Азалию. Я не могла бы и мечтать о лучшем партнере, отце или мужчине, чем он, с которым бы хотела провести остаток своей жизни. Он поднял меня, поверил и наполнил мою жизнь большей любовью, чем я когда-либо могла просить.
— Ты в порядке, ангел? — спросил Роудс, тепло проводя ладонью вверх и вниз по моему плечу, как всегда спасая положение.
Отведя взгляд от людей, которых я знала раньше — у меня было чувство, что это будет последний раз, когда я увижу их, — я кивнула Роудсу. Моему мужу. Человеку, который прошел бы через рай и ад, чтобы добраться до меня, если бы я когда-нибудь потерялась. Мужчине, который дал мне все, что я когда-либо хотела. И даже больше.
Одной этой церемонии было достаточно. Я не скучала, даже немного. Я была готова идти домой. Готова продолжать жить с этими людьми, которых любила всей душой.
И когда мы шли к лифтам, Ам хихикнул.
— Знаешь, о чем я только что подумал, Ора?
Я взглянула на него. — Нет, расскажи мне.
— Вот послушай меня. Что бы случилось, если бы я не сдал тебе квартиру в гараже? Я почти струсил. Встретил бы тебя папа? Пошёл бы я на музыкальный курс? Ты бы стала владелицей магазина? — спросил он с задумчивым выражением лица. — Ты когда-нибудь задумывалась?
Мне не нужно было думать об этом, поэтому я сказала ему правду.
Я сказала ему, что у меня были такие мысли раньше, но с тех пор прошло много времени.
Потому что я оказалась именно там, где должна была быть, куда вело каждое решение, принятое до меня и мною.
Когда в моей голове промелькнула эта мысль, я подумала, что была одной из счастливчиков; стало так легко, от чего у меня подкосились ноги. Я в шоке схватила Роудса за руку, и он с любопытством взглянул на меня, с такой любовью, что у меня перехватило дыхание.
И слова снова пришли ко мне.
Я нашла место, которому принадлежу,
Место с любовью, где снова чувствую себя как дома.
