Их невинная любовница (ЛП) - Блэк Шайла

Она кивнула с членом во рту и приняла еще один дюйм, тихо мурлыча вокруг его твердости. Ощущение заставило его зарычать прямо на нее.

— О, да. Так хорошо, дорогая. Не могу дождаться. Позволь направлять тебя.

Она казалась расслабленной под его прикосновениями, и он жестче вколачивался в ее рот. Она раздвинула ноги чуть шире и балансировала, принимая его глубже и подчиняясь ему. Это было то, чего жаждал Оливер, ее совершенная готовность в спальне. Он мог видеть привлекательность извращения, которое Каллум уже давно принял. Ему нравилось, как она выглядела перед ним на коленях, как его член двигался между ее губами, а ее груди подпрыгивали в такт.

Его яйца вздрогнули, жар разлился по его позвоночнику, когда головка его члена коснулась мягкого отверстия в задней части ее горла.

Сердце грохотало. Его охватило головокружение. Оливер издал долгий и низкий стон, позволив глазам закатиться. Оргазм бушевал в нем. Так хорошо. Чертовски удивительно. Выше удовольствия.

Он снова проник между ее губ, выдавливая каждую каплю. Она приняла все это, не напрягаясь и не колеблясь. Она просто пила, проглотила и взорвала ему мозг. Сможет ли он когда-нибудь бросить ее теперь, когда знает, какой чертовски идеальной она ощущается?

После долгого, ослепительного мгновения он отпустил тугую хватку, которой сжимал ее волосы, снова застонав, когда она лизнула его член и села на пятки.

— Было хорошо? — Она восстанавливала дыхание, и когда он посмотрел на нее сверху вниз, он увидел, как раскраснелась ее кожа, как она возбудилась, когда сосала его.

— Очень.

Он наклонился поцеловать ее и ощутил солоноватый вкус себя на ее языке.

Да, она будет идеальной любовницей.

Глава 6

Тори все еще ощущала его вкус на языке. Акт был откровением, как и вся эта ночь. То, что она встала на колени перед Оливером, возбудило ее больше, чем она думала. Всякий раз, когда мечтала о занятиях любовью, она представляла себе нежные ласки и теплые объятия. Прикосновение Оливера было совсем не таким. Он спровоцировал пожар в ее крови. Он шипел под ее кожей, просачивался в нее и заставлял ее изнывать.

Он навис над ней. Даже когда он обмяк, он все еще оставался большим.

Как только он освободил ее рот от голодного поцелуя, Тори вернулась к своей задаче. Она лизала его член, наслаждаясь вкусом и интимностью акта. Она никогда не чувствовала себя так близко к мужчине, как сейчас к Оливеру. Ну… за исключением того момента, когда она содрогалась в объятиях Каллума, и он показал ей, что все удовольствия, которые она испытывала раньше, были ничем по сравнению с экстазом, который он мог ей подарить. Быть в его объятиях отличалось от чувств, которые вызывало объятие Оливера, но она любила их обоих одинаково.

Тори сосала член Оливера и желала, чтобы Каллум был здесь. И ей стало больно при мысли о пристальном взгляде Рори, направленном на нее, пока она угождала другим, прежде чем обратила свое внимание на него. Она могла представить, как перемещается между ними тремя, отдавая им всю свою преданность, потому что любит их. Выбрать только одного из них было невозможно, она жаждала их всех.

Этого не произойдет. Она ясно видела, что они никогда не разделят ее. Сегодня будет все, что у нее осталось от братьев Тарстон-Хьюз. Завтра она уедет с сестрой и постарается забыть их.

Она пожалела, что не поцеловала Рори хотя бы раз.

— Встань, — приказал Оливер, вытаскивая ее из фантазий.

Оливер помог ей подняться на дрожащих ногах.

— Тебе понравилось? Потому что мне определенно понравилось. У тебя роскошный рот, дорогая. Он создан, чтобы сосать член. Мой член. — Он убрал волосы с ее лица, прежде чем опустить беспокойные руки на ее бедра. — Теперь моя очередь попробовать тебя на вкус.

Когда он опустил руку между ее ног и проник пальцем между ее складочек, она ахнула.

— Ты такая влажная, — сказал он, явно довольный, исследуя пальцем ее сочную киску. — Не двигайся и не стесняйся. Раздвинь ноги шире для меня.

У братьев Тарстон-Хьюз требовательность была общей чертой. Когда они обратили против нее эти темные голоса, она не могла не подчиниться. В реальной жизни она будет драться и спорить, но здесь ей не хотелось ничего, кроме как доверить этим мужчинам свое сердце и свое тело. Она знала, что разделить с ними любовь не могло быть и речи, поэтому теперь она уступила свою волю Оливеру.

Удовлетворение его приводило ее в восторг, и она полагала, что это распространяется и на двоих других. Жаль, что этого никогда не произойдет.

Оливер нежно ввел пальцы в ее киску, проникая глубже. Она не могла не сжаться вокруг него. — Тебе понравилось сосать мой член. Этот акт сделал тебя мокрой. Я мог бы взять тебя прямо сейчас.

Вероятно, он прав, и ей не терпелось ощутить, как он движется внутри нее, но он обещал ей кое-что еще. Тори знала, что у нее будет только эта ночь с ним, поэтому она хотела, чтобы та длилась до тех пор, пока ей снова не придется столкнуться с реальностью.

Ей нужно больше времени с ним. Отчаяние сделало ее смелой.

— Ты обещал.

Ее губы изогнулись в сексуальной улыбке.

— Что я обещал?

Казалось ему нравится слышать от нее грязные словечки.

— Ты обещал попробовать меня.

Она хотела знать, на что будет похож его рот на ее теле. Был миллион причин, почему это была плохая идея. Это казалось слишком интимным, а что, если она не была вкусной? Она будет огорчена, но она стряхнула с себя эти беспокойства. У нее одна ночь, и она не собиралась тратить ее на неуверенность. Он уже видел ее тело со всеми его несовершенствами, и его член стал твердым, как камень. Он не отверг ее. Так что она собиралась быть храброй, как никогда раньше, и просить все, что пожелает.

— Ты хочешь мой рот на себе? Чтобы моя язык впивался в твою сладкую киску?

Ей не нравилось слово, но каким-то образом из его уст оно звучало сексуально. Все ее тело напряглось, соски стали чувствительными и нежными. Она нуждалась в прикосновении Оливера, иначе она взорвется.

— Да.

— Тогда отведи меня в свою спальню. Ляг на кровать, твоя задница на краю и ноги широко раскрыты. Ты не спрячешься от меня. Ты прикоснешься к себе и покажешься где хочешь, чтобы я тебя лизал и сосал.

Тори всхлипнула. Его слова вызвали еще один поток жара, наполнивший ее бедра, усилив боль от потребности в нем.

Она взяла Оливера за руку и повела в свою небольшую спальню. Она привезла с собой уют дома, поэтому ей пришлось снять с кровати своего большого розового дракона. Она сунула мягкую игрушку в шкаф и закрыла дверь.

— Розовый дракон? — если Оливер и чувствовал себя неловко из-за того, что был голым в ее спальне, она не могла этого сказать. Конечно, если бы она была похожа на него, она бы ни на секунду не пожалела о том, что отбросила свою одежду. Он был высоким и широким, с прессом, который мог бы украсить любой голливудский боевик. На его торсе был шрам в том месте, где его ранила покойная жена. Жители дворца часто рассказывали эту историю. Ясмин пыталась убить принцессу Алию, и ее не волновало, что ее муж встал на пути. Она просто пыталась покончить с ним.

— Мой отец выиграл его для меня, когда я была ребенком. — Она не хотела говорить о своих родителях. Близость, которую Оливер намеревался дать ей, не была эмоциональной. Этого никогда не будет. Этот шрам на его груди служил напоминанием о том, что она не могла его исправить. После всех этих месяцев дружбы, в ту минуту, когда они сбросили одежду, он казался скорее незнакомцем.

Она не была достаточно высокомерна, чтобы думать, что она была женщиной, которая могла бы сделать мир правильным для него, но, по крайней мере, они могли разделить эту ночь удовольствия вместе и расстаться на хорошей ноте.

Он обещал.

Она забралась на постель, надеясь, что не испортила момент. Пора оставить детство в другом месте.

— Разведи лодыжки в стороны, ноги шире.

— В этой позе я буду смущаться, — отважилась она.